Роберт Рид - Жизненная сила

Большая часть гостей уже бродила в моем чреве.

Я встретил их с нежностью и восторгом. Сколько их было? Но сколько бы их ни было, их количество не могло даже равняться с моей опустошенностью.

Но суда все прибывали - целая армада шла от других солнц, из других человеческих миров. У новых судов были более мощные, более эффективные двигатели. И я понял, что, если это даже и не люди, все равно приспособиться они смогут быстро. И это замечательно.

Хотя и непонятно - почему?

И со всей переполнявшей меня теперь энергией я попытался крикнуть моим неведомым гостям, умоляя меня выслушать.

Но раздалась тишина.

Полнейшая тишина.

Если не считать шепота ветра, потрескивания случайных разрядов энергии в гранитных стенах да сухого скрипа гравия под человеческими ногами.

Больше ничего.

Гостей уже в десять раз больше. На этом изменения закончились.

Все исследователи прибыли. Свежими силами они нанесли на карты каждый туннель, каждый лаз, давая всему точное определение. Каждая комната и пещера удостоились специального названия. На разных глубинах во мне были найдены источники воды и аммиака, метана и силикона. Их химическое искусство смогло сделать эти вещества пригодными для разнообразных форм жизни. Разумеется, люди оставили в полной неприкосновенности одно водное море в качестве эксперимента, им понравились его соли и кислоты, его температура, приятно высокая на поверхности и низкая в глубинах; и, как заявку на постоянное жилье, на морском каменистом берегу они даже построили свой городок.

И что бы люди ни открывали во мне, я открывал это вместе с ними.

Ведь до того момента я никогда не мог полностью понять своего величия, своей славы, своей всепобеждающей красоты.

Я жаждал отблагодарить моих гостей - и не мог. Не мог так же, как не мог заставить их услышать свой грустные предупреждения. Но в плену моей немоты мне становилось с каждым мгновением все удобнее. Все имело свою причину и, вне зависимости от того, насколько велик и славен я был, мне незачем было равняться с теми, кто сотворил меня… Да и возможно ли такой простой машине, как я, вместить бесконечную мудрость творения…

Под глубинами моих водных морей по-прежнему лежали океаны жидкого кислорода.

Он, без сомнения, был топливом для моих заснувших двигателей.

Люди уже научились ремонтировать мои помпы и огромные реакторы; им удалось даже путем экспериментального взрыва высокоскоростной плазмы запустить один из моих колоссальных двигателей. Плазма оказалась намного горячей, чем можно было предположить, и к тому же более мощной.

И тогда мы отправились в их галактику.

Она называлась по имени тех выделений, что бывают у матерей - Млечным Путем.

Я ощущал ее пыль, ее нежный жар, согревавший мою старую кожу. Подо мной жили четверть триллиона солнц и сотня триллионов миров; где-то процветала жизнь, а где-то ее не было. Из ничего я был брошен в самое сердце универсума. Мое прибытие видели десятки тысяч его представителей, и многие из них послали навстречу нам свои суденышки, которые облетали меня на привычно уважительном расстоянии, на разные голоса испрашивая разрешения на посадку или громогласно заявляя свои права на обладание мной.

Но люди отказывали всем. Сначала очень вежливо, потом все грубее и грубее.

Я слышал их холодные официальные речи слова о межзвездном праве и статусах заброшенных кораблей.

Но вот, в радиопереговорах наступила осторожная, натянутая тишина.

Один из незваных гостей перешел к открытым действиям. Он атаковал без предупреждения, вынудив человеческие звездолеты подняться и обрушить на него всю мощь имеющихся на их вооружении орудий.

Не готовая к военным действиям большая часть противников тут же скрылась. Но наиболее активные остались, обратив свое оружие против моей бронированной шкуры. Но поскольку я выдерживал даже удары гигантских комет, налетающих на световой скорости и поражающих мощными вспышками, все их жалкие лазерные лучики и тритиевые бомбочки не могли причинить мне никакого вреда. Никакого. Люди же, остававшиеся в безопасности внутри меня, продолжали свою жизнь, не обращая внимания на эту бомбардировку, а только чиня мои старые потроха, пока противник не устал ломать зубы о мое огромное тело.

Один за другим настырные звездолеты выходили из боя и отправлялись восвояси.

Отчаявшись добиться какого-нибудь результата, последний из них все же предпринял еще одну безумную попытку. Его капитан направил судно прямо мне в лицо, погрузился в него и, минуя кратеры, рванулся к ближайшему люку. Это был храбрый, отчаянный и… глупый поступок. В моих глубоких бункерах находилась целая сеть генераторов прикрытия, пушек, стреляющих антивеществом, и лазеров. Когда-то в незапамятные времена они должны были служить защитой от комет и прочих неожиданностей. Их работу, как и устройство прочих систем, люди сумели понять и даже отремонтировать. И вот теперь, смешав воедино милосердие и возмездие, они использовали лазеры, чтобы вывести из строя двигатели и оружие нападавших и взять в плен тех, кому удалось выжить.

Потом послышались голоса, взывавшие к Млечному Пути.

«Этот Корабль наш!» - кричали они. «Наш!»

«Отныне и навсегда! Корабль принадлежит нам!..»

На верхушке огромного черного валуна стояли черные деревянные кресла, и на этих креслах, любуясь фальшивым рассветом, сидела Капитан-премьер со своим ближайшим окружением, облаченным в зеркальную униформу.

- Итак, если мы выиграли, то что? - вещала она. Ответа не последовало.

- Мы выиграли право на крупнейший звездолет всех времен, - продолжила женщина, обводя рукой голубой потолок, теплый прибой и почти горячие базальтовые утесы. - Но не забывайте о том, что наша миссия щедро оплачена, и потому правительство и корпорации вправе ожидать, что их инвестиции окупятся с лихвой.

Все закивали, но молча, поскольку знали Премьера достаточно хорошо, чтобы удерживать свои мнения при себе - по крайней мере, до тех пор, пока она на них смотрит и обращается к ним.

- Этот Корабль движется чудовищно быстро. Даже если мы сможем развернуться на сто восемьдесят градусов и до капли выжечь все топливо, мы все равно будем продолжать двигаться слишком быстро для того, чтобы иметь возможность где-нибудь однажды остановиться. Массу двадцати Земель вы не сможете заставить плясать под вашу дуду. Ведь не сможете?

Молчание.

От узкого лица Капитан-премьера повеяло холодом уверенного в себе профессионала.

- Миоцен.

- Да, мадам?

- Идеи! Любые!

- Остановиться по своей воле мы действительно не можем. Но использовать собственные двигатели для того, чтобы выровнять курс - вполне. - Миоцен была высокой, неизменно спокойной женщиной. Глянув на компас, стоявший на коленях, она подняла свои светло-ореховые глаза, и взгляд ее встретился с нетерпеливым взглядом Премьера. - Впереди нас белый карлик. Через три дня мы окажемся относительно близко от него, и тогда вместо того, чтобы проскользнуть через галактику, мы можем развернуться. Судно пройдет через обжитое человеком пространство и продолжит свой путь к сердцу галактики.