Сергей Панченко - Проект «Переселение». Дилогия (СИ)

Нос уловил характерный запах близкого водоема и растительности окружающей его. Я лежал на желтом речном песке, ногами практически в воде. Речушка мирно текла, и над ее поверхностью сновали стрекозы. Голова моя была оперта на сучковатую карягу, выброшенную на берег весенним половодьем. День был очень погожий. Но только как я здесь оказался? Попытки что-то вспомнить с того момента как я закрылся в своем автомобиле ни к чему не привели. Помню, упал на сиденье и все, и через мгновенье нежусь на бережке. Вспомнил про иголку этого странного растения, попытался поднять руку к лицу, но она даже не шелохнулась. Со второй рукой тоже ничего не получилось, ноги также отказались подчиняться командам мозга. Шевелились только глаза. Перелом позвоночника, не иначе. Внутри начала зарождаться паника. Я попробовал крикнуть, вдруг, кто услышит. Напрасно, воздух выходил шипением змеи. Блин, товарищ Суздальцев, никак вы черной магией овладели и отмстили мне за тот случай с котом. Через полчаса паника сменилась безнадежным спокойствием. Да, Аркадий, вот такая у тебя судьба, закончить свой путь вот так, никому не нужным, на пустынном берегу неизвестной речки районного центра Прокопьевки. В ответ на мои прощальные мысли послышался звук песка загребаемого ногами. Я пытался скосить глаза в сторону звука, но тщетно.

— Так вот он какой, защитник человечества, — приятный женский голос раздался за спиной. — Давай Потапыч, посмотри на него, достойный это кандитат, или ставим крест на человеческой цивилизации.

К моему страшному удивлению, причем к страшному в полной мере, а к удивлению, так наполовину, меня обошел настоящий бурый медведь. Ткнулся мокрым носом мне в лицо, обнюхал, внимательно посмотрел мне в глаза. Причем по-человечески так, как-будто хотел понять, что я за человек. Палец даю на отсечение, все равно не чувствую их. Затем глянул на женщину, которая была у меня за спиной и прорычал на своем медвежьем языке. Женщина вышла из-за спины и стала напротив. Хорошенькая, лет тридцати, со смешливыми глазами. Она тоже рассмотрела меня внимательно.

— Давайте Аркадий договоримся, что вы не сложите руки, и не будете вести себя глупо. Примите это, — она подчеркнула «это», — как данность. Помните, спасая себя, вы спасаете все человечество.

На языке скопилось столько вопросов, и я выпучив глаза пытался их произнести. Но язык, дохлой котлеткой отказывался мне повиноваться. Как назло, на корягу сел дятел и стал долбить ее в поисках личинок. Монотонный звук бил прямо в мозг.

Я проснулся. За рулем своей Нивы, на злополучной заправке, заросшей смертельными лианами. Глянул на ладонь. Из нее уже торчал нормальный росток, этой лианы, с полметра. Иголки еле обозначились на стебле. Словно самое мерзкое существо на земле, я выдернул эту гадость из своей руки, и открыв форточку, бросил на асфальт. Взгляд невольно упал на жуткую тварь, которая ползала под моей машиной. Если честно, все волосы на моем теле зашевилились. Никаких аналогий с известными животными. Помесь змеи, сороконожки и броненосца. Длинное, около трех метров, нечто, покрытое костным панцирем, разделенным на пятисантиметровые сегменты. Оно извивалось подобно змее, но двигали ее ножки, бледно-белые острые ножки. Нечто очень шустро перебирало своими ножками, извивалось и издавало шум пластинами панциря. Омерзение и страх захлестнули мое сознание. И оно почуяло меня, замерло, повертело одной стороной своего плоского тела, на секунду задумалось и молниеносно оказалось у моего лица. Я закричал как женщина оказавшаяся в одной комнате с мышью. Тварь своими ножками мертвого цвета скребла по стеклу. На стороне ее тела обращенной ко мне, оказалось несколько пастей с мелкими остренькими зубками. Все ее органы стучались и скреблись в мое стекло. Небольшие шипы, которые окружали пасти, оставляли липкий след на стекле автомобиля. Примерно через минуту я осознал, что кричу. Руки рефлекторно вцепились в руль, до белизны костяшек. Мне надо было успокоится. Руки удалось отцепить, но они все равно походили на парализованных крабов. Тварь настойчиво обстукивала стекло. Ее челюсти смыкались и размыкались. Ножки острыми копытцами отстукивали жуткий ритм.

Я глубоко вдохнул и выдохнул, еще пару раз повторил успокоительную процедуру. Осмотрелся в поисках ключа. Они валялись на полике под ногами. Я нагнулся поднять. Когда поднялся, твари уже не было. Не было видно. По жанру хоррора, тварь готовилась к внезапному появлению. Слева было чисто, справа насколько позволяла моя смелость тоже никого. В зеркале заднего вида тоже никто не отражался. Все, пора драпать из этой дыры. Никакой журналистский интерес не заставит меня сейчас искать ответы на вопросы. Я уж лучше дома, за чашечкой кофе с булочкой сочиню для Геннадия Петровича любой бред. Руки тряслись как у завзятого алкаша после трех недель беспробудного пьянства. Дурацкая привычка все ключи вешать на один брелок. От зажигания, как назло не находился. Шлеп, змееподобный броненосец, лег поперек моей Нивы. Прямо через крышу. Я видел его в оба боковых окна. От неожиданности, ключи вывалились из рук. Нецензурно ругаясь, я опять их нашарил у себя в ногах и принялся перебирать, в поисках заветного. Тварь, тем временем, что-то предпринимала. Она провернулась вдоль оси своего тела градусов на сто восемьдесят и стала похожа на спираль. Полотно прижалась к автомобилю и стала совершать возвратно-поступательные движения, как цепная пила. Машину заполнил жуткий скрежет. Я опять закричал, я кричал в свои руки, которые не могли найти нужный ключ. А когда они его нашли, кричал уже на ключ. Не с первого раза удалось попасть ключом в замок. Я повернул ключ, машина дернулась и заглохла. Так, черт сцепление не нажал. Собравшись, повторил пуск двигателя. Нива затарахтела, практически не слышно на фоне скрежета металла. Боковых зеркал уже не было в помине. Дермантиновая обшивка крыши лопнула и стали видны двигающиеся пластины. Я нажал газ и с визгом покрышек вылетел с заправки. На тварь это не произвело впечатления. Она подобно хищнику, настойчиво выцарапывала меня из панциря. Ее требовалось немедленно скинуть. Неровен час, могла случится техасская резня бензопилой. Впереди, на обочине дороги, стоял бензовоз. Я притер Ниву к его к его боку, и дал по газам. Машину дернуло, крыша вздыбилась рваными краями. Но тварь сорвало. В зеркале заднего вида было видно, как она извивалась, зацепившись за какую-то железку.

Все, назад, домой. Мама дорогая, я даже рассказывать никому не буду, что здесь творится. И вспоминать не буду. Может, этого и не было, вовсе, может у меня с головой не все в порядке. Приеду домой, приму ванну, достану коньяку из холодильника и все забуду.