Джон Уиндем - Библиотека современной фантастики. Том 8. Джон Уиндэм

Уиндэм всегда старается перейти их и по отношению к привычному в жизни и по отношению к привычному в литературе. Если он берет какую-либо обычную для фантастики тему, это значит, что он нашел необычное ее истолкование. Дважды Уиндэм писал об инопланетном вторжении на Землю. Эта тема, как известно, нашла классическое выражение в «Войне миров» Уэллса. Но Уиндэм дерзнул вступить в соревнование с великим фантастом, глубоко им почитаемым.

В первом из этих романов, «Кракен пробуждается» (первоначальное название «Из глуби морской», 1953), пришельцы из космоса создают свой плацдарм в глубочайших, недоступных для людей местах океана. Никакие контакты между ними и людьми невозможны уже потому, что пришельцы существуют только в условиях колоссальных давлений. Однако, несмотря на то, что среда обитания у них совершенно иная, чем у людей, они все же стараются завоевать Землю и погубить человечество. Первые попытки ни к чему не приводят — пришельцы не знают ничего ни о людях, ни об их социальной организации, ни об их средствах защиты. Но «методом проб и ошибок» они постепенно находят правильное решение и растапливают полярные льды. Новый всемирный потоп чуть не кончается гибелью человечества. Все это происходит в обстановке «холодной войны», когда взаимная подозрительность великих держав мешает принять общие меры против инопланетных пришельцев и дает им время для того, чтобы повести общее наступление на человечество. Причиной всемирной катастрофы оказывается в конечном счете раскол человечества.

В другом романе, «Кукушки Мидвича» (1957; по этому роману снят фильм «Обреченная деревня»), инопланетные захватчики находят более хитрый прием. Они изолируют от внешнего мира и погружают в сон деревню Мидвич и еще несколько мест на Земле, а через девять месяцев в этих местах появляются дети неземного происхождения. Со временем они, видимо, должны подчинить себе человечество. Без всякого оружия. Они настолько сильнее землян в умственном и духовном отношении, что те беспрекословно им подчиняются и совершают поступки себе же во вред. Дело в том, что у детей-пришельцев есть одно качество, которого лишены люди. Они находятся в постоянной телепатической связи друг с другом и, оставаясь личностями, в то же время являются устойчивым коллективом. Все, что узнал, чему научился один, мгновенно узнают все остальные. Они и растут, и умнеют, и мужают быстрее землян. К тому же они обладают способностью концентрировать общую волю. В конце концов инопланетная колония на Земле начинает представлять такую опасность, что ее приходится уничтожить.

Этот роман тоже был заметным шагом вперед в области фантастики. Тема инопланетного нашествия, которая казалась не менее избитой, чем тема путешествия по времени, словно бы обновилась. Теперь, идя по стопам Уиндэма, фантасты чаще пишут об инопланетном проникновении, чем о нашествии в прямом смысле слова. Это, как неплохо можно увидеть на примере «Кукушек Мидвича», помогает рельефнее выявить социальный смысл вещи, показать, что опасностями, с которыми столкнулось человечество, оно обязано собственным недостаткам. Пришельцы со своими достоинствами — в данном случае со своим коллективизмом — словно бы живой укор людям.

Тема другого романа Уиндэма, «Хризалиды» (1955), не принадлежит к традиционным, и писателю не пришлось на сей раз что-либо обновлять. Это один из очень распространенных современных «романов-предупреждений» о последствиях атомной войны. Но и здесь писатель показал замечательную оригинальность своего художественного мышления. Там, где нельзя обновить старое, Уиндэм традиционализирует новое. Действие его романа происходит через много веков после атомной войны. Очаги жизни отрезаны друг от друга обширными пространствами радиоактивных земель. Происходят беспорядочные мутации. Люди, животные, растения приобретают гротескные формы, превосходящие уродливостью даже то, что привиделось Уэллсу в «Острове доктора Моро». В этих условиях вновь возникшие пуританские общины ищут спасения для человечества в истреблении всего «непохожего». Если новое превосходит старое, пуритане ненавидят его тем сильней. Они убеждены, что во всем существует один тип совершенства, и олицетворяют его они сами и все, к чему они издавна привыкли. Самая мысль о том, что где-то живут, скажем, люди другого цвета, приводит их в бешенство. И все-таки жизнь, движение, прогресс побеждают. В этих страшных изуверских семьях вырастают дети, подобные тем, что пытались подчинить себе Мидвич. Почти во всем им подобные, за одним исключением — они ненавидят жестокость. Эти дети, чувствующие себя единой семьей, не просто восстановят старый мир, говорит Уиндэм. Они построят мир лучший.

Последний роман Уиндэма — «История с лишайником» (1960). В нем писатель обсуждает возможности, которые открыло бы перед человечеством многократное увеличение продолжительности жизни.

За всем тематическим многообразием писателя скрывается необычайно стойкая приверженность его к определенным литературным образцам, областям знаний, идеям. О том, кто послужил образцом для Уиндэма, мы уже знаем. Послушаем все-таки, что говорит об этом сам писатель. Тогда мы лучше поймем, чем в первую очередь он обязан Уэллсу.

«Насколько я помню, решающее влияние оказали на меня прежде всего уэллсовские «Война миров» и «Машина времени», - рассказывает Уиндэм. — Я убежден, что Джон Уиндэм появился на свет не без очень заметного их участия. Они были написаны задолго до того, как кому-либо пришел в голову термин «научная фантастика», но до сих пор служат, по-моему, примером того, как надо соблюдать меру науки и литературы.

Всякая честная попытка проникнуть в будущее заинтересует, наверно, очень многих, но людям до смерти надоело все это научное щегольство. Так давайте поменьше растолковывать, что и как, побольше просто рассказывать и, чем занимать свой ум вопросом о будущем аборигенов Урана, заинтересуемся лучше, что может случиться с нами, нашими друзьями, всем, что нас окружает».

Уиндэм опубликовал всего один роман непосредственно о космосе — «Толчок вовне», да и то в сотрудничестве с другим автором, Лукасом Паркесом. Действие остальных его романов происходит на земле и обычно во времена, не так далеко от нас отстоящие. И он не обременяет нас техническими деталями. Он горячий противник жюль-верновской школы, возродившейся в США на материале новой науки, и детали — в том числе и технические — нужны ему лишь постольку, поскольку они нужны всякому другому писателю: для достоверности, реалистичности, правдоподобия — не более того.