Олег Лукьянов - Принцип неопределенности

Ирония профессора не произвела, однако, на посетителя никакого впечатления.

- Ну, а если это, скажем, человек с большим научным авторитетом, очень осторожный в выводах и чрезвычайно дорожащий своей научной репутацией?

Произнесено вроде бы корректным тоном, но в самом содержании вопроса профессор отчетливо почувствовал какой-то тайный намек, отчего иронии у него несколько поубавилось.

- Не знаю, что за сюрприз вы там приготовили, - сказал он, становясь серьезным, - но боюсь, что вы сделали неудачный выбор, обратившись ко мне. К возможности прямого контакта с внеземным разумом я отношусь весьма скептически, несмотря на всю популярность ныне этой темы, а самый принцип подмены живых фактов свидетельством авторитетов, пусть даже очень высоких, считаю глубоко порочным.

- Я знаком с вашей позицией в этом вопросе, именно потому и пришел, хладнокровно сказал посетитель. - Позиция, надо заметить, двойственная, даже непоследовательная. В теории вы допускаете возможность существования внеземных цивилизаций, а на практике относитесь иронически, если не враждебно, ко всяким сообщениям о контактах.

- Именно так, - охотно подтвердил профессор. - Но никакой непоследовательности в своей позиции я не вижу. Теория теорией, а практика практикой. Пока что астрофизики не нашли ни малейших следов жизнедеятельности каких-либо цивилизаций, а средства наблюдения у них чрезвычайно мощные. Глубоко убежден, что наши ближайшие космические соседи находятся так далеко, что им до нас никогда не добраться. Пространство и время - это стена, молодой человек, и стена несокрушимая. Об этом говорит нам теория относительности, в выводах которой я никак не могу сомневаться.

- Да, теория относительности - наука серьезная, спорить с ней нелегко, - согласился посетитель. - Но вот вечный вопрос: пространство, время - что это? Не кажется ли вам, что, оперируя этими символами, можно впасть в упрощение? Ведь получается, что мир в принципе объяснен. Это бесконечное пространство, заполненное веществом. Сколько ни гляди в телескоп, везде одно и то же: звезды, галактики, скопления вещества. Скука! Напоминает логику древних, не имевших телескопов и потому убежденных, что небо - это хрустальный купол, к которому прибиты звезды. Что вижу, то и думаю...

Профессор нахмурился. Остроумный, хотя и дерзкий выпад произвел на него впечатление.

- Я отнюдь не считаю, что мир объяснен, - возразил он сдержанно. - Но относительно обозримого мира существует принципиальная ясность. Все явления в нем подчиняются фундаментальным законам физики.

- Вы в этом убеждены?

- Разумеется.

- А жизнь, биосфера? Многие ее феномены, например сознание, воля, чувство, никак не описываются законами физики. Может быть, здесь кроются сюрпризы, о которых физики и не подозревают?

Профессор пожал плечами.

- Не понимаю, о чем вы?

- Жаль...

Наступила неловкая пауза. Профессор хотел сказать кое-что о своих взглядах на загадки жизни, но посетитель опередил его: - Хорошо, оставим этот разговор. Скажите, а ваша реакция, если бы этот некто заявил, что он сам и есть... такое существо?

- Что-то я перестаю вас понимать, - заметил профессор, настораживаясь. - Говорите-ка прямо, кто вы и с чем пришли.

- Ну что ж, можно прямо. Дело, видите ли, в том, что мой воображаемый некто - это я сам.

Профессор не успел раскрыть рта. Страшная сила припаяла его к месту, сковав каждый мускул. Лицом, кожей рук и ног, всем телом он ощутил, как пространство вокруг него стало быстро отвердевать, становясь жестким, и вот в считанные секунды он оказался вмурованным в него, как мошка в кусок янтаря.

- Альфа-ритмы! - прокатилось в мозгу профессора вместе с приступом сильного, доводящего до тошноты страха. Нужно преодолеть, встать!

Куда там! Он не смог пошевельнуть даже веком, даже вздохнуть! Конец! Но тут мертвая хватка ослабла, напряжение стало спадать и постепенно исчезло.

Кровь прихлынула к лицу профессора. Он закрыл и открыл глаза. Странный гость сидел в прежней позе, внимательно наблюдая за ним.

- Напугал я вас, Анатолий Николаевич? Извините, пожалуйста. Надо же было с чего-то начать... Только относительно низкочастотного воздействия вы ошиблись. Альфа-ритмы вашего мозга я не нарушал. Да и никаких секретных излучателей при мне нет.

Он даже распахнул куртку, предлагая профессору убедиться, что под ней действительно ничего нет, кроме белой рубашки, плотно облегающей тело.

- По ряду причин я не могу предстать перед вами в собственном телесном виде. Поэтому я воспользовался посредником - вот этим актером с телевидения... Вы почти угадали его профессию.

...За окном громыхнул трамвай. Порывом ветра шевельнуло листки статьи. Актер не торопясь застегнул пуговицы. Лицо его было чисто и спокойно.

Профессор наконец перевел дух. Страх рассеялся, но на его место пришло возмущение.

- Ну знаете! - заговорил он, прибирая листки. - Я, кажется, не подопытная обезьяна! Если у вас есть серьезный разговор, то выбирайте и аргументы посерьезнее, а... насильственные сеансы тут неуместны.

- Еще раз прошу извинить, - немедленно отозвался актер, прикладывая руку к груди, - может быть, мна лучше уйти?

Он даже привстал с места.

- Да нет уж, - буркнул профессор, понемногу приходя в себя. Продолжайте, раз уж начали. Только без этих... штук. Или предупреждайте хотя бы, что ли.

Дело затевалось, как видно, нешуточное, и профессор приготовился к бою.

- Я в принципе готов обсудить любое заявление, - сказал он уже спокойнее, - даже и такое, действительна из ряда вон выходящее. Но существуют же, наконец, рамки здравого смысла. Вы, простите, так же похожи на "пришельца", как я на Медузу Горгону.

Актер улыбнулся.

- Иной реакции я от вас и не ожидал. В рамках здравого смысла было бы, если бы я прилетел на космическом аппарате и приземлился во дворе вашего института. Вот тогда бы вы не колебались ни секунды. Ведь так, дорогой Анатолий Николаевич?

Спокойный и доброжелательный тон посетителя, его уверенность в себе производили впечатление, и, пожалуй, не меньшее, чем эта его внезапная психическая атака.

Но ученого не так просто было сломить.

"...Нет, так у нас дело не пойдет! Личность ты, конечно, незаурядная, и что-то у тебя там за душой, вероятно, имеется. Но действуешь ты слишком наступательно. Тем более необходимо сразу же взять инициативу в свои руки. Кто же ты такой и чего хочешь? Втянуть в какую-нибудь авантюру или просто разыграть?" В разговоре образовалась неуютная пауза, и профессор испытал облегчение, когда в кабинет, весьма кстати, вошла секретарша.

- Анатолий Николаевич, звонил Еремин. Очень просил подъехать к одиннадцати. Будет совещание по конгрессу.