Александр Байбак - САФАРИ. Часть 1. Разведка боем

Традиционно наибольшую опасность представляли обитатели ходовой рубки. Данные товарищи уже знали о нашем присутствии на борту, и у них было время подготовиться к встрече. А посему захват рубки приходилось осуществлять самым опытным членам абордажного отряда – командиру, то есть мне, и его напарнику, в данном случае сержанту Черенкову.

"Черный археолог", пускай даже не чурающийся контрабанды, далеко не пират, хотя и совершает противоправные деяния. Зачастую это образованные люди, не обделенные мозгами – тупому в этом бизнесе делать нечего. Местоположение добычи ведь еще надо вычислить, а, значит, нужно уметь работать с информацией, сопоставлять и анализировать факты, с головой зарываясь в архивы. Космос велик, и даже если координаты мест крупных сражений и расположения оборонительных сооружений общеизвестны, то определить место нахождения конкретного корабля или орбитальной крепости – та еще задачка. Такая подготовительная работа занимает вдвое больше времени, чем само путешествие к вычисленному объекту и его грабеж. С одной стороны, с интеллигентными людьми дело иметь проще – вряд ли такой персонаж примется палить из автомата в представителей власти. С другой стороны сложнее: нельзя просто закидать отсеки корабля гранатами и потом добить уцелевших, или, тем паче, просто расстрелять корыто из главного калибра фрегата. "Черный археолог" подлежит задержанию, а не уничтожению. А посему приходится работать специально обученным малым абордажным группам.

Двойка сержанта Иванова сейчас размеренно движется по коридору жилого сектора, выполняя привычную работу. Иванов с парализатором контролирует возможные перемещения членов экипажа. Рядовой Лемаев вышибным зарядом проделывает в двери дыру и закидывает в каюту гранату-"глушилку". Немудреный ритуал повторяется энное количество раз, согласно числу "апартаментов". Попавшие в зону действия "глушилок" пассажиры теряют дееспособность примерно на полчаса. Этого времени с избытком хватает, чтобы нацепить на всех попавших под раздачу наручники и дождаться стыковки с фрегатом. Далее в дело вступает призовая команда, волокущая пленников и трофеи на патрульное судно.

Николаев и Бергер в это время при помощи спецкомпа взламывают замок люка в защитной переборке, проникают в реакторную и захватывают дежурную вахту мотористов.

Тем временем мы с Черенковым пересекли "предбанник" шлюза и по длинному коридору от "кают-компании" дошли до ходовой рубки, где и уперлись в броневую плиту. Прислонив к замку спецкомп, я запустил программу взлома. Через пару секунд в утробе люка что-то щелкнуло и он отъехал в сторону. Тут же навстречу нам хлестанули автоматные очереди. Не ожидавшего подобного приема Черенкова отбросило ударами двух пуль в грудь и третьей по шлему, я же оперативно распластался на палубе, укрывшись за комингсом.

– Рик, ты охренел?! Ты чего творишь, скотина?.. – в бешенстве заорал я, лихорадочно нашаривая на поясе "глушилку". – Порву ведь на британский флаг!!!

В ответ снова расчетливыми короткими очередями захлопал автомат, ведя огонь на подавление. Ну, я вам сейчас покажу, скоты… Свернул голову "глушилке" и забросил ребристый цилиндрик в рубку. Дождавшись яркой вспышки, смягченной поляризованным забралом шлема, рывком из положения лежа закинул тело в люк. В момент броска баллистический компьютер активировал защитное поле, однако ударов пуль я не ощутил. Прорвался. Плюхнувшись на пузо, тут же откатился в сторону, уходя с линии огня. За мгновение комп засек три цели, две из которых – в кресле пилота и на командирском месте – классифицировал как неопасные. Они полностью дезориентированы и с трудом воспринимают происходящее. А вот третий человек в рубке явно крепкий орешек.

Скафандра на нем я не заметил, но однозначно была какая-то защита. Он меня видел, и ствол автомата немного замедленно и неуверенно, но все же поворачивался в мою сторону. Не дожидаясь выстрела, я всадил заряд парализатора ему в грудь, но противник словно и не заметил попадания. Указательный палец на спусковом крючке напрягся, и в это мгновение я перекатом ушел в сторону, выпустив из рук бесполезный парализатор, и тут же прыгнул. Ударил всем телом, впечатывая оппонента в стену. Брякнулся на пол автомат. Не давая вражине опомниться, боднул его в лоб шлемом, и для верности воткнул колено в солнечное сплетение. Этого оказалось достаточно, и противник бесформенной массой сполз по стенке.

Подойдя к ошалело трясущему головой Стражински, я вколол ему прямо через одежду стимулятор. Через несколько секунд тот перестал трястись, как эпилептик, и с затаенным страхом и одновременно с каким-то облегчением уставился на меня.

– Что тут происходит? – спросил я, глядя археологу в глаза. – Ты совсем страх потерял? Что это за тип с автоматом?

– Этттто К-к-к-курт С-с-содерберг, – выдал тот, лязгая зубами от страха. – К-к-к-кличка В-в-в-веревка…

– Успокойся!

– Он… Он мне угрожал, заставил идти в систему Эпсилон Индейца. Надеялся найти тут что-то очень ценное. Я не знаю, откуда у него сведения, и не знаю, что он точно хочет найти. Но последнюю неделю он вел себя как сумасшедший – на людей кидался, начал таскаться всюду с автоматом и генератором поля…

Понятно теперь, почему парализатор его не взял, да и "глушилка" тоже. Не понятно только, что его заставило так нервничать. А ну-ка, что это у него из кармана торчит? Карта, всего лишь древняя ключ-карта. Ничего особенного.

Ожил передатчик, голосом Иванова доложив об окончании зачистки жилого сектора. Тут же в разговор вклинился Николаев – у него тоже все прошло успешно. Нда… Я таким успехом похвастаться не мог.

– Вытяни руки перед собой, – сказал я Стражински, доставая из кармана разгрузки одноразовые пластиковые наручники.

Тот, понятно, возражать не стал и терпеливо перенес экзекуцию. Затем для надежности я такие же наручники нацепил на пилота и бесчувственного отморозка. Ключ-карта перекочевала в мой собственный нагрудный карман. Осмотрев Веревку внимательнее, больше ничего стоящего не обнаружил – обычные мелочи, каких полно в карманах любого космонавта. Его автомат валялся рядом – "Манлихер" R-315, гражданская версия под слабенький унитар калибра 5,56 мм, но переделанная под фулл-авто. Что незаконно, кстати. Судя по всему, загадочный Курт "Веревка" Содерберг пиратом не был. Он больше походил на мелкого уголовника, умудрившегося где-то натолкнуться на что-то ценное, и этим ценным отчаянно не хотел ни с кем делиться. Вот и нервничал, даже стрелять начал.

В коридоре послышалась возня, затем стон и невнятная ругань – сержант очнулся. Хоть в него и попали из гражданской игрушки, полновесный удар трех пуль даром не проходит – как минимум компрессионный перелом нескольких ребер и сотрясение мозга обеспечено. Ладно, хоть жив остался. Будь у Веревки что-то типа "Вихря" – и кранты, насквозь прошило бы…