Тимофей Галкин - Волчьи люди

Пока такие мысли о наказании, да и о подарке кузнецовом мелькали в голове, мои ноги справно меня привели, видимо напрямую договорившись с ушами, к краю нашей деревеньки, к толпе, состоящей из всех не занятых делом взрослых. Детям не обязательно было присутствовать на наказании, но с развлечениями у нас не густо, так что вся детвора тоже тут была — ну как же они на живого ВОРА не посмотрят! Следующий-то неизвестно будет или нет, а тут вот он есть — наказывать будут, мало им видимо стариковских страшилок на ночь, рассказывают про лес и прочие напасти… Червивых головой-то видели все вроде они, а вот тех, кто был нормальным, а стал червивым — редкость..

— Этот человек обвиняется в воровстве! — голос старосты был хорошо слышен и на краю толпы..- приговаривается к НАКАЗАНИЮ…

Человек дернулся, но вбитые в землю колья и кожаные ремни по рукам и ногам, привязанные к ним, не дали ему сместиться, рот вора был закрыт кляпом, и не потому, что его слова могли повлиять на решение старосты, а из практических соображений, чтоб ночью деревне спать не мешал — кричат они, когда черви приходят..

Ночь была, как всегда, темной и страшной, но привычной. Взбудораженный событиями прошедшего дня мой мозг развлекал меня странными снами..

— Как думаешь, он нас слышит?

— Не знаю, но может..

— А мне он нравится, добрый, но глупый или молодой, а имя правильно понял, сообразительный..

— Точно сообразительный, сообразил мной по нанопокрытию со всей дури звездануть!!!! я потом всю ночь парился, восстанавливаясь..

Причем, этот диалог вели парень и девушка, сидя в моей избе и нагло развалившись на моей любимой лавке! хотя чем-то они мне были знакомы…

— А ты все же наглая — вновь раздался голос парня — не стыдно ему было имя внушать?

— Неа, — девчушка не переставала играть вязальными спицами, кидая их в стену и так ловко, что рисунок воткнувшихся напоминал какую-то букву, то ли символ из тех, что любят так искать умники, что приходили в нашу деревеньку иногда.

— А ты тоже мог бы ему имя свое сказать, не переломился бы.

— Ага, прям, скажешь ему, — голос парня стал чуть обиженным, — это он тебя тискал полдня, из рук не выпуская, а меня в руки только по делу берет.

Тут парень почему-то посмотрел в мою сторону и представился: — Рам — и, ухмыльнувшись, растаял в воздухе, сверкнув улыбкой со знакомым бликом.

Так же растаяла и девчонка, предварительно кинув в стену остатки от пучка спиц, и символ стал законченным и запоминающимся.

Наступило утро, наскоро позавтракав, я взял собранное со вчерашнего дня для прогулки в лес снаряжение, ну, и конечно, кузнеца подарки. За ночь страх ушел, и я уже не боялся, что обладаю самострелом, за который можно купить всю нашу деревню, и еще стену вокруг нее построить останется, чтоб городом стала.

Лес и ночь — подозреваю, что они родственники. Сумрак теней в чаще тоже дает очень мало информации для глаз. Больше в нем на слух ориентируешься, да на память надеешься, я не лучший охотник в деревне, но и не худший, уже в лес самостоятельно ходить всего год как начал, до этого староста запрещал мне, на неопытность ссылаясь, да на работ список, что деревне нужно сделать обязательно. Со старостой никто не спорит, ну просто не о чем, просто так он и не подойдет и говорить не будет. Ну, а если подошел, значит дело, и слово «надо» все у нас с детства знают, привычные уже. Но лес — это другое, тут «надо» слова просто нет, не нужное оно тут, тут есть «СВОБОДА», именно так, большими буквами, потому как тут ты сам выбираешь — кого ты съешь, а кто тебя будет есть, а охотников тут не мало до теплого мяса. Олешки например, ну завсегда настороже: хоть едят, хоть спят, хоть… ну, всегда, короче. Ну и охотнику некогда дремать, да и торопиться тоже не стоит.

Когда я в лес впервые попал с мужиками по молодости, страшно было! Все сказки вспомнил, что бабка на ночь рассказала: и про волков, и про червей, и про шатунов, что любят цветы собирать и ягоды, но и мясом не побрезгуют — их Колобками прозвали наши охотники, потому как, когда такой нападает, то кажется, что на тебя меховой шар катится. Было такое, что выгнали колобка волки из лесу, ну он от них решил в деревне у нас спрятаться. Ага, прям! отдали мы ему деревню, в прятки с волками играть. Мужики рогатинами его тогда встретили, хотя на окраину собрались встречать волков — вой их слышен задолго, как они проявились, был. Тот колобок тогда трех мужиков помял. Повезло, что он не охотился, а прятаться пытался, со страху совсем дурной был. Прямо на рогатины сам бросился, проломился и еще полдеревни пробежал, как подушечка для иголок был, прежде чем сдох, всех баб перепугал. Хотя подушечка за два центнера мяса весом, это, по-моему, перебор, а волчья стая тогда на деревню не пошла. Не знаю почему, но вышли из лесу, глянули на мужиков и обратно ушли. Старики говорят, что волки нынче умные стали, а вожаки у них так вообще: капкан обойдут и охотника перехитрят, в голодный год в лес по одному ходить — верная смерть. Но сейчас ходить можно, если осторожно, и не соваться везде.

Но мне сегодня не охотиться хотелось, а подарочек снова опробовать, в избе-то стрелять, дело не хитрое — до любого угла дойти, не заметишь как, можно, а вот в лесу — дело другое, благо поляну знаю удобную — шагов на 50 по кругу, широкая, чтоб мое баловство деревья не злило — с деревни кусок доски захватил, он у меня в хозяйстве как мишень для ножа был, тренироваться ножом — надо не только махать, но и кинуть точно, чтоб подранок не убежал, и, бывало, приходилось.

Следующие полдня пролетели как один миг, от доски-мишени мало что осталось, ну, больше сито она напоминала, а не доску, стрелы, что лавку простреливали до стены, на таком расстоянии мишень тоже простреливали, но как-то странно: если стрелять с десяти шагов и до самого края поляны отходить, то все стрелы в мишени оказывались на одну глубину торчащими, как будто сами решали — насколько им из деревяшки торчать. Кстати обнаружил, что арбалет может взводиться на три положения по мощности: на первом стрелы-болты только наконечник прятали в дерево, на втором — только оперение чуть торчит, а на третьем — на третьем я три стрелы потерял, пробили доску и ушли в дерево, соломинкой померил — хорошо ушли, глубоко — на пол-локтя точно, ну как меня бабка учила в сантиметрах если, то на 20 см, их достать — все дерево срубить пришлось бы. Стрелы все я с собой не стал брать, взял десяток только, и то потом пожалеет об этом, что бережливость меня все их взять удержала, набегался после каждого десятка выстрелов за стрелками — будь здоров, обнаружилась и еще одна странная особенность у Маши — она могла сама подавать стрелы, только перезаряжать успевай, нить натягивая — кармашек у нее на восемь стрел, и, как и девчонка из моего сна, могла метать их по 4 за раз…Странный сон все же был, очень странный…