Яна Завацкая - Выстрелы с той стороны

Меня нашли в четверг на минном поле. В глазах разбилось небо, как стекло. И все, чему меня учили в школе, В соседнюю воронку утекло...

И так далее. Может, конечно, это несовременно, не знаю. Темнота сгущалась. Светлая грудь Линды мелькала между деревьями. В лесу раньше становится темно, чем в городе. Впрочем, мне завтра не вставать... Два дня назад мы вернулись из колхоза, а лекции начнутся только в понедельник. Завтра воскресенье. Последний день свободной жизни. Вспомнив об этом, я даже отвлекся от Светки. Как оно будет-то в институте... У нас сложный факультет. В принципе, математику я знаю неплохо, физику тоже - тут у меня пятерки (тройбаны я схватил по истории и литературе - самые паршивые предметы, никакой логики, учить вообще невозможно). Все разное говорят - то на первом курсе продохнуть некогда, то делать нечего... Ладно, так или иначе - до весны дотяну, а там в армию. Армии я, в общем, не боюсь. Все же идут, и выживают как-то, и я выживу. Я средний человек, и со мной никогда ничего особенного не происходит. В сержанты я не выбьюсь наверняка, но зато и не повешусь в туалете, и инвалидом не вернусь. Хочется только, чтобы тебя ждал кто-нибудь... а тут неизвестно - по-видимому, ничего у нас со Светкой не выйдет. Сейчас, погуляв на свежем воздухе, и хорошо поразмыслив, я пришел к выводу, что дело тут не в Дольском... хотя это тоже. Что хорошего в такой жизни, когда жена... почему, собственно, жена? Я об этом еще и не думал... ну в общем, подруга тебя все время поправляет, указывает тебе, что слушать, что любить... категорически не приемлет того, что тебе нравится. Даже ознакомиться не хочет. Ведь я абсолютно уверен, что Светка Дольского и не слушала. Если бы послушала вполне возможно, ей бы понравилось. Так нет... если не рок - значит, ерунда. Но дело не в этом... Дело в том, что я ей, по-видимому, надоел... Она не хочет меня видеть. Не хочет, и все.

У меня в девятом классе такое было. Два года я был ужасно влюблен в одноклассницу. Два года. Я из-за нее дрался, стоял около ее подъезда, с ума сходил. Она об этом даже не знала. И вот один раз я решился... я чинил ее магнитофон, задержался допоздна, болтали о том, о сем. И я ей сказал. Ничего особенного, просто - что она мне нравится. А она тут же ответила, что увы, она не свободна, она любит другого... я знал, что этот другой - Эдик Курылев из девятого "А". Сильно расстроился... но когда вышел из ее квартиры, вдруг такое облегчение наступило! И я понял, что давно уже и не люблю ее. Что для меня это превратилось уже просто в какую-то обязанность - ходить за ней, искать возможностей... И я испытал освобождение! Я понял, что отныне я сам по себе, что мне не надо ни за кем ухаживать, ни к чему стремиться, я могу наконец-то пожить для себя... смешно, конечно. Но вот так получилось. Если бы и сейчас было так же... так нет. Я думал о том, что самое правильное больше вообще не ходить к Светке. И испытывал вовсе не освобождение - жуткую тоску... мне так хотелось ее еще раз увидеть. Пусть больше вообще не ходить. Но хоть один, последний раз увидеть... Черт побери, это, похоже, было уже всерьез. И тут Линда завыла. В темном лесу жутко раздался этот вой... я стиснул зубы, чтобы не испугаться, подошел ближе. Как по покойнику... Вообще-то Линда редко воет. Единственное, есть у нее такая особенность - всегда подвывает милицейской сирене, причем еще с такими же модуляциями, в такт - это всегда служило предметом остроумия среди моих друзей... Но сейчас никакой сирены не слышно. Вообще тишина стоит - прямо-таки гробовая. Линда стояла у стены небольшого гранитного карьера. Таких карьерчиков в Зеркальском лесопарке много... когда-то здесь и впрямь гранит добывали. Этот мне был знаком - внизу он весь зарос кустарником, и небольшой прудик образовался на дне. Сейчас дно карьера скрывала непроницаемая тьма. - Линда, - строго сказал я, собака тотчас прекратила выть и подошла ко мне, жалобно ткнувшись носом в коленку. Странно... Больше всего мне хотелось немедленно уйти... еще полкилометра - и остановка, уличные фонари, троллейбус, цивилизация. Но почему она так выла? Я понимал, что в карьере кто-то есть. Может быть, пьяный - хотя на пьяного Линда скорее бы залаяла. Может быть, раненый, или кто-то сознание потерял... или даже труп. Что скорее всего. Я постоял немного на краю карьера, борясь с собой. Нет, все-таки надо пойти посмотреть... нехорошо. Я взял Линду на поводок и медленно стал спускаться. И вот тут это самое со мной и произошло... Случилось это так. Линда вдруг остановилась. Насколько я мог разглядеть в темноте, шерсть ее поднялась дыбом, собака вся дрожала... Но передо мной было явно пустое пространство - чего она испугалась? Мы еще не подошли к тому неведомому, что заставило ее выть... Я решил не обращать внимания на поведение овчарки, шагнул вперед, поддернул поводок, но Линда только попятилась назад и снова тихо завыла. Я раздраженно сказал "рядом!", сделал еще шаг вперед, рванув одновременно поводок... Внезапно поводок исчез из моей руки. От рывка я пробежал несколько шагов вперед, едва не упав на землю.

Первое, что я заметил - внезапно посветлело. Поднял руку, с удивлением посмотрел на болтающийся обрывок поводка. Даже обрезок. Как будто поводок не лопнул, а кто-то аккуратно обрезал его ножом. Но рывка-то я не чувствовал! Первые секунды я думал только об этом, как будто это было самым важным в том, что со мной произошло... И только позже до меня стало доходить. Я находился в совершенно другом месте! Ни леса, ни карьера больше не было. И даже время суток другое - раннее утро или вечер. Впрочем, может быть, и день просто густой туман. И где-то в тумане справа раздавался глухой ритмичный шум. Ни с чем не спутаешь - шум прибоя... море?! На Урале? Впрочем, какой там Урал. Я уже не в Зеркальске. Отчего-то море пугало - жуткий шуршащий ритм, как будто там ворочалось гигантское животное. Туман лежал очень густой, все, что мне удалось разглядеть местность в радиусе метров десяти, не более. Долина, покрытая скудной короткой травкой... и тишина, как в молоке - ничего не слышно. Мне захотелось сесть на землю и немедленно завыть - как Линда. Ноги подкосились... Да что там ноги - подкосился разум, не способный принять и понять случившееся. Я недавно смотрел кинокомедию "Кин-дза-дза". Там двое землян вот так же внезапно, как я, попадают на незнакомую планету, только там была пустыня, пески, солнце. Один из них, молодой парень, сразу теряется, а второй, человек пожилой и опытный, говорит: "Значит, так: солнце там - значит, Ашхабад там. Пошли!" "Куда?" "Куда-нибудь. Главное - вот мы выбрали направление, идем, и лучше ни о чем не думать". Может быть, хорошо, что я этот фильм недавно видел. И вспомнил его сразу. Конечно, это комедия, но кто знает - может, я тоже на другую планету попал... мало ли что? Какой-нибудь эксперимент. А может, это наши эксперимент проводят (и у меня даже целая история тут же в голове сложилась: отбирают самых сообразительных и смелых ребят для какого-нибудь ответственного задания... или обучения в школе разведчиков, например). Во всяком случае, самое лучшее - это выбрать направление и идти прямо, никуда не сворачивая. Тем более, мне это легче, чем героям фильма. В пустыне легко начать ходить кругами. А у меня - море справа. Возле моря обязательно есть какое-нибудь человеческое поселение... если это, конечно, не необитаемый остров... но это мы выясним, когда туман рассеется. Ведь должен же он когда-нибудь рассеяться. Я двинулся вперед, стараясь не отдаляться от моря, ориентируясь на шум... А что там с Линдой?! От этой мысли я даже остановился. "Главное - идти и ни о чем не думать". Да, но что же будет с Линдой? И что будет с тетей Валей? Тетя Валя - совсем одна... и сердце у нее того... не очень. Стенокардия. В прошлом году было предынфарктное состояние. Дядя Леня, муж ее, умер лет десять назад. Детей у них так и не было. Моя мама, да мы, трое племянников - все для тети Вали. И она очень пугливая... вечно представляет себе всякие ужасы. А я уже и так задерживался... А Линда? И тут я так ярко представил, как моя несчастная псина сидит около этой аномалии, не в силах двинуться с места, и высоко, протяжно воет, скулит... и некому ей помочь, некому забрать ее оттуда. И она не понимает, куда делся хозяин. Ее положение еще хуже, чем собаки, которую бросили - та, по крайней мере, знает, что хозяин уехал в машине или в поезде, может бежать следом или бросить это занятие. А Линда? Она приучена ждать меня у магазина, вообще - где угодно. Я и на два часа, бывало, оставлял ее на улице, если не холодно. Она ляжет в карьере и будет ждать. Сколько? Я представил отчаяние и ужас, охватившие собачью душу, и с каждым часом все усиливающиеся... А сможет ли она найти дорогу обратно, к тете Вале, даже если решит пойти домой? В принципе, наверное, сможет... собаки очень хорошо запоминают дорогу, даже если их на троллейбусе везти. У них какое-то чувство направления есть. Допустим, тетю Валю она найдет, а что дальше? Как тетя Валя с ней гулять будет? С Линдой нужна твердая рука, а тетя Валя ее, честно говоря, слегка побаивается... Ну ладно, наверное, они разберутся. Может быть, Линда тоже войдет в эту аномалию и попадет сюда? Да нет, она ее боится. Не сможет, наверное... Собака, она и есть собака. Вообще, видимо, эта аномалия не постоянна. Иначе бы в этом карьере то и дело пропадали люди... там же часто народ бывает. Гуляют, спортсмены туда спускаются.