Артур Кларк - Космический Казанова

Я ждал их – кем или чем бы они не были – переключившись на голосовую передачу, как только я оказался в зоне уверенного приема. Они делали в точности тоже самое; чего я не ожидал, так это человеческого голоса, говорившего без ошибок, но на непонятной мне разновидности английского. Я едва мог понять одно слово из десяти; другие были либо совсем неизвестны, либо так искажены, что я не мог их узнать.

Когда первые слова донеслись из громкоговорителя, я понял правду. Это была не чужая, а гуманоидная раса, интересная и хорошо сохранившаяся, на расстоянии, доступном одинокому разведчику. Я установил контакт с одной из потерянных колоний Первой Империи – пионеров, которые покинули Землю в ранний период межзвездных исследований, пять тысячелетий тому назад. Когда империя пришла в упадок, большинство таких изолированных групп погибли или вернулись в варварство. Здесь, похоже, была одна из выживших рас.

Я ответил им медленно и такими простыми английскими словами, какие только мог вспомнить, но пять тысяч лет слишком долгое время для любого языка и настоящее общение было невозможно. Насколько я мог судить, они стремились к контакту с удовольствием. Это случается не всегда; некоторые из изолированных культур, вышедших из Первой Империи, страдают сильной ксенофобией и реагируют почти истерично, когда узнают, что они не одни в космосе.

Наши попытки установить контакт не продвинулись далеко, когда появился новый фактор, который внезапно изменил мою точку зрения. Из громкоговорителя зазвучал женский голос.

Это был самый прекрасный голос, какой я когда-либо слышал, и я подумал, что влюбился бы мгновенно, даже без одиноких недель, проведенных в космосе.

Очень глубокий, чарующе женственный, он был теплым и ласкающим и, казалось, затронул все мои чувства. Я был так ошарашен, что только через несколько минут осознал, что понимаю речь моего невидимого очарования. Она говорила по-английски так, что были понятны почти пятьдесят процентов слов.

Короче говоря, мне не составило труда узнать, что ее зовут Лайла и она филолог, специализирующийся в примитивном английском. Как только был установлен контакт с моим кораблем, ее вызвали для перевода. Мне здорово повезло: переводчик мог оказаться древним, белобородым ископаемым.

Пока часы уходили за часами и ее солнце становилось все больше в небе передо мной, мы с Лайлой стали хорошими друзьями. Поскольку времени было мало, я работал быстрее, чем когда-либо прежде. Тот факт, что никто не мог понять точно, что мы говорили друг другу, гарантировал нам интимный разговор. На самом деле знание английского у Лайлы было довольно несовершенным, чтобы я мог сделать какое-нибудь вольное замечание; не было опасности зайти слишком далеко с девушкой, которая помогает тебе разобраться в том, что ты сам сказал…

Нужно ли говорить, что я был очень, очень счастлив? Похоже, мои официальные и личные интересы совпали. Было, однако, одно небольшое беспокойство. На таком большом расстоянии я еще не мог видеть Лайлу. Что, если она окажется совершенно безобразной?

Первый случай решить этот важный вопрос появился за шесть часов до посадки на планету. Теперь я был достаточно близко, чтобы принять видеопередачу и Максу хватило нескольких секунд, чтобы проанализировать сигнал и соответственно настроить судовой приемник. Наконец я мог получить первые изображения достигнутой планеты – и Лайлы.

Она была почти так же прекрасна, как ее голос. Я глядел на экран, неспособный вымолвить ни слова, долгие секунды. Она прервала молчание.

«Что случилось?» спросила она. «Вы что, никогда не видели девушки?»

Должен признать, что видел пару или даже тройку, но никогда такую, как она. Было большим облегчением обнаружить, что ее реакция на меня была вполне благожелательной, так что казалось, ничего нет на пути к нашему счастью – если мы сможем сбежать от армии ученых и политиков, которые окружат меня, как только я приземлюсь. Наши надежды на уединение были очень слабы; так слабы, что я почувствовал искушение нарушить одно из моих самых железных правил. Я даже рассматривал возможность жениться на Лайле, если это был единственный способ, каким мы могли решить вопрос. (Да, два месяца в космосе действительно расшатали мне нервы…) Пять тысяч лет истории – десять, если добавить к ним свою – не могут быть пройдены за несколько часов. Но с таким прелестным наставником я впитывал знания быстро, а то, что упускал, Макс записывал в своей непогрешимой памяти.

Аркадия, как очаровательно называлась эта планета, находилась на границе межпланетной колонизации; когда прилив империи отступил, она осталась выброшенной на берег. В борьбе за существование аркадианцы растеряли многие из своих оригинальных научных знаний, включая секрет звездного двигателя. Они не могли покинуть свою солнечную систему, но у них и не было особого стремления к этому. Аркадия была плодородным миром и низкая гравитация – только четверть земной – давала колонистам физическую силу, необходимую для того, чтобы сделать свою жизнь соответствующей названию планеты. Даже допуская некоторые естественные симпатии по части Лайлы, по описанию планета была весьма привлекательным местом.

Небольшое желтое солнце Аркадии уже превратилось в видимый диск, когда мне в голову пришла блестящая идея. Этот приемный комитет беспокоил меня и я неожиданно понял, как можно от него избавиться. План нуждался в содействии Лайлы, но в ней я был уверен. Пусть это не прозвучит слишком нескромно, но я всегда находил путь к сердцу женщины, и это было не первое мое ухаживание по телевизору.

За два часа до посадки аркадианцы узнали только, что наблюдающие разведчики были очень застенчивыми и подозрительными существами.

Сославшись на предыдущий печальный опыт общения с недружелюбными культурами, я вежливо отказался порхать как муха по их гостиным. Поскольку я здесь один, я предпочитаю встретиться только с одним из них в каком-нибудь изолированном месте по обоюдному выбору. Если встреча пройдет хорошо, я готов вылететь в столицу; если нет – я отправлюсь обратно, откуда пришел. Я надеюсь, что они не сочтут такое поведение невежливым, но я был одиноким путешественником вдали от дома и, как благоразумный человек, уверен, что они поймут мою точку зрения…

Они поняли. Выбор эмиссара был очевиден и Лайла моментально стала всемирной героиней за то, что добровольно согласилась встретиться с монстром из космоса. Она по радио сообщила мне, что договорилась со своими обеспокоенными друзьями на один час встречи со мной на борту корабля. Я пытался уговорить ее на два часа, но она сказала, что это будет уже слишком и люди могут начать говорить гадости.