Дин Кунц - Звездная кровь

Они самым тщательным образом замерили его психотехнические способности. Им уже грезилось, что Тимоти окажется способным уничтожить всю азиатскую армию одним-единственным психотехническим ударом. Однако вскоре выяснилось, что как раз в области психоделики возможности Тимоти были крайне ограниченны. Самым тяжелым предметом, который ему удавалось поднять, так и осталась столовая ложка, наполненная апельсиновым соком, да и радиус его воздействия не превышал ста футов. Так что сверхоружия из него явно не вышло.

Генералы были разочарованы. После того как неудача с Тимоти стала очевидной, они приняли решение усыпить его и “разобрать на запчасти”, чтобы выяснить, не удастся ли хоть как-нибудь воспользоваться его уникальными умственными способностями.

Но тут, к счастью для него, война закончилась.

Сверхоружие в конце концов удалось создать биохимикам. Примерно в то же время, когда специалисты окончательно разочаровались в психотехнических способностях Тимоти, биохимики создали вирус, который распространили по всему азиатскому континенту. И прежде чем генералы успели усыпить Тимоти, вирус уничтожил почти половину мужского населения Азии (вирус был разработан так, что воздействовал лишь на определенные комбинации хромосом, характерные только для представителей монголоидной расы), что и вынудило противника признать поражение.

После того как мир заключили, искусственно рожденных и “утробы”, в которых их вынашивали, передали под контроль все тех же биохимиков, и весь проект был списан в архив.

Но ученые были по-прежнему очарованы способностями Тимоти. На протяжении трех недель он прошел новое многоступенчатое тестирование уже со стороны своих новых начальников. До его слуха доносились фразы типа такой: “Интересно, как должен выглядеть этот мозг?"

Одним словом, три недели прошли в диком напряжении.

В конце концов случилась утечка информации в СМИ и статьи о чудовищно уродливом мутанте, способном поднимать и перемещать столовые ложки, не притрагиваясь к ним, на три дня стали сенсацией. Комитет ветеранов, самый крупный из комитетов нового, ориентированного на жизнь в мирных условиях правительства, отреагировал на общественное внимание к мутанту и решил взять его судьбу в свои руки. Сенатор Килби объявил о том, что правительство намерено “реабилитировать” молодого человека, снабдив его искусственными руками и самоходным устройством для передвижения.

И вновь статьи о нем стали сенсацией на три дня. О нем — и о ловком сенаторе, который взял на себя личную ответственность за предстоящую реабилитацию...

Глава 1

Тимоти стоял в патио прямо над скалой и смотрел на стаю птиц, облюбовавшую ветви высоких пиний, которыми густо порос весь горный склон. Природа очаровывала его, потому что ей присущи два качества, в которых было отказано самому Тимоти, — многофункциональность и безупречное совершенство. Как большинство нормальных людей с любопытством посматривают на калек, так и Тимоти интересовала сама природа нормальности. Левой механической рукой он решил убрать ветви, мешающие ему как следует полюбоваться птицами. Шестипалое приспособление выдвинулось из устройства на уровне несуществующей кисти, на котором оно было смонтировано, выстрелило на сорок футов, достало до закрывавшей панораму ветви и осторожно, чтобы не спугнуть птиц, отодвинуло ее. Но птицы оказались слишком чуткими: они тут же снялись с места и улетели.

Воспользовавшись своими ограниченными психоделическими возможностями, Тимоти нажал на один из двух сотен миниатюрных переключателей на модуле управления, вмонтированном в куполообразное гравитационное устройство, облегавшее его ноги-культи. Эти переключатели, приводимые в действие психоделикой, по его желанию могли маневрировать его механическими руками или давали ему возможность передвигаться самому. Теперь, когда птицы улетели, Тимоти отозвал назад свою “левую”. Та послушно прилетела обратно и опустилась на положенное место.

Он поглядел на часы, надетые на механическую руку, и с удивлением обнаружил, что опаздывает на ежеутреннюю беседу с Тагастером. Он распорядился переключателями и, проплыв по двору, опустился на нечто плюшевое в гостиной собственного дома.

Дом служил для Тимоти утешением и убежищем, даруя ему комфорт в часы уныния и тоски, скрашивая одиночество, подсказывая то или иное занятие, когда жизнь казалась слишком пустой и бесцельной. Тимоти построил этот дом по собственному проекту на деньги, полученные за двухтомную автобиографию, и он, подобно фрегату на морском просторе, возвышался над руинами, оставшимися еще с времен Войны за независимость, — а именно над тайным арсеналом сторонников британской короны. Гонорары, получаемые в “Стране развлечений”, по праву считавшейся общенациональным лидером желтой прессы, практически закрыли для него денежный вопрос.

Проскользнув по мягкому ковру, Тимоти опустился в особое кресло в форме чаши из мебельного гарнитура, спроектированного в расчете на ограниченные психоделические возможности. Подняв “руку”, он сдвинул с места алюминиевый шлем и водрузил его на костлявое чело. Второй механической рукой он нашарил тумблер и настроил связь с приемником в гостиной у Тагастера.

На какое-то время очертания предметов в комнате расплылись, а над головой закружились ослепительно белые и кромешно-черные хлопья. Изобретатели Системы Ментальной Связи утверждали, будто именно в эти мгновения смерть пытается прорваться в тело корреспондента, но одновременно включаются защитные экраны, которые не позволяют смерти заполучить новую жертву. И вот уже сознание Тимоти влилось лучом в Систему Ментальной Связи, наряду с тысячами других лучей, направленных на тысячи других приемников. Менее чем через секунду белые и черные хлопья начали мелькать медленнее, затем исчезли вовсе, и им на смену пришло многоцветье зримого мира. И первое, что увидел Тимоти после вступления в контакт, было мертвое тело Тагастера, привалившееся к стене...

Тимоти нестерпимо захотелось отпрянуть от компьютерного мозга и всевидящих глаз-камер и поскорее вернуться обратно в коммуникационный хаос с тем, чтобы вновь выйти из него в нужной точке. Тагастер просто-напросто не мог умереть! А он действительно умер, для Тимоти это ни с чем не сравнимая потеря. В конце концов, в мире, в его мире, больше не было никого, с кем он, Тимоти, мог бы разговаривать с такой непринужденностью и на равных; никого, кто, в свою очередь, умел бы столь же глубоко понимать его. Кроме Тагастера, у него имелся лишь собственный дом, а с домом как-никак не побеседуешь. Но тут воля Тимоти, закалившаяся в многочисленных испытаниях в прошлом, поборола минутную слабость, не позволила поддаться панике и убежать от реальности. Он плотнее вжался в кресло и снова вгляделся в поразившую его картину.