Алекс Бор - Чайка

Ничего-ничего не боишься....

Мальчик улыбнулся. Толкнул носком сандалии камешек, притаившийся в травяных джунглях. Он нехотя вылетел из своего убежища, и, описав небольшую дугу упал. Но Мальчик не услышал всплеска. Обмелев, Река отступила от берега, и вдоль обрыва протянулась широкая песчаная полоса. В песке часто попадались ракушки и красивые камешки. Ребята из лагеря искали их вместе с деревенскими мальчишками.

Тайком от вожатых, конечно...

А сейчас берег был пустынен. Ничего не нарушало знойного безмолвия полуденной дремоты. Даже на том берегу Реки, где с высокого холма спускалась к воде маленькая деревушка с полуразрушенной церковью, не видно ни души. И если бы не чайки, парящие над водой, можно было подумать, что ты остался один в этом большом мире...

Чаек было очень много, не сосчитать. Они беспорядочно носились над водой, то взмывая в голубое поднебесье, то камнем бросаясь вниз, к воде. И только одна чайка, - очень маленькая, с розовой грудкой,- низко-низко летала над самой Рекой, почти касаясь воды чёрными крыльями. Летала и плакала. Так, во всяком случае, показалось Мальчику. " Наверное, ее тоже обидели... "

-решил он. Хотя и не знал, обижают ли друг друга птицы, или только люди бывают такими...

Чайка плакала так жалобно и протяжно, словно звала кого-то. А другие чайки, что летали вокруг, не обращали на неё никакого внимания. Ни одна не подлетела к ней, не спросила на своём птичьем языке: "Что случилось, подруга? Отчего ты так горько рыдаешь? Может быть тебе нужна помощь?".

Быстрокрылые птицы стремительно проносились мимо своей подруги, не обращая на нее никакого внимания ...

Мальчику стало жалко несчастную птицу. Он протянул к ней тонкие загорелые руки, и громко крикнул, чтобы услышала его грустная птица:

- Не плачь, чайка! Ну прошу тебя, не плачь! - и гулкое эхо понесло его крик в поднебесье. - Не плачь! Мне тоже очень и очень грустно, но я же не плачу!

А у самого по щекам текли капельки слезинок, оставляя предательские солёные борозды...

А чайка по прежнему с плачем носилась над тихой водой, и не было дела другим птицам до этого плача.

Чайка, наверное не слышала добрых слов Мальчика. А если и слышала, то не поняла - разве ведом птицам язык человеческой речи? И по прежнему металась над серой водой, выкликая жалобные звуки, и Мальчику показалось на миг, что слышит он человеческие слова в надрывном птичьем крике - "Где ты? Где ты? Где ты?" - кричала птица...

Кричала, словно звала кого-то кто был сейчас очень и очень далеко...

"Ну зачем ты плачешь, чайка? - шептал Мальчик, глотая ненавистные слёзы. - Ну прошу тебя, не плачь..."

Но чайка не слышала Мальчика. И плакала...

И вдруг - как неожиданный, а оттого пугающий удар грома - чей-то громкий голос раздался за спиной:

- Что ты здесь делаешь?

Мальчик вздрогнул всем телом, почувствовал как по спине побежали предательские мурашки.

Затравленно обернулся, ожидая самого худшего...

Так и есть!

Вожатый! Из шестого отряда...

И как тихо подкрался...

Вот если бы раньше его заметить, тогда можно было бы спрятаться в густой траве. Трава высокая, как в джунглях. Пройдёшь совсем рядом - и не заметишь, что кто-то прячется...

- Э, да я вижу, у тебя глаза на мокром месте, - протянул вожатый. - Что случилось? Тебя обидели?

Мальчик часто зашмыгал носом.

-Ну, а это, по моему, вообще не серьёзно, - развёл руками вожатый. - А ну-ка, давай быстро суши влагу! - повелительно, но с доброй улыбкой на молодом лице сказал он.

Мальчик послушно размазал кулаком слёзы по щекам и осторожно поднял покрасневшие глаза на вожатого.

Это был парень лет двадцати, или чуть больше, белобрысый, с непокорным вихром на самой макушке, как у озорного мальчишки из сказок Крапивина.

Голубые глаза смотрели приветливо и по-мальчишески задорно... Мальчик сразу понял, что этот большой человек очень хороший и бояться его не следует. Раз он сразу не схватил за ухо и не повел разбираться, значит не будет этого делать совсем.

И, словно прочитав мысли Мальчика, и поняв, что его сейчас тревожит, вожатый приветливо улыбнулся и сказал:

-Ты меня не бойся. Никто ничего не узнает...

И приложил палец к губам. Дескать, все останется между нами...

- А я и не боюсь, - смело ответил Мальчик.

- Вот и отлично,- улыбнулся вожатый. - Давай будем на "ты"? Не против?

Мальчик радостно кивнул.

-Звать-то тебя как? - спросил вожатый, и после того, как Мальчик назвал своё имя, удивлённо присвистнул:

- Ты смотри... Тёзка, значит? А теперь рассказывай, почему сырость развёл в неположенном месте? Опять с ребятами повздорил?

- А откуда вы знаете? - опешил Мальчик.

Вожатый-тезка нахмурил белесые, выгоревшие на жарком летнем солнце, брови:

- Ну мы же договорились, что будем на "ты"... А откуда я знаю, спрашиваешь? Разведка донесла... А если серьёзно, то видел не раз, как тебя гонят... Хотел даже заступиться, потому что это не дело, когда все на одного... Несправедливо. Так вот, слушай, если к тебе ещё раз полезут, скажи мне... Разберёмся с хулиганами на педсовете.

-Да, я вам скажу, а они меня потом соберутся и побьют...- протянул Мальчик, всхлипывая.

- Не побьют, я это тебе обещаю,- заверил вожатый. - Ну, а если попробуют... Надеюсь, ты мужчина, а не кисейная барышня, и сумеешь дать сдачи?.. А если наставят синяков и шишек, так до свадьбы всё равно заживёт... Так?

Мальчик хотел было возразить- " Да, вам легко говорить, вы вот какой большой и сильный..." Но почему-то ничего не стал говорить... Только вздохнул и всхлипнул носом.

А вожатый положил свою тяжёлую и сильную руку на худощавое плечо Мальчика.

Чуть-чуть сжал его... Мальчику стало больно, но он даже не ойкнул. Пришло неожиданное понимание, что сейчас между ними, такими разными людьми - ребенком и взрослым - начинает возникать то верное и доброе, что люди испокон веков называют хорошим и верным словом - "дружба"...

Мальчик поднял глаза на вожатого - тот смотрел куда-то вверх, его глаза были прищурены, а на лице затаилась смутная тревога. Мальчик проследил за направлением взгляда вожатого, и понял, что тот смотрит на чернокрылую.

Маленькая чернокрылая птица по-прежнему металась над притихшей Рекой, оглашая небо и землю жалобным криком Вожатый, почувствовав взгляд Мальчика, тихо сказал:

- Слышишь? Плачет...

И его большие пальцы ещё крепче сжали худое плечо Мальчика. Стало совсем больно, и Мальчик, не выдержав, охнул.

- Ой, извини, - смутился вожатый и убрал свою руку с плеча Мальчика. Рука безвольно повисла. - Больно?

- Не-а, - зачем-то соврал Мальчик, и тут же спросил: - А почему она плачет?

- Суженого ищет. А он не отзывается...

- Кого она ищет? - переспросил Мальчик. Он не понял, что означает незнакомое ему слово "суженый".