Сергей Лукьяненко - Поезд в тёплый край

- Вы обещаете?

- Да. - Он оглянулся на поезд. - Быстрее, там билетный контроль.

- А, вот оно что... - с непонятным облегчением вздохнула женщина. И подтолкнула к нему мальчишек: - Идите.

Странно, они даже не прощались. Заранее, наверное, договорились, что делать в такой невозможной ситуации. Быстро шли за ним, мимо солдат с поднятым оружием, мимо чужих вагонов. В тамбуре он показал автоматчику три билета, и тот кивнул. Словно уже и не помнил, что мужчина вышел из поезда один.

В купе было тепло. Или просто казалось, что тепло, после предзимней сырости вокзала. Дети стояли молча, и он заметил, что за плечами у них туго набитые зеленые рюкзачки.

- У нас есть продукты, - тихо сказал младший.

Жена не ответила. Она рассматривала детей с брезгливым любопытством, словно уродливых морских рыб за стеклом аквариума. Они были чужими, они попали на поезд, не имея никаких прав. Просто потому, что имеющие право опоздали.

- Раздевайтесь и ложитесь на полки, - сказал он. - Если что, вы едете с нами от столицы. Мы - ваши родители. Ясно?

- Ясно, - сказал младший.

Старший уже раздевался, стягивая слой за слоем теплую одежду. Пуховик, свитер, джемпер...

- Быстрее, - сказала жена.

По коридору уже шли - быстро, но заглядывая в каждую дверь. Щелчки отпираемых замков подступали все ближе. Дети затихли на полках.

- Возраст не тот, - тоскливо сказала жена. - Надо было выбрать постарше...

Дверь открылась, и в купе вошел офицер в незнакомой форме. Брезгливо поморщился, увидев слякоть на полу.

- Прогуливались? - протяжно спросил он. Не то спросил, не то обвинил... - Билеты.

Секунду он вертел в руках картонные квадратики. Потом молча повернулся и вышел. Щелкнула дверь следующего купе.

- Все? - тихо спросила жена. И вдруг совсем другим, жестким тоном скомандовала: - Одевайтесь! И выходите.

Он молча взял жену за руку, погладил. И тихо сказал:

- Могут быть еще проверки. Не все ли равно... Может, нам это зачтется... там...

Смешавшись, он замолчал. Где это "там"? На небе? Или в Теплом Краю?

Жена долго смотрела на него. Потом пожала плечами.

- Как знаешь.

И сказала молчаливо ожидающим детям:

- Чтобы было тихо. У меня болит голова. Сидите, словно вас нет.

Старший хотел что-то ответить, посмотрел на младшего и промолчал. Младший кивнул, несколько раз подряд.

Поезд тронулся. А за стеклом уже падал снег - настоящий, густой, пушистый, зимний.

3. НАКОПИТЕЛЬ

Они стояли вторые сутки. Из окна купе были видны горы. Неправдоподобно высокие, с обмазанными снегом вершинами и серыми тучами на перевалах.

- Некоторые идут пешком, - сказал майор.

Он заглянул погреться - стекло в его купе так и не заменили. Впрочем, у майора был целый набор "утеплителей" - в обычных бутылках, во фляжках и даже в резиновых грелках. Непонятно было лишь, довезет ли он до Теплого Края хотя бы грамм алкоголя. Сейчас он принес бутылку водки, и они потихоньку пили. Жена выпила полстакана и уснула. "Притворилась", поправил муж себя. А майор, нацеживая в стакан дозу, разъяснял:

- Туннель один, на столько поездов не рассчитан. Говорят, будут уплотнять пассажиров. Пусть попробуют... - Он щелкнул пальцами по кожаной кобуре с пистолетом. - Я говорил с охраной. Один вагон набит взрывчаткой, если что... Мы им устроим уплотнение. За все уже заплачено. - Залпом выпив, он тяжело помотал головой. Сказал: - Скорей бы уж Теплый Край...

- А там хорошо? - вдруг спросил с верхней полки старший мальчик.

- Там тепло, - твердо ответил майор. - Там можно выжить.

Он встал, потянулся было за недопитой бутылкой, но махнул рукой и вышел. Жена тихо сказала вслед:

- Скотина пьяная... Полпоезда охраны... Еще и в пассажиры пролезли. Вся армия едет греться.

- Было бы хуже, если бы охраны оказалось меньше, - возразил муж. Выпитая водка принуждала вступиться за майора. - Нас бы выкинули из поезда.

Он полез на верхнюю полку. Лег, закрыл глаза. Тишина. Ни снега, ни дождя, ни ветра. И поезд словно умер... Он повернулся, глянул на мальчишек. Они сидели вдвоем на соседней полке и молча, сосредоточенно ели что-то из банки. Старший поймал его взгляд, неловко улыбнулся:

- Будете?

Он покачал головой. Есть не хотелось. Ничего не хотелось. Даже в Теплый Край... Он поймал себя на том, что впервые подумал о Теплом Крае без всякой торжественности, просто как о горной долине, где будет тепло даже во время Зимы.

В купе опять заглянул майор:

- Разобрались наконец... В каждый поезд посадят половину местных. А половина останется здесь. Охрана согласилась...

Майор посмотрел на детей и с ноткой участия спросил:

- Что будете делать? Отправите детей? Мне поручили разобраться с нашим вагоном. Я пригляжу за ними, если что...

Муж молчал. А младший мальчик вдруг стал укладывать разбросанные на полке вещи в рюкзачок.

- Это не наши дети, - твердо сказала жена. - Случайные. И билеты не их.

- А... - протянул майор. - Тогда проще. В соседнем купе трое своих... Вот визгу будет...

Дети молча одевались.

- Я выйду, гляну, как там... - неуверенно сказал муж.

- Через двадцать минут поезд тронется, - предупредил майор. Он взял со столика билеты детей и порвал их. Розовые клочки закружились, падая на пол. - Розовый снег, - неожиданно изрек майор. Схватился за косяк и вышел в коридор. Там уже суетились автоматчики, сортируя пассажиров.

- Я выйду, - повторил муж и натянул куртку.

- Не донкихотствуй, - спокойно сказала жена. - Их пристроят. "Красный Крест", церковь. Говорят, здесь тоже можно выжить. Главное - прокормиться, а морозы будут слабыми.

Снаружи было холодно. Лужи на перронах затягивала ледяная корка. Один поезд уже тронулся, и возле крошечного вокзала стояла растерянная, обомлевшая толпа. Некоторые еще сжимали в руках билеты.

Он шел вслед за детьми, все порываясь окликнуть их, но понимал, что это ни к чему. Он даже не знал, как их звать. Двадцать минут... Какой здесь, к черту, "Красный Крест"? Какая церковь?

К детям вдруг подошла женщина: рослая, уверенная, чем-то похожая на их мать. Что-то спросила, дети ответили. Женщина посмотрела на них, задумчиво, оценивающе... Сказала, и мужчина расслышал:

- Ладно, место еще есть. Пойдемте.

Он догнал ее, взял за руку. Женщина резко обернулась, опустив одну руку в карман куртки.

- Куда вы их?

- В приют.

Глаза у женщины были внимательные, цепкие.

- Предупреждаю, взрослых мы не берем. Только детей. Отпустите.

- У меня билет, я и не прошу... С ними все будет нормально?

- Да.

Дети смотрели на него. Младший негромко сказал:

- Спасибо. Вы езжайте.

Он стоял и смотрел, как они уходят вслед за женщиной. К маленькому автобусу, набитому людьми. Там были только дети и женщины, впрочем, женщин совсем мало.