Вячеслав Поляков-Прокопьев - Цивилизация из канализации

Каждый съемочный день приносил новые эмоции, новые впечатления, знакомства с новыми людьми. А последнее ей нравилось больше всего! Она вообще всегда, а в те годы особенно, была общительной натурой. Режиссеры отмечали в ней несомненный талант, ничуть не преувеличивая, просто дарование, без сомнения! Но Кристи вела себя скромно, не было ни одного случая, когда она хотя бы намеком дала кому-нибудь понять, что она какая-то особенная. Скромность была ее фирменным знаком. Таковой она и оставалась до наших дней.

В ее возбужденном шампанским мозгу, всплыла картина дня рождения, когда ей исполнилось двенадцать лет. Кристи считала себя уже достаточно взрослой. Надо отметить, ее поступки действительно отличались взвешенностью, были тщательно продуманы, не по-детски ответственны. Даже маститые режиссеры часто удивлялись, сколько в ней не детских качеств, и она их не растеряла, скорее, преумножила со временем. Многие взрослые актеры могли бы перенять у нее кое-что! У нее дома, кроме мамы, собралось много друзей, настоящих друзей.

И вот, когда мама внесла домашний пирог с двенадцатью горящими свечами, все захлопали в ладоши, а Кристи, как и положено, набрала полные легкие воздуха и постаралась задуть свечи; погасли все, кроме одной… Мелочь, казалось бы. Но народные приметы игнорировать не следует. Вечер закончился как нельзя лучше, веселыми шутками и танцами. Еще одно значимое событие произошло в этот день. Присутствовал на дне рождения новый знакомый.

Мальчик как мальчик, ничего особенного, но Кристи увидела в нем нечто… его глаза! Очень глубокие, голубые глаза. Казалось, в них можно смотреть бесконечно. И даже утонуть по неосторожности! Поначалу она не обратила на него внимания, просто не замечала, болтала, как со всеми, танцевала, как со всеми, смеялась, как со всеми, и только когда заметила, с каким восторгом и интересом смотрит он на нее, и в его глазах читалось нечто большее, чем обыкновенный интерес, ей стало абсолютно ясно: вот он!

Тот, которого она может полюбить. Звучит по-взрослому? Хотя ей было всего двенадцать, она очень серьезно относилась к этому вопросу. Никогда раньше она никому не давала повода к мыслям, что она неравнодушна к тому или другому мальчику. Мысли у нее были достаточно зрелые, и началось все с той памятной песочницы! Вот так благодаря одному жизненному эпизоду, дети становятся намного взрослее своих сверстников.

Если же таких эпизодов много, получим мы, соответственно, то, что получили: двенадцатилетнюю девочку со вполне взрослыми понятиями! Правда, был еще один грустный фактор ее становления как личности. У нее не было папы, то есть он, конечно, он был, но с ними никогда не жил, с самого первого дня ее рождения. И потому она всегда надеялась на маму и на себя. В дальнейшем — только на себя! Конечно, очень плохо, когда в доме нет мужчины. С другой стороны, это закаляет, заставляет по-взрослому смотреть на жизнь и на окружающих людей. И, как следствие, приводит к раннему взрослению детей. Что мы и видим на примере Кристи…Так вот, звали этого мальчика Эдвард. И, как вы совершенно правильно догадались, это тот самый Эдвард, что сидит сейчас справа от Кристи. И теперь у нее есть мужчина!

— Поток ее воспоминаний прервал обеспокоенный голос Эдварда:

— Милая! Тебе не кажется, что не стоит так торопиться, когда идет дождь и большой поток машин? Это чертовски опасно!

— Ты боишься? — Задорно рассмеявшись, она кокетливо добавила: — Могу еще прибавить, если не возражаешь! Люблю скорость! Она меня бодрит, как утренняя роса на босу ногу! Нет ничего лучше, чем вот так мчаться, вперед, вперед и вперед! Чувствовать, как тебе щекочет руки, вся мощь мотора! Ощущать, как он подчиняется твоему малейшему желанию! Разве это не прекрасно?

И она снова заразительно залилась смехом, похожим на школьный колокольчик на Первое сентября.

— Ты же знаешь, Я вообще ничего не боюсь, а если и боюсь, то только за тебя. Ты мне очень дорога, и Я тебя очень сильно люблю, больше жизни! Хочу, чтобы мы жили долго и счастливо, может, даже вечно!

— Я просыпаюсь с мыслями о тебе и засыпаю с ними же. Не хочу ничего менять! Смысла рисковать нет никакого! Понимаю, ты немного выпила, разум слегка возбужден… Мне кажется, дорогая, стоит чуть сбросить скорость!

Все было правильно, как и подсказывал ему здравый смысл, но… это вечное «но»! Сколько из-за него было разрушено судеб, сколько исчезло так не сбывшихся мечтаний, сколько людей оказалось за бортом жизни! Да что и говорить, всего не перечислишь. Вот и сейчас, ей ведь ничего не стоит, подчинившись разуму и логике, сбросить скорость. Но нет! Она этого не делает, наоборот, прибавляет. Вот это и есть пример женской упрямства и логики! Она проговорила уверенно:

— Я отлично себя чувствую, я абсолютно трезва. Подумаешь, пара фужеров шампанского! Больше разговоров.

— Дорогая! Ты должна немного снизить скорость!

— Меня не переубедишь. Не выйдет! Сделаю, как хочу! Только быстрее, и еще быстрее! Не дрейфь, дорога прекрасная, я отлично все вижу, машина меня любит! А я обожаю ее, она слушается меня, как никогда! Сегодня мой день!

Сегодняшний день действительно оказался необычным, можно сказать, переломным. В прямом и переносном смысле. Дело в том, что сегодняшний съемочный день оказался точно посредине съемочного графика. Снимали ключевую сцену кинофильма, и она удалась на славу, главный режиссер неоднократно подчеркивал, какой у нее прекрасный, неподражаемый, самобытный талант! Постоянно нахваливал. Вся съемочная группа работала с максимальной отдачей. Режиссер был очень доволен, и закончился удачный день выполнением давным-давно данного обещания. Заключалось оно в следующем: — Как-то в не самый удачный, к тому же дождливый, съемочный день, который изначально пошел кувырком и уже клонился к вечеру, он отрешенно вымолвил: «Клянусь!

Если вам удастся когда-нибудь сыграть роль лучше, чем сегодня, и я это официально, вслух признаю, — лично выставлю вам всем ящик шампанского!»

На этом слове его и поймал второй режиссер, сказав: — «Спорим, что это произойдет еще до конца съемок этого фильма!» На том и поспорили. Все стали свидетелями пари. Сегодня, когда режиссер улыбался и хвалил — может, нарочно, а может, попросту забыв о споре, — помощник режиссера напомнил о споре. На что режиссер сказал: — Слово не воробей, кока-кола не шампанское! Что ж посылаем гонца, я банкую!

Это оказалась первая маленькая пирушка с начала съемок. Надо честно признать, картина под рабочим названием «Глашатай любви» не шла, и все тут! Все эпизоды выходили не так, как задумывал режиссер, не говоря уже о заметном расхождении со сценарием, но сегодня все было идеально! Как будто кто-то снял проклятия, постоянно преследовавшие съемочный процесс! Поэтому со всех концов площадки доносилось: «Главный решил! Главный сегодня добрый, гуляем ребята, ура!» К тому же начал накрапывать дождь, а по сценарию он предусмотрен не был, все шло к окончанию съемок на нынешний денек.