Фрэнк Херберт - Нежданная встреча в пустынном месте

- Вы правильно угадали одну из пятидесяти двух... неплохо, - заметил я.

- Мы прошлись по всей колоде, и каждую карту я называл правильно. Ни одной ошибки.

Разумеется, я ему не верил. Мне говорили, что эти истории являются камнем преткновения в изучении ЭСВ. Ни одна из них не подтверждается. Но было любопытно, почему это все он рассказывает МНЕ? Было ли это попыткой старого деревенского холостяка, ничтожества, мужчины, живущего на подачки сестры, выглядеть значительным?

- Значит, вы называли ей каждую карту. Вы когда-нибудь подсчитывали вероятность такого совпадения? - спросил я.

- Профессор из колледжа однажды подсчитал. Я забыл точную цифру. Но он сказал, что это просто невозможно.

- Невозможно, - согласился я, не пытаясь скрыть недоверия. - А что по этому поводу думала Одна?

- Она решила, что это трюк - салонные фокусы, понимаете.

- Она носила очки, и вы видели в них отражение карт, верно? - спросил я.

- В те дни она очков не носила, - ответил Крэнстон.

- Тогда вы видели их отражение у нее в глазах.

- Она сидела в тени, почти в десяти футах от меня. Чтобы разглядеть карты, у нее был только свет из двери студии. Ей приходилось подносить их к огню камина, чтобы я мог видеть. Нет, ничего подобного. Более того, я ненадолго закрыл глаза. Я просто вроде как видел эти карты... Тем местом в моем сознании, что я обнаружил. Мне не приходилось колебаться или угадывать. Я каждый раз ЗНАЛ.

- Ну что же, это очень интересно, - я зевнул и открыл альманах. Наверное, вам нужно было направиться в Дьюк и помогать доктору Раину.

- Будьте уверены, я был сильно взволнован, - продолжал он, игнорируя мою попытку закончить беседу. - Этот знаменитый доктор говорил, что люди могли проделывать подобное, и тут я получаю этому подтверждение.

- Да, - сказал я. - Возможно, вам следовало написать доктору Раину и рассказать ему все это.

- Я велел Олне перемешать карты, и мы попытались это сделать снова, - в голосе Крэнстона начало звучать легкое отчаяние. - Она не проявила энтузиазма, но сделала, как я просил. Я заметил, что у нее дрожат руки.

- Вы напугали бедное дитя своими фокусами, - сказал я.

Он вздохнул и сидел минуту в молчании, уставясь на воды пролива. Буксир пыхтел над своей связкой бревен. Я внезапно почувствовал жалость к этому несчастному маленькому человечку. Я уверен, что он никогда не отходил от деревни дальше, чем на пять миль. Жизнь его ограничивалась этим старым домом на гряде, еженедельной игрой в карты в Грейндже и время от времени походом в бакалейную лавку. Мне даже не верилось, что у них был телевизор. Что касается его сестры, то у нее была репутация старой карги.

- Вы снова назвали все карты? - спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал заинтересованно.

- Без единой ошибки, - ответил он. - Я тогда точно определил то место в моем сознании. Я мог найти дорогу к нему в любое время.

- А Олне хотелось узнать, как вы это делаете, - сказал я.

Он сглотнул.

- Нет. Я думаю, она... ПОЧУВСТВОВАЛА, как я это делаю. Во второй раз мы перебрали не более пятнадцати карт, когда она швырнула колоду на пол. Она сидела, уставясь на меня и дрожа. Внезапно она назвала меня каким-то именем - я толком не расслышал, как оно правильно произносится, - вскочила и выбежала из дома. Это произошло так быстро! Она выбежала в заднюю дверь прежде, чем я поднялся на ноги. Я выскочил вслед за ней, но ее уже не было. Позже мы узнали, что она остановила попутный грузовик с хлебом и отправилась прямо домой в Порт Орчард. Олна больше не возвращалась.

- Это очень плохо, - сказал я. - Единственная личность, чье сознание вы могли читать, и она от вас сбежала.

- Олна больше не вернулась, - повторил он, и, клянусь, в его голосе были слезы. - Все подумали... понимаете, что я сделал ей неприличное предложение. Моя сестра просто взбесилась. На следующий день приехал брат Олны за ее вещами. Он пригрозил, что выпорет меня, если я хоть ногой переступлю порог...

Крэнстон замолчал, повернувшись и пристально глядя на посыпанную гравием дорожку, идущую в деревню от ферм на западных холмах. Высокая женщина в зеленом платье, доходившем ей до середины икр, только что обогнула обгоревший пень и направлялась к почтовому отделению. Она шла, склонив голову, так что можно было видеть часть ее макушки с желтыми волосами, заплетенными в косу и плотно уложенными вокруг головы в виде короны. Это была крупная женщина с хорошей фигурой и широким размашистым шагом.

- Я слышал, что ее брат болен, - произнес Крэнстон.

Я взглянул на Крэнстона, и выражение его лица - печальное и отстраненное - дало мне ответ на мой невысказанный вопрос.

- Это Олна, - сказал я. Я почувствовал возбуждение. Я все еще не верил в его дурацкую историю...

- Она не слишком часто спускается сюда, - произнес Крэнстон. - Но раз ее брат болен, я надеялся...

Она свернула на тропинку, ведущую к почте, и угол здания скрыл ее от нас. Мы слышали, как с другой стороны открылась дверь, а потом низкий рокот беседы в здании. Немного погодя дверь еще раз отворилась, и женщина вышла из-за угла, идя по тропинке, что проходила перед нами вниз к лавке у шоссе. Ее голова все еще была склонена, но теперь она читала письмо.

Когда она приблизилась, Крэнстон выдохнул:

- Олна?

Ее голова резко дернулась, и она остановилась. Клянусь, я никогда не видел большего ужаса на чьем-либо лице. Она уставилась на Крэнстона просто-таки застывшим взглядом.

- Я сожалею о мальчике вашей сестры, - сказал Крэнстон, а потом добавил: - На вашем месте я предложил бы ей обратиться к одному из специалистов в Миннеаполисе. Они проделывают чудеса при помощи пластической хирургии и...

- Вы! - вскрикнула она. Олна подняла правую руку, наставив на Крэнстона указательный палец и мизинец в отвращающем зло жесте. Я думал, что такое использовалось только в средние века.

- Не смей лезть мне в голову... ты... КОТТИС!

Ее слова разрушили наваждение. Она подхватила свои юбки и бросилась вниз по тропинке к шоссе. Последнее, что мы видели, была бегущая фигурка, быстро скрывшаяся за углом гаража.

Я пытался найти какие-нибудь слова, но на ум ничего не приходило. Коттис - это сатир у датчан, совращающий девственниц, захватывая их сознание. Но я никогда не думал, что эта легенда распространена по всему северу.

- Просто сестра написала ей об этом в письме, - сказал Крэнстон, - что младший мальчик сильно обварился, опрокинув с плиты котел. Это случилось лишь позавчера. Авиапочта. Здесь таких не много получают.

- Вы пытаетесь сказать мне, что читаете письмо ее глазами? - спросил я.

- Я никогда не терял того места, обнаруженного мною, - ответил он. Видит Бог, я достаточно часто пытался избавиться от него. Особенно после того, как она вышла замуж за Гаса Биллса.