Юлия Черных - Клиника неврозов

— Мало ли. При клаустрофобии, например.

— Это неинтересно, — Гриша бросил полотенце в отстойник и нажал рычаг.

— А что тогда интересно?

— Пожрать, например, интересно.

— Не вопрос, — Степан покосился на каталог. Очередная девица повела плечиком и состроила глазки. «Корова», — сказал ей Степан и захлопнул журнал. На сегодня встречу с прекрасным можно считать завершенной.

Три недели назад Гришу вызвали к лечащему психотерапевту. В кабинете, помимо врача, находился еще какой-то тип в мятых брюках и пиджаке канареечного цвета, похожий на выжатый лимон. Перед типом лежала груда карт, одну из них он просматривал, делая пометки в блокноте.

Лечащий психотерапевт положил перед Гришей карточку с большой черной кляксой.

— Что Вы видите на этой картинке?

— Таракана, раздавленного тапком.

— А на этой?

— Таракан выглядывает из-за шкафа.

— А на этой?

Гриша задумался, прикинул. Пять или шесть? Скорее, пять.

— Пять тараканов собрались вокруг крошки хлеба.

Лимонный тип оторвал голову от карты и поднял брови.

— Ну, почему тараканы? Где здесь тараканы, — лечащий психотерапевт начал терять профессиональное терпение.

— Да вот же! Усики, лапки. Вот брюшко.

— Поразительно! А Ваш сосед в этой картинке увидел силуэт девушки, сидящей на камне на берегу ручья.

— Да он поэт, оказывается, — порадовался за соседа Гриша.

— Ну хорошо. А что изображено на этой картинке?

Психотерапевт положил на стол карточку с идеальным черным кругом.

— Это таракан нагадил. Вид под микроскопом. Я не понимаю, почему вы все время подсовываете мне эту гадость? — возмутился Гриша. — Знаете же, что я не терплю тараканов. И вообще, сколько можно меня здесь держать? Лечение все равно не помогает, кошмары не прекращаются. Я хочу домой, в конце концов!

Лимонный отложил карточку и подался вперед.

— Вас нельзя выпускать. Вы, уважаемый Григорий, социально опасный тип. Напомнить, как Вы учинили газовую атаку в многоквартирном доме? Как распылили дихлофос в системе вентиляции? Многие домашние животные не выжили, канарейки так все погибли. А зачем Вам понадобилось заливать квартиру соседа керосином? Пожар мог возникнуть в любой момент. Не стыдно вам, пожарному инспектору?!

— Да у него был рассадник тараканов! — заорал Григорий. За керосин ему и вправду было неловко. — Просто кормушка для этих тварей! А насекомых надо выводить во всем доме, это азбука санитарии.

— Ладно, ладно, успокойтесь. Я Вас только об одном попрошу: нарисуйте мне таракана. Вы ведь хорошо их себе представляете?

— Лучше не бывает, — проворчал Григорий. Психотерапевт подсунул ему карандаш, бумагу. Гриша старательно вывел туловище и задумался. Голова идет вот так, здесь грудь, крылышки. Из-под них видны закрылки и щитки. Голова, покрытая редкой щетиной, большие, чуть удлиненные глаза. Гриша дорисовал лапки, усики, заретушировал хитиновый панцирь. Таракан вышел до отвращения как живой.

Лимонный тип взял картинку, включил окуляры и некоторое время рассматривал рисунок.

— Я так и думал, — сказал он, поворачивая рисунок к Грише и снимая очки. — Посмотрите мне в глаза.

Григорий посмотрел. Глаза были ровного серого цвета с узкими зрачками. В какое-то мгновение ему показалось, что зрачки вытягиваются вверх, и сразу после этого в мозгах зашумело, перед глазами поплыло, закружились черные точки. Как в бреду, как в привычном кошмаре показалось — усики, лапки с картинки потянулись к нему. «Нет, не надо, не трогайте!». Психотерапевт встревожено склонившись, что-то говорил Лимонному, но в этот момент голову охватило болью, как тисками, и Григорий провалился в темную пропасть обморока.

В себя он пришел на кушетке в том же кабинете. За дверью разговаривали. Гриша поднялся, подошел и прислушался.

— Вы из них делаете неврастеников, умственных инвалидов! — это, похоже, Лимонный. — Гипноблок хуже лоботомии. Больной мечется, не понимает что происходит.

— Чем бы не тешился, лишь бы не вешался, — это психотерапевт. — Давно пациентов из петли не вынимали?

— Никогда! — с чувством сказал Лимонный. — Мое лечение построено на принципах гуманизма в сочетании с новейшими технологиями. Я забираю у вас Пономарева, это мой пациент. Направление и прочую документацию…

Гриша на цыпочках вернулся к койке.

На следующий же день его перевезли в новую клинику в закрытой машине. Гриша не спрашивал, куда и для чего. На принудительном лечении спрашивать не полагается.

На новом месте мало что изменилось, только что палата на двоих, а не зал об восемь коек. Сосед свое общество не навязывал и в целом оказался адекватным малым, хотя не без причуд. Кормили питательно и неинтересно, лечили витаминами и снотворным.

Вполне можно жить, если бы не сны. И еще немного нервировало, что во всем закрытом наглухо корпусе, от столовой до лаборатории, от подвала до последнего этажа не было ни одного окна.

Сны снились регулярно, вернее, один и тот же сон, разбитый на фрагменты. Сначала они идут по пустыне, пересеченной скальными выходами. Наверное, это не Земля, потому что песок оранжевый, а скалы фиолетовые, и одет он в скафандр. Но Гриша там, во сне и так знает, что они на другой планете. Их должно быть трое, но видна только девушка, имя ее все время ускользает из памяти. Грише кажется, что если он вспомнит, как ее зовут, окликнет, то все они спасутся.

Следующий фрагмент — возле каменной гряды стоит их третий спутник. Его зовут Никита, тут память не изменяет. Из щелей между камнями вылезают огромные насекомые, похожие на тараканов. Они окружают Никиту. Тот внешне спокоен, что-то говорит, но Гриша не улавливает смысла его слов. Внезапно тараканы валят Никиту на землю и вспарывают ему живот. Песок моментально пропитывается кровью.

Обычно на этом месте Гриша просыпается от собственного крика. Он кричит, кричит вместе с Никитой из страшного сна.

Психотерапевт говорил умные слова про теорию вытеснения, стрессогенные психотравмирующие факторы, но Гриша ему не верил. Какие стрессогенные явления могут поколебать железную психику контролера пожарной инспекции? А психотравмирующие факторы он сам кому хочешь устроит, это его работа.

Самое интересное, что Григорий никогда не был в космосе, даже на Луне. Тем более не летал к неведомым планетам.

По крайней мере, он так думал.

Дело шло к вечеру, когда Гриша неспешно возвращался в палату. Коридор располагался по кругу, вообще все здание было устроено по кольцевому принципу. Внутри размещались процедурные, лаборатории, столовая и приемные докторов. По внешнему кругу находились палаты.