Дин Кунц - Мутанты

А потом с неба свалились визжащие драконы, осквернив безмятежный мир. Взревело, затрещало пламя... Спалило поля, обуглило песчаный берег, уничтожило деревья...

И явились мужчины — бледные, круглолицые, дряблые, словно черви, — в диковинных штанах и пенистых крахмальных рубахах, в шлемах с перьями, пристегнутыми под подбородками усеянными драгоценностями застежками. И с оружием... С огнем... С болью...

С ревом, какой издают боги в смертных муках... А когда драконы, кашляя, унеслись прочь, позади лежала пустая деревня.

Они унесли с собой всех и каждого, чтоб использовать в своих целях. И, что самое страшное, прихватили двоих — Тоэма, симпатичнейшего в деревушке мужчину, почти мальчика, мечтателя до мозга костей, мастера искрометных речей, и Тарлини, его любимую, его единственную, его сладчайшую. Тарлини с нежной и мягкой фигуркой, Тарлини с глазами, как бархат ночи, с волосами, отливавшими темным золотом. Тарлини со сладостным телом, с земной, цветочной, лунной душой...

А еще хуже, что, прихватив этих двоих, они их разлучили...

С той поры он не видел своей Тарлини. Его "заморозили", поместили в комнату, куда не проникали лучи солнца, где он дожидался того утра, когда они усыпили и умертвили его. Он фактически умер, ибо очнулся, не помня, что жил когда-то на свете. Очнувшись, он был "Джамбо-10", сверхъестественным металлическим созданием, которому после обучения (проводившегося в сугубо пропагандистской манере) предстояло сражаться за интересы ромагинов и преисполниться ненависти к сетессинам.

Впрочем, парки, богини судьбы — дамы коварные, — частенько передумывают и протягивают руку тем, кого только что бессердечно пытались стереть в порошок. Клото, прядя нить его жизни, быстренько умыла руки и потянулась к другому клубку. Лахесис, отмерявшая длину нити, решилась тихонько ее измочалить, практически сведя на нет. Но теперь, когда вперед вышла Атропос с золотыми ножницами, чтобы окончательно ее перерезать, сердце Клото дрогнуло. Может, в тот день она мучилась от безделья и выискивала, чем бы заняться — все равно чем. Как бы то ни было, она остановила Атропос вежливым словом и холодным взглядом и вновь принялась прясть нить мужчины по имени Тоэм, на сей раз покрепче.

Капельница с наркотиками в колоссальной машине-убийце начала пересыхать раньше времени...

Заключенный в темницу мозг стал выкарабкиваться из накрепко сковывавших его наркотических щупалец... Кап-плюх.., все, сухо! Он медленно пробудился.

Снова придя в себя, минуту лежал неподвижно, напрягая страдающий мозг, чтоб подумать. Его имя — Тоэм, но существует он в виде "Джамбо-10". Это значения не имеет. "Джамбо-10" сам по себе — небольшой город, грандиозная сложная структура с микроминиатюрными компонентами, позволяющими производить, создавать, строить все что угодно. Включая новое тело. В маленьком отсеке под палубами покоятся химические баллоны с содержимым, которое почти неприметно поплескивалось в вакууме, поджидая, когда будет брошено нужное семя, чтобы разнообразные элементы слились и сформировали человеческое тело. Рядом с этим отсеком в стенах прятались умные робохирурги, готовые пересадить человеческий мозг в выращенное в пробирке тело, на случай если "Джамбо" когда-нибудь свалится на вражескую территорию и оператору придется спасаться. Пускай даже машина останется недвижимой, мужчина с крепким телом способен причинить много вреда в тылу врага. Без дальнейших раздумий он поставил баллоны на разогрев, ввел необходимый катализатор и уведомил хирургов-нелюдей, чтоб готовились. Он снова получит тело, хоть и не свое собственное.

Открыв наружные линзы, исследовал все точки пространства, по несколько минут вглядываясь в каждую из семи телекамер, вмонтированных в башенку на верхушке головного отсека. Кругом расстилалась и все пронизывала чернота. Это что — сердце Бога?

Он абсолютно не представлял, где находится. Генералы, естественно, не снабдили его ни одной звездной картой, поскольку намечалась совсем не космическая операция, а простое оборонительное мероприятие против вторжения армии сетессинов. И теперь он затерялся среди перепутанных звездных трасс, одинокий, как никогда в жизни, бесцельно дрейфующий, неотступно думая о Тарлини. Им предстоял связующий ритуал через месяц, после того как они полюбили друг друга и удостоверились, что подходят друг другу. Он поклялся себе отыскать ее. Спасти ее. Неужели она тоже стала мозгом военной машины? Неужели они уничтожили это прекрасное, нежное физическое существо и всадили серые клетки в электронное чудище?

Она наверняка сбита с толку, испугана. Он помнил тот ужас, который испытывал сам, несмотря на дурман успокаивающих средств, когда роматины давали ему образование, прежде чем засадить в робота. Примитивный разум заполонили и жестоко ошеломили факты, противоречившие всему, что он якобы знал, — одна только мысль о существовании в галактике сотен миров с миллиардами людей чего стоит! Тарлини непременно понадобится поддержка и утешение. Скользя в гладкой пустоте, он решил, что обязательно должен сориентироваться, а потом отомстить. Как-нибудь, каким-нибудь образом разыскать ее и тех, кто ее забрал.

Он все еще мрачно размышлял на сей счет, когда экран радара вспыхнул и издал тоненький писк — бли-ип! Окинув экран внутренним "глазом", обнаружил маленькую зелененькую точечку. Она быстро приближалась. И превосходила его по размерам в пять с лишним раз. Он вооружился до зубов, приготовился пережить шок, совершая убийство. Убивать ему доводилось и раньше, но всегда под действием наркотиков, неосознанно. Теперь, разумеется, будет иначе. Однако с момента сошествия с неба драконов на деревушку, раскинувшуюся под деревьями, к нему никто милости не проявлял, и он намерен платить той же монетой.

Помигивая, как бы в знак предупреждения, зеленое пятнышко надвигалось и разрасталось.

Он спокойно навел лазерную пушку точнехонько в центр подлетавшей громады, переключил магнитные тепловые шиты в положение готовности и стал ждать. Во чреве лежали семь ракет с боеголовками. Обождем еще одну минутку, пока расстояние не сократится на несколько сотен миль. Лучше действовать наверняка.

— Эй, там! — прозвучал у него в кишках пробившийся в радиоприемное устройство голос. Он вздрогнул.

— Я говорю — эй, там! Это Летучая библиотека номер семь. Не желаете ли какой-нибудь информации, новостей или чего-нибудь почитать?

Он сглотнул воображаемую слюну и немножечко успокоился. Слегка ослабив защиту, вымолвил:

— Где я?

— Вы что, не знаете, где находитесь? — недоверчиво переспросил голос.