Олег Тарутин - Уменьшить - увеличить
Прошу обуздать жильца Селецкого Валерия из временного фонда квартиры 24, каковой пусть прекратит ставить на мне свои опыты.
Пусть Селецкий Валера расскажет, зачем он, хоть имеет свойство менять размер масштаба в обе стороны, в отношении меня действует односторонне и только все уменьшает, дискретируя..." Очевидно - "дискредитируя", Клименко?
- Вот именно, подрывает он меня,-откликнулся тот. - Там все верно написано, читайте!
- ".. .дискредитируя меня морально и материально. Клименко В. Ф. 11 июня 1980 года".
- Малопонятное заявление, - вздохнул председатель, кладя листок на стол. - Прямо скажем, совсем непонятное! Может, объясните, Клименко?
- Высказался, умник! Дискретирует! Каковой! Покрасовался перед народом - эвон, все смеются! Забирай заявление, сейчас забирай!
- Молчи, Клавдия!
- Василий Фомич, - улыбаясь обратился к старику Селецкий,- вам заявление случайно не Супоросов писал?
- Щенок... - сквозь зубы процедил Супоросов. - Цуцик. Я б тебе в другом месте...
Зал загудел. Вот оно, начинается...
- Ну-ну! - нахмурился Хохлин, в недавнем прошлом известный в городе хоккеист. - Так-то зачем?
- Угрозы - это не аргумент, - сказала старушка Крупнова, адресуя свое замечание одновременно и Супоросову, и жене Клименко. - Товарищ Клименко, объясните спокойно суду, какие у вас претензии к товарищу Селецкому?
- А такие претензии, - озлившись, вскочил с подоконника заявитель, старый, шибко сношенный жизнью человек, - такие претензии, что он мне который уже раз бутылки вермута в пузырьки превращает!
- А? Ха!-коротко хохотнул Хохлин.- Как же это? Зачем?
- А это уж вы Валерку спросите, как да зачем. А только глянет он, кобра вредная, на бутылку, и масштаб меняется: была бутылка вермута, а стал пузырек!
- Клименко! Вас же серьезно спрашивают, - сморщился председатель. Серьезно спрашивают, серьезно и отвечайте!
- Куда уж тут серьезнее! И этикетка та же, и стекло толстое, зеленое, а размер - пузырек. И на пункте ие берут.
- Потому что, голубчик, нестандарт! -ласково отозвалось из зала, и все повернули головы на этот голос. - Со всей бы охотой принял бы у вас, голубчик, ваши удивительные пузырьки, но, к величайшему моему сожалению, не имею права!
- Вот и Мильпардон подтверждает! - обрадовался старик.
- Комиссией установлено наличие в квартире Клименко четырнадцати таких бутылочек, - в гробовой тишине зала сообщила старушка Крупнова. - Я думаю, Степан Гаврилович, акт проверки сейчас зачитывать не стоит. Потом уж, по обоим заявлениям...
- Ясное дело, - кивнул председатель. - Ну, бутылочки эти, ну, нестандарт, - вопрошал он истца, продираясь к истине, - а Селецкий-то тут при чем? Он-то при чем, спрашиваю?
- Так он же их и превращает, вот при чем! - ответствовал Клименко. Хоть вовсе не покупай!
- Вот и не покупайте, Василий Фомич, - подхватил Селецкий, - чего ж нестандарт-то разводить?
Кто-то фыркнул, кто-то хохотнул, кто-то шумно перевел дыхание, и снова в зале напряженнейшая тишина - слова бы не пропустить.
- Ну что за чушь, - страдающим голосом проговорил председатель,- и устная чушь, и письменная! Я, впрочем, так и думал, что этого мутного заявления никакие объяснения не прояснят.
- Кстати, Степан Гаврилович,- вставила старушка Крупнова, - одна из этих бутылочек передана комиссии пострадавшим и находится у Перловой, которая почему-то не изволила сюда явиться.
- Да какой он, к лешему, пострадавший! - вновь раздался голог стариковой жены. - Слушайте вы его больше, товарищи судьи! Это мы с дочкой-внучкой через него, недолеченного, страдаем!
- Гражданка Клименко! - застучал по графину председатель-Не вскакивайте и не кричите! Не глухие тут.
- А не глухие, так меня слушайте!
Дородная женщина начала было протискиваться из своего ряда, но махнула рукой и продолжала с места:
- Мы же Валеру с Валентиной сами и попросили, с дочкой моей. Это же Валера Фомича от выпивки отучал! Как первый раз случайно уменьшил, так мы потом его все время и просили,-объясняла она то судьям, то залу, поворачиваясь во все стороны.-Делай, говорим, милый, раз можешь, лечи ты его своим способом!
- Въехал ты на маневренный на мою го лову, Валерка!-стоном подал голос с подоконника старик Клименко.
- На твою, на твою! - торжествующе закивала жена. - На твою голову, да на наше спасение. Вермуту он ему убавил! Да он тебе, идолу, жизни прибавлял, печенку твою трухлявую спасал, а ты на него-донос... Эх, Фомич, продажная ты душа, с Супоросовым стакнулся! А все равно и с его бутылками та-г кое же будет!
- Все сказали? - каким-то вялым голосом спросил председатель.
- Все сказала. По нашей, по семейной просьбе Валера действовал.-Женщина села и, застыдившись вдруг общего внимания, низко опустила голову.
Председатель тихо спросил что-то у члена суда Крупновой, и та отрицательно замотала головой; спрошенный председателем; Хохлин пожал плечами.
- Ничего мы тут не поняли, - подытожил это краткое совещание Степан Гаврилович, глядя на Валерия Селецкого. - Может быть, вы, товарищ Селецкий, внесете ясность? Здесь вот говорят, что вы якобы бутылки уменьшали у Клименко каким-то способом. А вы вроде и не возражаете, соглашаетесь, а?
- Ну, предположим, уменьшал, - ответил вопрошаемый как бы с ленцой.
- Что? - подался вперед председатель. - Да как это?
- Что? Как? - полетели вопросы из взволнованного зала.
- Ну, допустим, существует такой способ, - с тою же ленцой сказал Селецкий.
- Вы это запротоколируйте! - вскочил с места Супоросов, выразительно, как регулировщик на углу, вытянув руки: одна рукав сторону судейского стола, другая - в сторону Селецкого. - Очень важное признание! Это и по моему заявлению признание! Запишите!
Поднялся шум. Председатель, кинув мимолетный взгляд на Супоросова, махнул рукой - сядьте, мол, и снова в упор уставился на Селецкого.
- Ладно, насчет "как" - это мы потом будем выяснять. Я насчет материального ущерба.
На кой черт вы это делали? Если только, - председатель вдруг непроизвольно, точно стряхивая с лица воду, замотал головой,- если только действительно делали?
- А я не хочу, чтобы дед травился и семью травмировал, - ясным голосом отозвался Селецкий.-Жалко мне их стало, вот и все. Да старик еще сам меня потом благодарить будет.
- Обидел ты меня, Валера, обидел!-раздался горестный стариков голос. Может, ты и хороший человек, а я - кровосос семейной жизни, а только не могу я тебя простить и благодарить не буду! А Супоросов Гертруд все одно тебя доконает, мы с ним так и договаривались: от меня вывернешься, так от него не уйдешь!
- Ты, алкаш, меня к себе не притягивай! - презрительно и угрожающе проговорил богатырь Супоросов. Он зло вырвал свой локоть из рук импортной красавицы.-Ну что"успокойся"? - рявкнул он на нее. - Это ж одна шайка-лейка, не видишь, что ли?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});