Дэвид Вебер - Поле бесчестья

– Понятно…

Воцарившееся молчание, на сей раз долгое, нарушалось лишь доносившимся со стороны боковой камеры шорохом перебираемых бумаг. Потом Капра заговорил снова:

– Хорошо, капитан Харрингтон. А теперь доложите коллегии о том, что случилось примерно через четырнадцать минут после того, как адмирал Сарнов был ранен.

Лишь сейчас на лице капитана Харрингтон отразилось нечто похожее на эмоции. Губы ее поджались, в глазах появился холодный блеск. Однако спустя мгновение былая бесстрастность восстановилась, и когда капитан вопреки обыкновению ответила на вопрос вопросом, в звучании ее сопрано не слышалось и намека на личные чувства.

– Вы имеете в виду действия Семнадцатой крейсерской эскадры?

– Да, капитан. Именно это.

– Примерно в это самое время интересующее вас подразделение отделилось от оперативной группы, – ответила Харрингтон, пожалуй, еще более холодно, чем до сих пор.

– Кто принял это решение?

– Капитан лорд Юнг, принявший на себя командование подразделением после гибели в бою коммодора Ван Слайка.

– Вы отдавали ему приказ отделиться?

– Нет.

– Докладывал ли он вам о своих намерениях, прежде чем предпринял упомянутый маневр?

– Нет, сэр. Не докладывал.

– Стало быть, он действовал исключительно по собственной инициативе и без приказа с флагманского корабля?

– Так точно, сэр.

– Приказывали ли вы ему вернуться в строй?

– Так точно, сэр.

– И выполнил ли он ваш приказ, капитан? – тихо, но с нажимом спросил Капра.

– Нет, – ответила Харрингтон бесчувственным, механическим сопрано. – Не выполнил.

– Вернулись ли остальные тактические единицы эскадры?

– Так точно, сэр. Вернулись.

– А корабль капитана Юнга?

– Продолжал удаляться, сэр, – тихо прозвучал последний фрагмент записи.

В глазах капитана Хонор Харрингтон вновь промелькнул пугающий отблеск, но в этот миг аппарат прекратил работу и голографическое изображение исчезло.

Когда в аудитории зажегся свет, все взоры обратились к стоявшей за кафедрой капитану Корпуса Юстиции. Она прокашлялась.

– Леди и джентльмены, этим завершается относящаяся к делу часть выступления леди Харрингтон перед следственной коллегией, – произнесла она четким, хорошо поставленным альтом опытного юриста, каковым и являлась. – Полная запись ее ответов, равно как и прочие данные коллегии показания, находится в нашем распоряжении. Не желаете ли ознакомиться с какими-либо материалами, прежде чем мы двинемся дальше?

Генпрокурор Кордвайнер покосилась на Кортеса и подняла бровь, гадая, уловил ли Пятый Космос-лорд те же нюансы, что и она. Не исключено. Ей, юристу по образованию, легче воспринять нюансы произнесенного – и непроизнесенного – вслух, чем большинству людей, но не строевому офицеру, каким был сэр Люсьен – это чувствовалось по его взгляду и поджатым губам, когда он слушал бесстрастные ответы Харрингтон. Так или иначе, Кортес покачал головой, и прокурор вновь посмотрела на женщину за кафедрой.

– Если у нас возникнут вопросы, мы сможем вернуться к расшифровке стенограммы после вашего доклада, капитан Ортис, – сказала она. – Продолжайте.

– Слушаюсь, мэм. – Опустив глаза, Ортис пробежалась по клавишам, сверилась со своими заметками и снова подняла взгляд. – Эти новые сведения и представляют собой основную причину, по которой я попросила руководство ВТК note 2 предоставить нам доступ к главному корпусу Вам предстоит увидеть голографическую реконструкцию относящихся к рассматриваемому делу эпизодов сражения. Данные для реконструкции почерпнуты нами из записей сенсоров всех уцелевших кораблей оперативного соединения «Ханкок-ноль-ноль-один». В данных имеются пробелы, поскольку соединение понесло тяжкие потери, однако нам удалось восполнить нехватку информации путем интерполяции данных с дредноутов адмирала Чин. Воспользовавшись всем массивом данных, компьютеры ВТК воссоздали эквивалент центрального дисплея, представив картину боя с момента ранения адмирала Сарнова с ускорением… – Ортис, чуть замешкавшись, заглянула в свою электронную памятку, – примерно пять к одному.

Она вдавила кнопку. Свет в помещении снова потускнел, а в центре огромного голографического контура появилось размытое пятно. В следующий миг изображение приобрело четкие очертания, и Кордвайнер почувствовала, как напрягся Кортес. Пред взорами собравшихся разворачивалось сражение.

Большая часть двумерной проекции показывала систему красного карлика, известного под названием Ханкок, с гиперграницей в одиннадцати световых минутах от центрального светила. Внутри системы светились световые коды планет и зеленая точка ремонтной базы флота, являвшейся сердцем космической станции Ее Величества «Ханкок», но все взоры, подобно магнитам, притягивали три самые яркие световые метки. Даже огромный голографический контур ВТК не обладал достаточной разрешающей способностью, чтобы показать при таком масштабе отдельные боевые корабли. И лишь одна из этих пульсирующих точек была ярко-зеленой – свои. Угрюмый багрянец двух других обозначал неприятеля. От каждого огня тянулись походившие формой на воронки лучи света, позволявшие при необходимости получить проекцию боевых порядков подразделений и даже данные по отдельным кораблям.

Кордвайнер не была профессиональным флотоводцем, однако понять, отчего внезапно напрягся Кортес, можно было и не имея боевого опыта. Одно смазанное темно-красное пятно неподвижно висело на полпути от гиперграницы до станции «Ханкок», и соединенные с ним проекционные воронки перечисляли такое количество супердредноутов Флота Народной Республики Хевен, что список заставил вице-адмирала похолодеть от ужаса. Второе соединение неприятеля находилось гораздо ближе к ремонтной базе и продолжало приближаться к ней, преследуя оперативную группу Х-001.

Противник многократно превосходил обозначенные россыпью зеленых точек отступающие мантикорские подразделения по числу боевых кораблей и имел еще большее преимущество в огневой мощи. Три из шести самых мощных единиц Мантикорцев – линейных крейсеров – уже были отмечены желтыми полосками, свидетельствующими о полученных повреждениях, а шесть супердредноутов Флота НРХ гнались за ними по пятам.

Когда между соединениями замелькали искорки, обозначающие трассы ракет, Кордвайнер поежилась. Хевениты обрушили на «Ханкок-001» огонь чудовищной плотности, превосходивший ответный в соотношении примерно три к одному. Ускорение времени делало более точную оценку затруднительной, однако похоже было, что частота попаданий была практически одинакова. Проблема заключалась в том, что хевениты могли выдержать гораздо больше попаданий.