Альфред Вогт - Чудовище / The Monster

Квадрильоны и квинтильоны пробуждённых образов-форм устремились из черепа мумии в воскреситель. Память, как всегда, не подвела. Ресницы воскрешённого дрогнули, и он открыл глаза.

– Значит, это правда, – сказал он громко, и машина сразу же перевела его слова на язык гэнейцев. – Значит, смерть – только переход в иной мир. Но где же все мои приближённые?

Но последнюю фразу он произнес растерянным, жалобным тоном. Воскрешённый сел, потом выбрался из аппарата, крышка которого автоматически поднялась, когда он ожил. Увидев гэнейцев, он задрожал, но это длилось какой-то миг. Воскрешённый был горд и обладал своеобразным высокомерным существом, которое сейчас ему пригодилось. Неохотно опустился он на колени, простёрся ниц, но тут сомнения одолели его.

– Вы боги Египта? – спросил он и снова встал. – Что за уроды! Я не поклоняюсь неведомым демонам.

– Убейте его! – сказал капитан Горсид.

Двуногое чудовище судорожно дёрнулось и растаяло в пламени лучевого ружья.

Второй воскрешённый поднялся, дрожа и бледнея от ужаса.

– Господи, боже мой, чтобы я ещё когда-нибудь прикоснулся к проклятому зелью! Подумать только, допился до розовых слонов…

– Это что за «зелье», о котором ты упомянул, воскрешённый? – с любопытством спросил Йоал.

– Первач, сивуха, отрава во фляжке из заднего кармана, молоко от бешеной коровки – чем только не поят в этом притоне, о господи, боже мой!

Капитан Горсид вопросительно посмотрел на Йоала:

– Стоит ли продолжать?

Йоал, помедлив, ответил:

– Подождите, это любопытно.

Потом снова обратился к воскрешённому:

– Как бы ты реагировал, если бы я тебе сказал, что мы прилетели с другой звезды?

Человек уставился на него. Он был явно заинтересован, но страх оказался сильнее.

– Послушайте, – сказал он, – я ехал по своим делам. Положим, я опрокинул пару лишних рюмок, но во всём виновата эта пакость, которой сейчас торгуют. Клянусь, я не видел другой машины, и, если это новый способ наказывать тех, кто пьёт за рулём, я сдаюсь. Ваша взяла. Клянусь, до конца своих дней больше не выпью ни капли, только отпустите меня.

– Он водит «машину», но он о ней совершенно не думает, – проговорил Йоал. – Никаких таких «машин» мы не видели. Они не позаботились сохранить их в своём музее.

Инэш заметил, что все ждут, когда кто-нибудь ещё задаст вопрос. Почувствовал, что, если он сам не заговорит, круг молчания замкнётся. Инэш сказал:

– Попросите его описать «машину». Как она действует?

– Вот это другое дело! – обрадовался человек. - Скажите куда вы клоните, и я отвечу на любой вопрос. Я могу накачаться так, что в глазах задвоится, но всё равно машину поведу. Как она действует? Просто. Включаешь стартер и ногой даёшь газ…

– Газ, – вмешался техник-лейтенант Виид. – Мотор внутреннего сгорания. Всё ясно.

Капитан Горсид подал знак стражу с лучевым ружьем.

Третий человек сел и некоторое время внимательно смотрел на них.

– Со звёзд? – наконец спросил он. – У вас есть система, или вы попали к нам по чистой случайности?

Гэнейские советники, собравшиеся под куполом зала, неловко заёрзали в своих гнутых креслах. Инэш встретился глазами с Йоалом. Историк был потрясён, и это встревожило метеоролога. Он подумал: «Двуногое чудовище обладает ненормально быстрой приспособляемостью к новым условиям и слишком острым чувством действительности. Ни один гэнеец не может сравниться с ним по быстроте реакций».

– Быстрота мысли не всегда является признаком превосходства, – проговорил главный биолог Хамар. –Существа с медленным, обстоятельным мышлением занимают в ряду мыслящих особей почётные места.

«Дело не в скорости, – невольно подумал Инэш, – а в правильности и точности мысли». Он попробовал представить себя на месте воскрешённого. Сумел бы он вот так же сразу понять, что вокруг него чужие существа с далеких звёзд? Вряд ли. Всё это мгновенно вылетело у него из головы, когда человек встал. Инэш и остальные советники не спускали с него глаз. Человек быстро пошёл к окну, выглянул наружу. Один короткий взгляд, и он повернулся к ним:

– Везде то же самое?

Снова гэнейцев поразила быстрота, с которой он всё понял. Наконец Йоал решился ответить:

– Да. Опустошение. Смерть. Развалины. Вы знаете, что здесь произошло?

Человек подошёл и остановился перед силовым экраном, за которым сидели гэнейцы:

– Могу я осмотреть музей? Я должен прикинуть, в какой я эпохе. Когда я был жив, мы обладали некоторыми средствами разрушения. Какое из них было применено – зависит от количества истёкшего времени.

Советники смотрели на капитана Горсида. Тот замялся, потом приказал стражу с лучевым ружьём:

– Следи за ним!

Потом взглянул человеку в глаза.

– Нам ясны ваши намерения. Вам хочется воспользоваться положением и обеспечить свою безопасность. Хочу вас предупредить: ни одного лишнего движения, и тогда всё кончится для вас хорошо.

Неизвестно, поверил человек в эту ложь или нет. Ни единым взглядом, ни единым жестом не показал он, что заметил оплавленный пол там, где лучевое ружьё сожгло и обратило в ничто двух его предшественников. С любопытством приблизился он к ближайшей двери, внимательно взглянул на следившего за этим второго стража и быстро направился дальше. Следом прошёл страж, за ним двинулся силовой экран и, наконец, все советники один за другим. Инэш переступил порог третьим. В этом зале были выставлены модели животных. Следующий представлял эпоху, которую Инэш для простоты назвал про себя «цивилизованной». Здесь хранилось множество аппаратов одного периода. Все они говорили о довольно высоком уровне развития. Когда гэнейцы проходили здесь в первый раз, Инэш подумал: «Атомная энергия». Это же поняли и другие. Капитан Горсид из-за его спины обратился к человеку:

– Ничего не трогать. Один ложный шаг – и страж сожжёт вас.

Человек спокойно остановился посреди зала. Несмотря на чувство тревожного любопытства, Инэш залюбовался его самообладанием. Он должен был понимать, какая судьба его ожидает, и всё-таки он стоит перед ними, о чём-то глубоко задумавшись… Наконец человек уверенно заговорил:

– Дальше идти незачем. Может быть, вам удастся определить точней, какой промежуток времени лежит между днём моего рождения и вот этими машинами. Вот аппарат, который, если судить по таблице, считает взрывающиеся атомы. Когда их число достигает предела, автоматически выделяется определённое количество энергии. Периоды рассчитаны так, чтобы предотвратить цепную реакцию. В моё время существовали тысячи грубых приспособлений для замедления атомной реакции, но для того, чтобы создать такой аппарат, понадобилось две тысячи лет с начала атомной эры. Вы можете сделать сравнительный расчёт?