Владимир Куницын - Смоленский регтайм

— Шеинов! — поправила Анна и, вздохнув, отправилась вслед за сыном.

Сверху спуск выглядел несколько жутковато и, если бы имелась такая возможность, то Анна не поехала бы на санках. Но существовало целых две причины, не дающих возможности отказаться. Она считала, что настоящая мать должна жить интересами сына, а еще была уверена, что ей ни за что не удастся без серьезных потерь спуститься по тем ступенькам, что привели сюда.

Конечно, всем известно, что если какая-нибудь пакость может произойти, то она непременно произойдет. Когда Анна с Артемом проехали метра три, крутизна склона резко увеличилась, и стало видно, что желобок, который они выбрали для спуска, приводит к довольно приличному трамплину. Для Артема подобный оборот тоже оказался неожиданным. На всю округу разнесся отчаянный, наполненный детским ужасом и весельем одновременно, крик:

— Тормозю-ю-юй!

После трамплина спуск шел вдоль дорожки, огибающей крепостную стену. По закону подлости, именно в это время по ней шествовала дородная дама, совмещающая полезное с полезным — выгуливание собаки и поход по магазинам.

В одной руке она небрежно держала поводок вымуштрованного пса, а в другой несла картонный поддон яиц. Услышав крик Артема, молодой черный дог пришел к выводу, что хозяйке угрожает опасность. С громким лаем, он бросился наперерез несущимся санкам. Хозяйка с неожиданной прытью рванула вслед за собакой, пытаясь поймать выпущенный поводок.

Выскочив на лед желоба, пес потерял опору под ногами, а с ней и уверенность. Взлетевший над трамплином снаряд, разделившийся в полете на три боеголовки в лице Анны, Артема и собственно салазок, произвел на него неизгладимое впечатление. С жалобным визгом он рванулся назад под ноги хозяйке. Но здесь поджидал крайне неприятный сюрприз. От неожиданности дама нелепо взмахнула руками. В результате, получив начальное ускорение, все тридцать яиц сорвались с мест на поддоне и полетели, напоминая залп установки «Град» в миниатюре, в сторону дога.

Разумеется, любой пес, с его-то собачьей реакцией легко может ускользнуть от подобной атаки. Но не повезло. Хозяйка случайно наступила на поводок, что лишило ее любимца малейших шансов на удачный маневр.

Не ожидавший такой подлости дог завыл на высокой ноте, а когда завершающие полет санки врезали ему по заду, ударился в дикую панику. Вырвав поводок и опрокинув в сугроб хозяйку, пес понесся в сторону парка. Благодаря желтым пятнам на темном окрасе, он удивительно напоминал далматина, выведенного каким-то селекционером-извращенцем. Истошный, леденящий душу вой навевал воспоминание о собаке Баскервилей.

Молодой человек, первым подоспевший к месту событий, легко, одной рукой поставил на ноги Темку и поспешил к хозяйке дога, что-то кричавшей про хулиганов и милицию.

— Да, да, конечно, надо вызвать милицию, — согласился молодой человек, поднимая женщину. — Собака без намордника напала на мальчика! Бешеная, наверное.

Услышав это, хозяйка дога замолчала и с похвальной быстротой двинула в сторону парка.

Молодой человек подошел к Анне и застыл в нерешительности. Девушка лежала так, что ее красивые длинные ноги располагались существенно выше головы. Полы пальто распахнуты, что происходило с короткой юбкой, она только догадывалась. Закусив губу от обиды и унижения, Анна оперлась на локоть и попыталась запахнуть полу. Локоть соскользнул, и она вернулась в исходное положение.

Темка дернул молодого человека за рукав.

— Ну что, так и будете смотреть, как она корячится?

Тот сразу вышел из оцепенения, легко подхватил Анну на руки и вынес на дорожку. Здесь он отпустил руку, что держала девушку под колени. В результате она приняла, наконец, вертикальное положение. Другая рука продолжала придерживать ее за плечи. Молодой человек не был уверен, что она способна стоять самостоятельно.

— И долго еще вы собираетесь обниматься с незнакомой женщиной?!

Анна понимала, какую чушь несет, но стыд за то, что она предстала перед этим красавцем в таком ужасном виде, руководил ее действиями.

Молодой человек отпустил Анну. Повернулся к Темке и присел на корточки, их головы оказались на одной высоте. Сняв перчатку, протянул руку:

— Виктор!

Темка не подкачал. Элегантно стряхнув варежку, вложил ладонь в руку незнакомца.

— Артем!

— Очень приятно! С сестрой познакомишь?

— Чтобы обниматься можно было?

— Само собой.

— Нет.

— Почему?

— Потому, что она не сестра, а мама.

— Да ладно врать-то!

— Я никогда не вру старшим, — с достоинством ответил Темка.

— Я тоже. Хорошо, а с мамой познакомишь?

— С мамой познакомлю! Ее Аней зовут. Мама — это Виктор, теперь ты сможешь с ним обниматься.

«Нет, — подумала Анна, — надо что-то делать! У ребенка явный избыток телевизионного образования».

— Перестань молоть ерунду! Иди, возьми санки!

Артем, прихрамывая, направился выполнять указание.

— Стой! Что у тебя с ногой!

— Ничего, наверное, ушибся.

— Давай посмотрим, — Анна наклонилась к Темке.

Виктор принес санки. Темка уселся и Анна начала снимать с него сапог. И тогда он закричал.

— Больно!

— Где болит?

Темка показал.

— А чего раньше молчал?

— Не было больно раньше. Только чуть-чуть, а теперь сильно, когда ты за сапог дернула!

Под носком на стопе обнаружился приличный синяк. Виктор быстро и ловко набил перчатку снегом и приложил к темкиной ноге.

— Надо бы врачу показать.

Виктор принес Темку на руках в травмпункт. Обуть сапог было нереально. Врач, осмотрев мальчишку, отправил на рентген.

— Спасибо вам, Виктор! Дальше мы сами разберемся!

— А как домой? Он ведь вряд ли пойдет босиком.

— Я вызову такси.

Молодой человек усмехнулся. Достав из кармана сотовый телефон, набрал номер, который обнаружил на листе бумаги, висящем на стене.

— «Такси-таун», здравствуйте! — прозвучал в трубке усталый женский голос.

— Здравствуйте! Машину заказать можно?

— Можно, только приедет через два часа. Ждать будете?

— А что так долго?

— Новый год! Водителей мало, заказов много. Так будете ждать?

— Нет, спасибо!

Виктор повернулся к Анне.

— Такси не будет. Давайте уж лучше я помогу вам до дому добраться.

У Темки оказался обычный ушиб.

— Абсолютно ничего страшного, опухоли почти нет, — успокаивал Анну доктор. — День-два и забудет, где болело.

— Нам завтра на елку в драмтеатр нужно.

— Идите! Только посмотрите, чтобы не носился, как угорелый.