Николай Караев - Через год на Ибице

Герр Мюллер, услышав о моем выборе, одобрительт но кивает. Хайнрих и Марлен, последние атланты, волею судеб выжившие в страшном катаклизме, чудом нашли друг друга после сотен лет скитаний. Хайнрих узнал её по тайному молитвенному знаку, в который Марлен складывает пальцы правой руки перед едой; фрау Мюллер, в свою очередь, обратила внимание на перстень атлантской работы - Хайнрих носит его в память об утраченной родине. С тех пор они не расставались. В настоящий момент Мюллеры живут под Хемницем, по привычке именуя этот городок Карл-Маркс-Штадтом. Они держат небольшую ферму, разводят на ней вьетнамских вислобрюхих травоядных свиней.

Я замечаю, что Хайнрих освоил уже половину своего рийстафеля, подобравшись к «сате-баби», свинине в ореховом соусе, а Марлен, напротив, поедает омаров в майонезе. Прекрасная Алиса Селезнёва, королева Измерения Дзэт в изгнании, уже наполнила мой бокал шампанским. Мы провозглашаем - одни с энтузиазмом, другие с апатией -- наш неизменный тост:

- За Прежнее Геройство!

Я пью зёмнОе шампанское и размышляю о нашем странном братстве. Все Прежние Герои - отщепенцы, les miserables,нашедшие друг друга на чуждой планете. Вышедший в отставку шпион дожидается, когда все домашние уснут, зажигает свечу и достает с антресоли заветную коробку из-под обуви, в которой держит пожелтевшие газетные вырезки, хранящие отголоски его подвигов; нам, Прежним Героям времени и пространства, перебирать нечего. Разве что тускнеющие воспоминания, но вот я, к примеру, обладая почти безупречной памятью, после полутора тысяч лет на Земле при слове «космос» вспоминаю скорее ночное небо Эль-Дорадо, чем невероятные просторы родной империи с её транскосмическими мостами и благодатными вакуумными долинами.

Мистер Кент по-прежнему молчит, а Хайнрих, Марлен и Алиса обсуждают перспективы поставок немецкой свинины на российский рынок. Алиса, бывшая властительница параллельного нашему Измерения Дзэт, всегда тяготела к предпринимательству. Одним из последних её починов стала организация подпольного ателье, в котором одевались жёны партийных функционеров. Лет двадцать назад Алиса ушла в шоу-бизнес и сейчас, если я правильно понял, «фабрикует звёзды» - что бы эти таинственные слова ни означали.

Шеф-повар с вежливым «майн херц…» ставит передо мной мисочки с рийстафелем. Все блюда в «Зелёном фонарике» подаются в небольших овальных мисочках, шеф-повар считает отчего-то, что так создается иллюзия, будто еды много, и из вежливости никто его в этом не разубеждает.

Занявшись рийстафелем, я дожидаюсь паузы и пересказываю бородатый анекдот про замаскированные под «Ту-144» корабли пришельцев. Анна Судзуки корчит мне неприветливую рожицу. В хорошем расположении духа Судзуки-сан - неутомимая выдумщица, она любит рассказывать окружающим, что её мама приходилась внучкой великой русской балерине Анне Павловой, а папа, потомок знаменитого японского рода Тайра, служил начальником почтового отделения на вершине Фудзиямы. В плохом настроении Анна молчит, вот как сейчас, только ковыряется вилкой в «баба-траси», и слова из неё (Анны, не вилки) клещами не вытащишь. «Баба-траси» - это, если кто не знает, свинина в креветочном соусе, в «Зелёном фонарике» её готовят так, что просто пальчики оближешь.

Анна прибыла в начало прошлого века из будущего, чтобы спасти Землю от злоехидных (её словечко) инопланетян из туманности Конская Голова. Эти инопланетяне попортили немало крови и моей собственной расе во времена, когда мы ещё не утратили по глупости великую империю и не сделались отшельниками, схоронившимися в захолустных ermitagesпо всей Галактике.

Задача Анны была не из лёгких: уничтожить корабль-разведчик до того, как его пилот сообщит сородичам о крайней привлекательности Земли для испытания нового страшного оружия. К сожалению, успешно завершив миссию (для деморализации пришельца хватило цветка скунсовой капусты и флакона розового масла), Судзуки-сан оказалась во временной ловушке, выбраться из которой было абсолютно невозможно. Так она и осела в японской глуши: устроилась бухгалтером в пожарную часть города Мураками в префектуре Ниигата, вышла замуж за водопроводчика, увлекавшегося древним искусством метания сюрикэнов вслепую.

Не так давно по истории Анны в Японии сняли фантастический фильм. Многие из нас не удержались от создания собственной мифологии; мне, например, Голливуд обязан словами «клаату барада никто», которые в переводе с моего родного языка означают «да здравствует великая империя».

- Отчего вы грустите, Анна-тян? - спрашивает мистер Кент, по рассеянности ставя бокал в тарелку госпожи Селезнёвой.

- Ностальгия, - пожимает плечами Анна.

Прежние Герои многозначительно переглядываются.

Возвращение домой - тема щекотливая. Моя проблема заключается в том, что я после распада галактической империи в некотором роде потерялся. В эпоху перемен я был, если здесь уместно это земное слово, тинейджером. Обстоятельства сложились так, что последние полторы тысячи лет я не общался даже с ближайшими родственниками. Судя по тому, что со мной на связь никто не выходил и выйти даже не пытался, они, видимо, решили, что меня нет в живых. Немудрено - в хаосе, что обуял Галактику во время распада нашей фантастически величественной державы, исчезали, если провести таксономическую аналогию, не только семейства или роды, но даже отряды, классы и целые царства. Простите меня, если я выражаюсь путано; наверное, проще сказать лишь, что я потерялся на этой планете навсегда, без всяких шансов найтись.

Однако я не отчаиваюсь. Бедственное по любым меркам положение не выдавило из меня ни слезинки даже в тоскливые эльдорадские вечера, которые я провожу за конторкой, вчитываясь в проникновенные строки очередного рупора Великой Американской Мечты. Как ни странно, в такие мгновения перед глазами у меня встаёт шеф-повар «Зелёного фонарика» - он уже тридцать пять лет мечтает стать художником и не отчаялся до сих пор.

Кстати говоря, повар никогда не задавал нам лишних вопросов. Я подозреваю, что мы кажемся ему неразлучными школьными друзьями. Не исключено даже, что повар, в свою очередь, вдохновляется примером нашей дружбы, пронесённой (с его точки зрения) сквозь жизнь в целости и сохранности. Откуда ему знать, что эти тридцать пять лет для Прежних Героев - не более чем капля в океане, простите за высокопарность, du temps perdu?

Экономические кризисы, смена социальных формаций, даже эпидемии из тех, что охватывают страны и континенты, кажутся нам пузырьками в стакане воды. Мы видали такое, чего Земле не суждено увидеть, я полагаю, никогда; более того, почти всем нам довелось стать не только участниками, но и героями событий поистине вселенского масштаба. Нас, сами понимаете, не удивишь мышиной вознёй в крохотной полуподвальной каморке, ведь мы помним вид, открывающийся с верхних этажей нашего вознёсшегося до небес дворца.