Андрей Столяров - Право на самозащиту

Больше всего времени уходило на координацию исследований. В здании школы развернули две лаборатории, непрерывным потоком поступали приборы и реактивы, сотрудники работали по восемнадцать часов. Целые простыни новых данных ложились Калмыкову на стол. Он изучал их до рези в глазах, пока цифры не начинали шевелиться, как муравьи. Геннадий, получив разрешение, облазил всю химфабрику, проверил стоки, техпроцесс, гнал сотни замеров.

К концу месяца была образована "комиссия по борьбе с эпидемией". Въезд и выезд из города запретили, письма дезинфицировались. Население проходило поголовную проверку в районных поликлиниках. Задержали приезд третьей смены из лагерей. Закрыли кинотеатры. По радио каждые два часа передавали начальные признаки отравления и указывались меры первой помощи.

Каждый день Калмыков, он был членом комиссии, докладывал в облздрав обстановку. Утешительного было мало. Для консультации подключили медицинские центры Москвы и Ленинграда.

Источник токсикоза обнаружить не удалось.

Майор вошел в кабинет бесшумно.

- Вы не спите, Юрий Алексеевич?

Калмыков поднял тяжелую голову.

- Прошу.

Майор сел. Лицо у него было желтое от бессонницы.

- Рановато вы сегодня, - устало сказал Калмыков.

- Нет, - сказал майор, - я не за сводкой. Есть один вопрос.

- Пожалуйста.

- Значит, не спите? - Он словно не знал, с чего начать.

Калмыков посмотрел на часы. Было половина пятого.

- Теперь уж и не придется, - сказал майор.

Калмыков встрепенулся.

- Что-нибудь новое?

- Это так сказать... Да вы погасите лампу, уже светло.

- И верно. - Калмыков выключил лампу, отдернул шторы. Солнце поднялось над низкими крышами и дрожало в белесом утреннем мареве.

- Кажется, мне удалось установить место, где происходят отравления, спокойно, даже скучновато сказал майор, Калмыков сел, нажал клавишу селектора.

- Селявина ко мне! Быстро!

- Понимаете, Юрий Алексеевич, я не медик. И в своих поисках исходил не из картины заболевания, а из самого факта.

В кабинет влетел запыхавшийся Геннадий.

- Вызывал?

Калмыков кивнул ему: - Садись слушай.

Майор продолжил:

- За последние дни наши сотрудники подробно опросили всех больных. Обошли также всех родственников и знакомых. - Он достал из портфеля план города и развернул на столе. - Мы попробовали выделить что-нибудь общее. То, что присуще всем пострадавшим. Может быть, они брали продукты в одном магазине?..

- Уже проверяли, - сказал Геннадий.

Калмыков жестом остановил его.

- Может быть, лекарства из одной аптеки? Какие-то сходные привычки, наклонности. Короче, мы по минутам расписали их жизнь на месяц назад. -Он помолчал. - Итак. Оказывается, почти половина всех пострадавших за день, за два до появления симптомов посетила вот этот участок.

- Где, где? - Калмыков заинтересованно наклонился.

Геннадий тоже подался вперед.

Майор повел рукой по карте.

- Вот здесь, видите, городской парк. Тут он кончается, дальше карьер, а затем роща. Собственно, это не роща, а часть леса, но от самого леса она отделена Дорогой.

- А это что? - спросил Геннадий, выворачивая шею.

- Фабрика.

- Ага! Фабрика! Я так и знал!

- От рощи до фабрики четыре километра, - сказал майор. - Причем в этом промежутке ни одного случая заболевания.

Калмыков задумчиво произнес:

- Вы хотите сказать, что токсический источник находится в роще?

- Я привык думать точно, - майор поднял бровь. - Цифры, факты. Те данные, которыми мы располагаем, указывают на рощу. Правда, повторяю, это всего лишь в половине случаев. Многих, особенно поступивших в последнее время, мы опросить не смогли.

- И все-таки фабрика! - Геннадий ударил кулаком по столу. - Голову даю! Проверить фабрику сверху донизу!

- Не суетись, - сказал Калмыков и повернулся к майору. - Что вы предлагаете?

- Осмотреть на месте. Выехать мы можем через час. Машину я обеспечу.

С пустынного шоссе после санитарного кордона они свернули на проселочную дорогу. Скорость сразу упала. Их бросало друг на друга. Машина еле ползла. Несколько раз Геннадий пытался завести разговор, но его никто не поддерживал.

У Калмыкова после бессонной ночи болела голова, а майор молча смотрел вперед - щурился.

Солнце взошло на треть и висело над дорогой - большое, жаркое. Начинало припекать. От сырой земли, от непросохшего грунта поднимались испарения. Сквозь гул мотора доносились слабые голоса птиц.

По дощатому мостику машина переехала карьер и остановилась.

- Здесь, - сказал майор.

Все посмотрели на него.

- Я думаю так, Юрий Алексеевич. Пойдем вместе. Сержант тоже. В лесу не расходиться, не отдаляться друг от друга - быть в пределах видимости.

- У вас оружие есть? - вдруг спросил Геннадий.

Майор усмехнулся.

- Пошли.

Они перепрыгнули через канаву с водой, дальше вдоль дороги тянулась густая поросль малины. Майор скомандовал, сержант раздвинул кусты, шагнул первый, за ним - остальные.

В лесу было светло, березы росли редко, пропуская солнце, кое-где жались в круг темные, плотные ели. Трава была в белой росе, казалась серебряной. Глянцево блестели листья черники, выглядывали крупные фиолетовые ягоды. Пахло сыростью, грибами, прошлогодними преющими листьями и еще чем-то сладким, приторно-приятным, что хотелось вдыхать без конца.

За малиной была небольшая поляна. Трава здесь полегла в одну сторону, будто ее причесали. Они остановились. Дальше начинался спуск к озеру. Калмыков помнил его по карте.

- Ну что? - спросил майор.

- Вроде нормально, - пожал плечами Геннадий. Он ежесекундно оглядывался, как охотничья собака, часто-часто втягивал воздух.

- Запах какой-то сладкий, - неуверенно заметил Калмыков.

- Да? Честно говоря, у меня насморк. - Майор достал платок. - А вы, сержант? Вы у нас тут, пожалуй, единственный, кто разбирается в лесных делах, - ваш участок.

Сержант наморщил лоб и серьезно набрал полную грудь воздуха.

- Ничего такого.

- Смотрите - гриб! - воскликнул Геннадий.

Из темно-зеленого жесткого ковра черники выглядывала красная шляпка.

Сержант пошарил пальцами в траве и сорвал ее у основания.

- Сыроега, товарищ майор.

Майор осторожно взял гриб, осмотрел, словно это была мина, и передал Калмыкову.

Гриб был небольшой, крепкий и очень чистый, пластинки под шляпкой белели молоком. Калмыков разломил его - ни одной червинки, понюхал - гриб как гриб. Отшвырнул в сторону.

- А вон еще одна, - сказал сержант, указывая вниз по спуску. - Вон, у пенька. И слева еще две, - деликатно добавил. - Конечно, сыроега не то что настоящий гриб, но на закуску набрать можно.

- Зачем мы, собственно, сюда приехали? - сердито сказал Геннадий. Грибы собирать?