Джеймс Ганн - Человек, который видел завтра

Одно время я был даже в восторге от моей новой способности. Я вращался в кругу людей состоятельных, которые меньше подвержены серьезным болезням, жестокости и трагедиям. Маленькие их секреты щекотали нервы, и я даже чувствовал в себе что-то от бога, наслаждаясь ролью предсказателя на вечеринках и пикниках. Но как-то на одной из таких встреч, в компании, в центре которой я изощрялся в предсказаниях, присоединилась красивая молодая девушка и попросила предсказать, что ее ждет. Я не смог совладать с собой и бросился из комнаты. Позже я, конечно, придумал какое-то оправдание, но истинной причины своего поведения объяснить я не мог. Каждый путь в ее будущем примерно через год заканчивался смертью от злокачественной опухоли, совершенно неизлечимой в то время. Больше я не занимался предсказаниями.

Я вернулся в колледж и поступил на медицинское отделение. Домой я больше не возвращался. Старые друзья избегали меня. Да и я не мог продолжать с ними прежние естественные отношения. Я слишком много знал о них, и мои пророчества оказывались слишком точны. Более того, я жил в каком-то другом мире, где каждый встречный навечно оставлял в моем сознании что-то свое, подчас неприятное и страшное: этому человеку суждены увечья от машины, за которой он ухаживает, этот убьет жену... Обман, воровство, растрата, измена, насилие, жестокость, болезни, смерть.

Я ничего не мог поделать. Я избегал улиц.

- Все это интересно, - сказал я, - но я думал, вы собираетесь показать мне мое будущее.

- Вот оно. Смотрите.

Черные, бездонные глаза его глядели на меня. Все вокруг померкло. Я падал куда-то. - Нет! - пытался я закричать, и не мог. Хотел закрыть глаза, но они не слушались меня.

Потом все вернулось. Я опять стал собой и полностью себя контролировал. Кроме зрения. Глаза видели слишком много.

Комната была полна людей. Вокруг меня, сверху. Трудно было дышать. Все эти люди - Я.

- Смотрите! - сказал он опять.

Я послушался. Во все стороны от него излучались изображения, но только одно из них вело куда-то. Я последовал вдоль и против своей воли увидел, как он вышел из кабинете, прошел приемную, идет вниз. Вот он открывает дверь и выходит на улицу.

Длинная черная машина дальше по улице трогается с места, и из окон появляется белая рука, сжимающая какой-то блестящий предмет. Машина приближается. Блестящий предмет дернулся два раза, выбросив струйку дыма. Он споткнулся и медленно осел на мостовую. Машина рывком набирает скорость и исчезает за углом, оставляя лишь облако выхлопных газов...

Я закрыл глаза.

- Ну вот, - сказал он мягко, - теперь это принадлежит вам.

- Я не хочу.

- Никто не хочет. Но это дар, от которого уже нельзя отказаться. Кто-то всегда должен им владеть.

- Почему?

- Я не знаю. Но когда для кого-то из нас путь подходит к концу, он приводит к другому. И, когда вы проживете столько же, сколько я, вы поймете, что есть обстоятельства, которых не избежать.

- Должна же быть какая-то причина? - спросил я, не открывая глаз. Все это когда-то ведь началось?

- Никто этого не знает, - сказал он. - Все началось очень давно. Есть много легенд о мудрых людях, видящих вперед своего времени, которых боялись, предавали, ненавидели. И, возможно, жил человек по имени Иисус... По преданию, он делал много странных вещей. Лечил неисцелимых. Предсказывал будущее.

- Но зачем? Почему?

- Об этом я тоже думал. Может это дар чужого разума? Или случайное открытие? Какой-нибудь древний провидец случайно наткнулся на эту способность видеть будущее и сам оказался в ловушке? Вам будет полезно отвлечься и подумать об этом. У меня есть своя теория. Человек обладает огромной способностью делать добро. И точно такой же способностью переносить страдания.

- И плата за добро - страдания? - произнес я.

- Может быть. Это вечная история. Переложить грехи племени на бога и забить его камнями. Но это не обязательно так. Мы можем сделать мир лучше. Может быть, мы - совесть мира.

- Но вы вручили мне этот дар насильно. Могу ли я передать это кому-нибудь еще? - спросил я.

- Не знаю. Я никогда не пробовал. Никогда, ни в чьем будущем, кроме вашего, я не видел этой способности. Но, если вы думаете дать это другим, запомните: они будут ненавидеть вас так же, как вы меня. Для меня это не имеет значения, но вы останетесь жить и предвидеть неизбежный результат.

- Я не верю вам, - сказал я. - Это все обман, гипноз.

Он молчал.

- Убирайтесь! - крикнул я, и опустил голову на стол.

- Я ухожу, - ответил он, вставая. - Мы не можем быть друзьями, несмотря на общий дар... или проклятье. Сейчас мне кажется, я был слишком робок, и мир нужно направлять тверже. Учитесь. И используйте свою власть. И помоги вам бог!

Я подошел к окну и прижался лбом к холодному стеклу. Улица была почти пустынна.

Мой посетитель вышел из подъезда и, не оглядываясь на мои окна, двинулся по улице.

Длинная черная машина дальше по улице, тронулась с места, и из окна появилась белая рука, сжимающая какой-то блестящий предмет. Блестящий предмет дернулся два раза, выбросив струйку голубого дыма. Он споткнулся, и медленно осел на мостовую, а машина рывком набрала скорость и исчезла за углом, оставив лишь облако выхлопных газов...

Я вернулся к столу, опустил голову на сложенные руки и закрыл глаза. Через какое-то время в дверь постучали.

- Доктор, что-нибудь случилось? - в кабинет заглянула моя секретарша. - Вы нездоровы?

- Да, неважно себя чувствую, - сказал я, отрываясь от стола. Сегодня я никого не принимаю. И вообще, какое-то время принимать не буду. Позаботьтесь, пожалуйста, обо всем.

- Что-нибудь еще, доктор? - спросила она, подходя ближе.

Я вгляделся в образы, окружающие ее. На одном из путей - яркая сцена ее венчания. Рядом с ней - я. Очень сильный, вероятный путь, но чем дольше я смотрел, тем бледней и прозрачней становился он.

- Нет, - ответил я, - спасибо. Я собираюсь оставить практику. Думаю, вы легко найдете новую работу, но я выплачу вам сумму в размере двухмесячного жалования.

- Но как же... - начала она, едва не плача.

- Пожалуйста, идите.

Сцена венчания исчезла...

Это произошло двадцать пять лет назад.

И теперь я пришел к вам. Я уверен, вы думаете, что я самый печальный человек, которого вы когда-либо видели.