Михаил Томилин - Артефакт

Поезд шел три часа, затем полтора часа пешком и вот она — Зона — металлический забор, ограждающий непрошенного путника от опасной территории. Андрей обратил внимание на крысу: она ощетинилась и сжалась в комок. Да, это было то место, где он нашел её. Даже забор остался. Все, еще метров сто, и все, территория радиации, мутантов и загадок науки. Андрей пошел вперед и, пройдя метров пять, с удивлением заметил, что Рада не двинулась с места. Он позвал, но животное не реагировало. Тогда он решил идти вперед, ведь, в конце концов, Рада не выдержит и пойдет за ним. Андрей шагнул вперёд, и вдруг его глаза застлала кровавая пелена, а мозг резанула боль, он почувствовал что падает. Падает в глубину, в темноту, в этот ужасный, мрачный колодец смерти из которого нет возврата.

* * *

Июльское солнце грело и ласкало его уставшее тело. Андрей лежал на мягкой, зеленой траве улыбался. Рядом, свернувшись калачиком(!), спала Рада, иногда вздрагивая и попискивая. Все было бы хорошо, если бы не место, где он находился. Это была Зона. Но Андрей так устал за последние четыре месяца и до того свыкся с этим, поистине странным, местом, что практически не обращал на все это внимания. Вспомнилось его первое знакомство с Зоной. Рада тогда не зря встала и, ощетинившись, никуда не хотела идти. Крысы чувствуют аномальные зоны и обходят их, а когда Андрей пошел прямо на одну из таких зон, Рада, конечно, встала как копанная. Она-то чувствовала… Да, каким же дураком он был, когда пошел в Зону, понадеявшись только на свои знания и опыт. За те два года, что он не был на том месте, где в прошлом нашел Раду, Зона значительно выросла и то, что аномалия оказалась гораздо дальше от территории, чем должна была, совсем не удивительно. Скорее всего, это была «комариная плешь», но только начавшая появляться и потому небольшая по размеру и силе. Кроме того, Андрей наступил в неё только носком, а не всей ногой, поэтому его не разорвало. Правда, он лишился одного пальца на ноге, но это практически совсем не мешало ему. Его, истекающего кровью, нашел парень по имени Вадим. Он дотащил Андрея до своего дома (если это можно назвать домом) и там лечил его где-то с неделю. И вылечил! А потом, услышав, зачем бывший спецназовец с крысой и без подготовки сунулся в Зону, решил ему помочь. Вадиму было тридцать шесть лет, бывший учитель биолог (в прошлом доктор наук) он был сталкером уже шесть лет. В Зоне он, можно сказать, жил. Друзей вне неё он не имел и не желал. Это ему было не нужно.

— Повезло мне с Вадиком, — думал Андрей, — без него я бы давно подох. Классный он парень!

Вдруг из кустов послышался голос:

— Эй, Энд, вставай. Что, забыл, где находишься, или жить надоело?

Андрей лениво поднялся на локтях.

— Привет, Вадим! Чего узнал?

— А узнал я то, где твой Колян проживает, но если хочешь его застать, то идти надо сейчас и быстро. Он скоро уходит.

— OK! Я мигом.

Андрей проверил рюкзак, разбудил крысу, и они втроем отправились за «другом Колей».

* * *

Остановились на ночлег под огромным деревом с двух сторон окруженным густым кустарником.

— Дежурить будем По-очереди, по 2 часа каждый, я первый. — Сказал Вадим.

— Без проблем, как скажешь.

Андрей давно усвоил, что в Зоне спать спокойно нельзя. Или крысы нападут, или туман опустится, а может и пух ветром поднимет. Да мало ли что! Вадим многому научил друга за четыре месяца, и Андрей был ему благодарен.

— Слушай Вадим, а как так получилось, ты, доктор наук, учитель и вдруг сталкер?

— Зона, это магнит. Она притягивает. Тебя, меня, других. Многие думают, что только желание наживы движет сталкером, когда он в очередной раз очертя голову бросается на поиски нового, редчайшего артефакта, несмотря на опасности, подстерегающие его везде: на крыс, мутантов, аномальные зоны и другую подобную гадость, которую породила Зона за все годы своего существования. Нет, это совсем не так. На самом деле гораздо важнее для нас возможность проверить себя, доказать, что мы тоже можем, что мы не хуже. Мы бросаем Зоне вызов. Каждый сталкер, по сути, авантюрист, а возможность заработать только подогревает желание и увеличивает интерес. Некоторые считают, то Зона не просто несколько квадратных километров зараженной территории, в которой невозможно жить, да и вообще находиться, а сложнейший живой организм. Она растет; изменяет внутри себя законы физики, математики, геометрии; производит сложнейшие химические реакции и всевозможные генетические опыты, от результатов которых стынет кровь в жилах, и волосы встают дыбом. Поговаривают, что в некоторых местах Зоны существуют аномалии, изменяющие наше пространство с трехмерного на четырех и пятимерное, а ближе к центру даже время течет по-другому! Никто не знает, почему и как появилась Зона, но все понимают, что она — это уже другой мир. Сталкеры — люди как раз из этого мира. Почему многие погибают, только шагнув в Зону, а другие живут в ней годами не только не умирая, но и не испытывая никаких неудобств? А потому, что они другие. Не всякий может стать сталкером, но всякий, кто им стал, уже не представляет свою жизнь без Зоны. Она гипнотизирует, притягивает. Ты что-нибудь слышал о телекинезе? Так вот в Зоне есть существа, которые могут его использовать… И не удивляйся, если ты как-нибудь увидишь летающие столы или мчащиеся тебе в лоб куски металла и подобный хлам. Просто какой-то мутант хочет есть, а ты, как ему кажется, подходишь на роль закуски. Конечно, это звучит фантастично, но ты поймешь, что я прав. Я сам был таким, пока не увидел все это собственными глазами. Я попал в Зону шесть лет назад. Хотел её изучать, хотел докопаться до истины. Как, когда, почему, ну и вся подобная ерунда. А вышло, что Зона не захотела говорить мне все это, а попросту бросила в «мясорубку». Я тогда чуть не подох. Хорошо, хоть заряд был небольшой. Повезло. Дополз до какой-то хибарки и там уж собрался помирать, но меня нашли опытные сталкеры. Спасли. Потом объяснили мне, что да как и я решил здесь остаться. Втянулся. Так и получился новый сталкер по имени Вадим.

— Да уж. Удачи тебе не занимать. Это ж надо, «мясорубку» вытерпел!

— Сам-то. «Комариная плешь» это вам не просто так!

— Слушай Вадим, а что за огоньки там мерцают? Уж не стрельба ли?

Вадим посмотрел туда, вперед и мгновенно упал на землю.

— Тихо! — Зашипел он. — Это крысы! Молись, чтоб не заметили, хотя, наверное, уже поздно.

— Вот черт! Далеко? — Андрей перевернулся на живот.

— Через минуту другую будут здесь, собирайся и ползи за мной.

Они быстро побросали все в рюкзаки и заползли в кусты позади них. Огоньки приближались. Вадим достал что-то из рюкзака. Андрей присмотрелся и в лунном свете разглядел тусклый отблеск металла. Все поняв, он достал свой Макаров. Затем сталкеры задом поползли к какой-то развалившейся хижине и через минуту были там. Вадим аккуратно и бесшумно свернул небольшой коврик, лежащий на полу, и нырнул в открывшийся люк. Андрей молча прыгнул следом. Внизу оказался довольно просторный коридор уходящий вглубь земли. Друзья, не теряя времени, двинулись вперёд. Вдруг из люка, в который они только что прыгали, выпала огромная серая крыса и побежала к Вадиму, но тот успел среагировать, и крыса упала. Из отверстия в голове потекла тонкая струйка крови. Сразу вслед за выстрелом из люка буквально дождем посыпались крысы. Это была огромная стая, и, судя по всему, она твердо решила пообедать друзьями. Вадим крикнул что-то похожее на «беги» (а может и «ложись») и швырнул в крыс полулитровую стеклянную бутылку. Она с грохотом взорвалась, и весь коридор объяло пламенем. Горящие крысы метались, зажигая все, что уцелело после взрыва и, норовя поджечь и сталкеров. Те едва успевали отскакивать от горящих шаров. С огромным трудом им удалось отбиться и загасить пламя, а когда, выбравшись наверх, Андрей хотел спросить Вадима о том, что это был за подвал, тот уже отключился. Силы оставляли Андрея, он это ясно чувствовал. Сказался пережитый стресс и многочисленные, хоть и небольшие, ожоги. Тогда он лег рядом с другом и позволил усталости полностью завладеть собой. Через секунду он уже спал.