Джин Брюэр - Планета Ка-Пэкс

– Спасибо и еще раз спасибо.

И, сложив руки на коленях, словно маленький мальчик, принялся ждать, когда я начну беседу.

Хотя психиатрические интервью обычно на пленку не записываются, мы в МПИ часто это делаем для исследований и преподавательских целей. Так что перед вами запись нашей первой встречи, время от времени перемежаемая моими наблюдениями. Как обычно, во время моего первого интервью я наметил просто побеседовать с пациентом: познакомиться с ним и расположить его к себе.

– Скажите мне, пожалуйста, как вас зовут?

– Да.

«Что это? – подумал я. – Свидетельство чувства юмора?»

– Как вас зовут?

– Меня зовут прот. – Правда, произнес он это скорее как «проут».

– Это ваше имя или ваша фамилия?

– Это мое полное имя. Я – прот.

– Вы знаете, где вы находитесь, мистер прот?

– Просто прот. Да, конечно. Я в Манхэттенском психиатрическом институте.

Со временем я обнаружил, что прот пишет заглавными буквами названия планет, звезд и т. п., в то время как имена людей, названия учреждений и даже стран он пишет строчными. Поэтому для достоверности и чтобы точнее передать характер моего пациента, я тоже использовал в своем докладе его манеру.

– Хорошо. А вы знаете, кто я?

– Вы похожи на психиатра.

– Правильно. Я – доктор Брюэр. Какой сегодня день недели?

– А-а. Вы исполняющий обязанности директора. Среда.

– Так. А какой сейчас год?

– Тысяча девятьсот девяностый.

– Сколько пальцев я вам показываю?

– Три.

– Очень хорошо. А теперь, мистер… простите меня… прот, знаете ли вы, почему вы находитесь здесь?

– Конечно. Вы думаете, что я сумасшедший.

– Я предпочитаю термин «больной». А вы считаете, что вы больной?

– Если я болею, то только тоской по дому.

– А где ваш дом?

– КА-ПЭКС.

– Капэкс?

– «К», «А», дефис, «П», «Э», «К», «С». КА-ПЭКС.

– С заглавной буквы «К»?

– Они все заглавные.

– А-а. КА-ПЭКС. Это остров?

Тут он улыбнулся, явно понимая, что мне уже известно о том, что он считает себя пришельцем из другого мира.

– КА-ПЭКС – планета, – сказал он просто и добавил: – Не волнуйтесь, я не собираюсь выскакивать…

Я улыбнулся ему в ответ.

– А я и не волновался. Где же находится КА-ПЭКС?

Он вздохнул и терпеливо покачал головой.

– Около семи тысяч световых лет отсюда. Она в СОЗВЕЗДИИ, которое вы называете ЛИРА.

– Как вы попали на Землю?

– Это не так-то просто объяснить…

Тут я записал в своем блокноте любопытное наблюдение: хотя я был опытным психиатром и провел с ним вместе всего несколько минут, я начинал потихоньку раздражаться его явной снисходительностью. «Ну, тут мы еще посмотрим», – сказал я про себя.

– Речь идет всего лишь об использовании энергии света. Наверное, в это несколько трудно поверить, но такое возможно с помощью зеркал.

Он, конечно, надо мной подшучивает, но шутка неплохая. Я подавил смешок.

– Вы передвигаетесь со скоростью света?

– О нет! Мы передвигаемся во много раз быстрее. Скорость, помноженная на самые разные числа. В противном случае мне было бы по крайней мере семь тысяч лет, верно?

Я заставил себя улыбнуться ему в ответ.

– Очень интересно, – сказал я. – Но если мне не изменяет память, согласно Эйнштейну, ничто не может передвигаться быстрее скорости света, или ста восьмидесяти шести тысяч миль в секунду.

– Вы не поняли Эйнштейна. Он сказал, что ничто не может ускориться до скорости света, так как тогда масса этого предмета станет неопределенной. Эйнштейн словом не упомянул о том, что уже передвигалось со скоростью света или быстрее.

– Но если ваша масса становится неопределенной, когда вы…

Его ноги плюхнулись на мой письменный стол.

– Во-первых, доктор брюэр… можно я буду называть вас джин?.. если бы это и было так, тогда бы и у фотонов была неопределенная масса, верно? Более того, со скоростью тахиона…

– Тахиона?

– Частицы, движущейся со скоростью выше, чем скорость света. Можете проверить в справочниках.

– Спасибо. Проверю. – В записи мой ответ прозвучал довольно-таки раздраженно. – Если я правильно вас понял, то вы прилетели не на космическом корабле. Вас вроде как «подбросили» на световом луче.

– Можно это назвать и так.

– Сколько времени у вас заняло добраться с вашей планеты до Земли?

– Фактически нисколько. Тахионы движутся быстрее света, и поэтому назад во времени. Для путешественника время, конечно, проходит, и он становится старше, чем до полета.

– Сколько же времени вы пробыли уже на Земле?

– Четыре года и девять месяцев. Это ваших четыре года.

– И сколько же вам тогда сейчас лет? В земном измерении, конечно?

– Триста тридцать семь.

– Вам триста тридцать семь лет?

– Да.

– Хорошо. Расскажите мне, пожалуйста, еще немного о себе.

Хотя я и понимал, что рассказ этого человека далек от реальности, я не стал отступать от стандартной практики психиатров допытывать потерявших память пациентов в надежде получить у них хоть какую-нибудь правдивую информацию об их истинном прошлом.

– Вы имеете в виду то, что было со мной до того, как я попал на ЗЕМЛЮ? Или…

– Давайте начнем со следующего: как так случилось, что путешествовать с вашей планеты на нашу выбрали именно вас?

Теперь уже мой пациент смотрел на меня с откровенной улыбкой. И хотя она казалась вполне невинной, возможно, даже простодушной, я вдруг почувствовал, что лучше уж мне уткнуться взглядом в папку с его делом, чем лицезреть его «чеширскую» физиономию в темных очках.

– «Выбран», – начал он. – Это специфическое понятие у людей.

Я поднял на него глаза и увидел, как он скребет подбородок и изучает потолок в поисках нужных слов, чтобы объяснить свои утонченные мысли такому простаку, как я. И вот что он подобрал для меня.

– Просто мне захотелось прилететь, и теперь я здесь.

– Всякий, кому захотелось прилететь на Землю, может сделать это?

– На планете КА-ПЭКС – всякий. И на других ПЛАНЕТАХ – тоже.

– С вами прилетел кто-то еще?

– Нет.

– Почему вам захотелось полететь на Землю?

– Из чистого любопытства. Насколько видно и слышно из космоса, ЗЕМЛЯ – необычайно живое место. И к тому же это ПЛАНЕТА класса Ш-В.

– А это что значит?..

– Значит, что она находится на ранних стадиях развития и будущее ее неопределенно.

– Понятно. Это ваше первое путешествие на нашу планету?

– О нет! Я уже был здесь много раз.

– Когда же вы были впервые?

– В тысяча девятьсот шестьдесят третьем году, по вашему календарю.

– А кто-нибудь еще с КА-ПЭКСа прилетал к нам?

– Нет, я – первый.