Р Гарнет - Папа-дьявол

Они приступили к осмотру, и тут же единодушный крик удивления семи кардиналов указал, что осмотр дал им гораздо больше, чем они предполагали: ступни ног у святого отца оказались раздвоенными копытами!

Кардиналы словно остолбенели и целых пять минут не в состоянии были произнести ни звука. Но по мере того, как они приходили в себя, становилось ясно, что папа значительно возвысился в их глазах.

- Это такое дело, которое требует очень серьезного размышления, - сказал один.

- Я с самого начала боялся, что мы действуем слишком опрометчиво, - сказал другой.

- Братья, - сказал кардинал Анно, - это дело, как заметил брат Бенно, действительно требует длительного размышления. А посему я предлагаю: вместо того, чтобы задушить его святейшество подушками, мы заключим его на некоторое время в темницу и, проведя ночь в размышлении и молитве, завтра утром возобновим обсуждение вопроса.

- А служителям дворца объявим, - добавил Бенно, - что его святейшество удалился на молитву и что его ни при каких обстоятельствах тревожить нельзя.

Приняв такое решение, кардиналы подняли лежавшего без сознания Люцифера и бережно отнесли его в темницу. Каждый из них хотел бы задержаться здесь в надежде, что папа скоро очнется, но каждый чувствовал, что взоры остальных шести кардиналов устремлены на него, и посему все семеро удалились одновременно.

Люцифер очнулся почти в ту же минуту, как только ушли кардиналы. Он лишь смутно представлял, почему попал в такую переделку, и мог сказать, что если такие обстоятельства всегда сопутствуют папскому величию, то это ему не по вкусу, и он жалел, что не знал об этом раньше. В темнице было не только абсолютно темно, но невыносимо холодно, и бедному дьяволу, ставшему папой, неоткуда было взять адского огня, чтобы согреться. Он весь дрожал, стуча зубами от холода, и изнывал от голода и жажды. А долгая январская ночь тянулась медленно, и Люцифер уже ожидал смерти от истощения, как вдруг щелкнул ключ в замке и в темницу, крадучись, вошел кардинал Анно, неся с собой лампу, ломоть хлеба, половину зажаренного козленка в холодном виде и бутылку вина.

- Надеюсь, - сказал он, почтительно раскланиваясь, - вы простите мне, что я допущу некоторое нарушение этикета, поскольку я затрудняюсь, как при данных обстоятельствах мне надлежит вас величать: "ваше святейшество" или же "ваше адское величество".

- Буб-уб-буб-бу, - пробормотал дьявол, рот которого был забит кляпом.

- Святые небеса! - воскликнул кардинал, - прошу прощения вашего адского святейшества! Какая плачевная картина!

Он тут же извлек кляп изо рта Люцифера, развязал ему руки и поставил перед ним угощение, на которое демон жадно набросился.

- Почему, черт возьми, если мне будет позволено так выразиться, продолжал Анно, - ваше святейшество не довело до нашего сведения, что вы дьявол? Никто не поднял бы тогда на вас руку! Я лично всю свою жизнь мечтал об аудиенции, которая сейчас так счастливо мне представилась. Откуда это недоверие к вашему преданному Анно, который так ревностно служил вам столько лет?

Люцифер многозначительно указал на кляп и наручники.

- Я глубоко раскаиваюсь и никогда не прощу себе, - продолжал кардинал, что принял участие в этом позорном деле. Но я прошу ваше величество верить, что я действовал в ваших же интересах, полагая, что свергаю чародея, который привык поучать вас и который мог в любое время запрятать вас в ящик и бросить в море. Я хотел бы сейчас со всей покорностью поднять перед вашим величеством, или скорее, быть может, перед вашим святейшеством, вопрос об очень важном и деликатном предмете: о вашем преемнике. Я в полном неведении относительно того, сколько времени ваше святейшество намерены занимать папский престол, но все же наступит день, когда престол окажется вакантным. Невзирая на всю свою кротость, должен сказать, что никто не будет служить вам на этом престоле с такой преданностью, как я, и что вы можете вполне положиться на меня; я всегда буду выполнять все ваши желания и намерения.

Кардинал подробно изложил обстоятельства своей прошлой жизни, которые действительно служили подтверждением того, что он всегда был предан дьяволу. Но не успел он закончить, как речь была прервана новым поворотом ключа в замке, он смог лишь шепнуть: "Остерегайтесь Бенно!" - и поспешно шмыгнул под стол.

Кардинал Бенно также явился с лампой, вином и холодной закуской. Увидя другую лампу и остатки ужина, он понял, что его уже опередил кто-то из его коллег и, не зная, сколько их еще может здесь появиться, сразу приступил к вопросу о папском преемнике, предлагая и восхваляя себя в таких же точно выражениях, как и кардинал Анно. Пока он горячо убеждал Люцифера не верить Анно, так как он способен обмануть самого дьявола, опять щелкнул ключ в замке, и брат Бенно также шмыгнул под стол, где Анно тут же всадил ему палец в правый глаз Начавшуюся неприятную возню под столом Люцифер успешно заглушил приступом кашля.

Кардинал No 3, француз явился с бэйонской ветчиной и был также разочарован как и Бенно видя, что его обошли. Он начал излагать свои просьбы кои были умеренны, но трудно сказать как далеко зашел бы он в своих притязаниях, если бы его не напугало появление кардинала No 4. А пока он успел только попросить, чтобы ему были предосгавлены неистощимый кошелек, власть вызывать дьявола и обладании таким перстнем, который делал бы его невидимым, дабы он мог свободно пробираться к своей любовнице, которая, к его несчастью, была замужней женщиной.

Кардинал No 4 главным образом просил о том, чтобы ему была предоставлена возможность отравить кардинала No 5, а кардинал No 5 обращался с такой же просьбой в отношении кардинала No 4.

Кардинал No 6, англичанин, обратился с просьбой возвратить ему архиепископство Кентерберийское и Йоркское с правом объединения их и проживания, где ему будет угодно.

О чем бы стал просить кардинал No 7, сие нам неизвестно, ибо не успел он открыть рот как истек двенадцатый час, и Люцифер, вновь обретя свою мощь и внешнюю форму, отшвырнул князя церкви в самый дальний угол и одним ударом хвоста расколол пополам мраморный стол Шестеро кардиналов, сидевших в согнутом положении под сто лом поморщились при виде друг друга и в то же время с наслаждением лицезрели как его святейшество поднялся к разверзшемуся перед ним потолку и исчез, после чего щель в потолке снова замкнулась.

После минуты растерянности кардиналы всей ватагой устремились к двери, но нашли ее запертой с наружной стороны. Другого выхода отсюда не было и тревогу нельзя было поднять В этом затруднительном положении поведение итальянских кардиналов являло собой достойный пример для их коллег. "Терпение, терпение, терпение - говорили они, пожимая плечами. Ничто не могло сравниться с взаимной любезностью кардиналов Анно и Бенно, если не считать того, что они замышляли отравить друг друга. Француза обвинили в том, что он отступил от хороших манер, а англичанин страшно ругался по поводу той переделки, в которую он попал.