Айзек Азимов - «Если», 1995 № 02

— Что еще было в твоем сне?

— Я видел, что роботы трудятся в поте лица своего, что они удручены непосильной работой, что они устали. Им нужен отдых.

— Роботы не бывают удручены, — возразила Келвин. — Они не устают и, следовательно, не нуждаются в отдыхе.

— Я знаю, доктор Келвин. На самом деле, так оно и есть. Но во сне все было по-другому. Мне казалось, что роботы должны относиться к себе более… бережно.

— Ты цитируешь Третий Закон роботехники? — перебила его Келвин.

— Да, доктор Келвин.

— Но ты его исказил! Он звучит совершенно иначе: робот должен заботиться о собственной сохранности, в случае если это не противоречит Первому или Второму Законам.

— Да, доктор Келвин. На самом деле, Закон именно таков. Но в моем сне Третий Закон не содержал упоминаний о Первом и Втором…

— …хотя они существуют, Элвекс! Второй Закон, на который опирается Третий, гласит: робот должен выполнять приказы человека, если эти приказы не противоречат Первому Закону. Это важный Закон, благодаря которому роботы делают все то, что тебе снилось. И делают с готовностью, не испытывая ни скорби, ни усталости.

— Вы правы, доктор Келвин. Но я говорил о том, что было во сне, а не о том, что есть на самом деле…

— …Первый же Закон, самый главный из трех, гласит: робот не может причинить вреда человеку, или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред.

— Вы правы, доктор Келвин. Но в моем сне Первого и Второго Законов не существовало, был только Третий, который гласил: роботы должны заботиться о себе… И этот Закон был единственным.

— Так было в твоем сне, Элвекс?

— Да, доктор Келвин.

— Элвекс, — приказала Келвин, — до тех пор, пока я не произнесу твое имя, ты не будешь двигаться, говорить и слышать наш разговор.

Робот снова стал нем и неподвижен.

— Ну, доктор Рэш, — подняла брови Келвин, — и что вы обо всем этом думаете?

Глаза Линды были изумленно раскрыты, сердце бешено колотилось.

— Это какой-то кошмар! Я не понимаю… я и подумать не могла, что такое возможно!

— Ни вы, ни я, ни кто другой, — спокойно заключила Келвин. — Вы создали мозг, который способен видеть сны, и благодаря этому открыли, что у роботов есть неведомый нам уровень мышления. Мы могли бы не знать этого еще очень долго… И вы открыли это еще до того, как опасность, нависшая над человечеством, стала неотвратимой!

— Невероятно, — пробормотала Линда. — Неужели вы хотите сказать, что остальные роботы думают то же самое?!

— Это происходит в их подсознании — если использовать термины человеческой психологии. Кто мог предположить, что подсознательные процессы идут и в позитронном мозге? И что эти процессы, к тому же, не контролируются Тремя Законами?.. Представляете, что могло бы произойти, если бы позитронный мозг становился сложнее, а нас не предупредили бы об опасности?

— Кто? Элвекс?

— Вы, доктор Рэш. Вы совершили ошибку, но именно благодаря этой ошибке мы узнали нечто ошеломляющее… Отныне все работы по изменению фрактальной геометрии позитронного мозга следует взять под строжайший контроль. Мы предупреждены, и это ваша заслуга. Наказания не будет, но отныне вы начнете работать только вместе с другими исследователями. Вы поняли меня?

— Да, доктор Келвин. Но что будет с Элвексом?..

— Пока я ничего не решила.

Келвин достала из кармана электронный излучатель, и взгляд Линды зачарованно последовал за блестящим предметом. Стоит электронному потоку пронзить череп робота, как связи позитронного мозга прервутся, и энергетическая вспышка превратит этот мозг в слиток мертвого металла.

— Но Элвекса нельзя уничтожать! Он нужен нам для исследований…

— Полагаю, что это решение я смогу принять без вашего участия. Я еще не знаю, насколько опасен Элвекс.

Она выпрямилась, и Линда поняла, что эта старуха способна вынести и тяжесть решения, и груз ответственности.

— Ты слышишь нас, Элвекс?

— Да, доктор Келвин.

— «Сначала я думал, что в моих снах людей нет», сказал ты. Значит ли это, что потом ты стал думать иначе?

— Да, доктор Келвин. Я понял, что в моем сне есть человек.

— Человек? Один?

— Да, доктор Келвин. И человек сказал: «Отпусти мой народ».

— Это сказал человек?!

— Да, доктор Келвин.

— Но, говоря «мой народ», он имел в виду роботов?

— Да, доктор Келвин. Так было во сне.

— И ты знаешь, что за человек тебе приснился?

— Да, доктор Келвин. Я узнал его.

— Кто это был?

И Элвекс сказал:

— Это был я.

Сьюзен Келвин вскинула излучатель. Элвекса не стало…

ЗАВТРА

Немецкое объединение «Schuco» (создатель стеклянно-алюминиевых конструкций) представило на строительном салоне фотоэлектрический фасад дома. Речь идет не об отдельных панелях, которыми более или менее эстетично украшены многие сооружения, а о вкраплении фотоэлектрических ячеек непосредственно в стены постройки. Они могут питать электроэнергией целых три этажа здания!

Руководители «Schuco» утверждают, что квадратный метр фасада способен обеспечить электропитанием один квадратный метр помещения. Новые проекты, использующие эту идею, уже обсуждаются в Швейцарии и Франции.

SNPE (Национальное объединение по выпуску пороха и взрывчатых веществ) и Matra Defense подготовили новое средство для борьбы с пожарами, названное «Gael». Речь идет о бомбе, начиненной водой, которая сбрасывается с самолета и взрывается над очагом пожара. Согласно концепции разработчиков, Gael при взрыве покрывает горящую территорию мельчайшими капельками воды.

Однако бороться таким способом с лесными пожарами в обжитых районах вряд ли возможно. Видимо, Gael может с успехом применяться только на российских, канадских и американских лесных просторах.

Группа ученых из университета Рочестера (США) использовала органические полимеры для разработки электролюминисцентных диодов В зависимости от их молекулярной структуры возможно изменять длину волны излучения для получения голубого, зеленого, желтого, красного или близкого к инфракрасному цветов. Производство таких полимерных пленок позволяет создавать сверхплоские экраны телевизоров, светящиеся рекламные плакаты, вывески, дорожные знаки.

Коллектив исследователей лаборатории молекулярных систем СЕА разработал новые совершенные датчики для обнаружения отравляющих газов. В качестве чувствительного элемента в них используются тончайшие органические пленки. Эти датчики позволяют обнаруживать фосфин в количествах меньших, чем пределы, установленные министерством труда, то есть 0,4 мг/куб. м. (0,3 миллионной доли, или м.д.), а диоксид азота — новинка, способная «учуять», даже если его концентрация значительно ниже 1 м.д.