Осложнение - Анастасия Трыканова
Профессор Шаровский выдавил дежурную улыбку, указывая рукой директору, Леониду Гордиенко, на стекло, которое отделяло их от подопытных.
Гордиенко, улыбаясь словно ребенок, блестящими глазами смотрел на арцефов.
– Ну что за чудо эти дети! Они же выглядят почти как наши, настоящие! Встретил бы их на улице ни за что бы не отличил, – Гордиенко громко захохотал, профессор с трудом выдавил улыбку: директор всегда начинал свой осмотр именно с этой фразы.
– Да, ведь они телом почти ничем от нас не отличаются, разница между нами только в духовной составляющей, что можно заметить по отсутствующему взгляду арцефов.
Но Гордиенко не слушал профессора, о чём тот прекрасно знал. Директор неотрывно смотрел на неподвижно сидящих арцефов и чему-то улыбался. Он не мог спокойно устоять на месте, его длинные ноги подрагивали от какого-то внутреннего возбуждения, руки директор то и дело порывисто поднимал и опускал, пытаясь впихнуть их в узкие карманы штанов. Профессор Шаровский никогда не видел его в таком состоянии и теперь с интересом ожидал дальнейших действий директора, но тот не спешил приступить к только ему одному известной цели визита.
Устав ждать, мучаясь от головной боли, которая снова начала пульсировать в левом виске, профессор Шаровский решил нарушить гнетущее его молчание:
– Я, перед тем как вы вошли, рассказывал студентам о нашем новом эксперименте. Эта идея пришла в голову моему ученику, профессору Семенову, он всегда был довольно смышленым парнем. Но, признаюсь честно, поначалу мне это совсем не понравилось, я считал это довольно безнравственным и бесчеловечным поступком, однако Семенов сумел убедить меня в необходимости его исполнения. И, хочу сказать, результат приятно удивил всю команду, в том числе и меня. Когда…
– Да, да, я прекрасно знаю эту часть, так как читал ваш доклад, – Гордиенко нетерпеливо замахал рукой, прерывая профессора. – Он заинтриговал меня, и я с нетерпением ожидал окончания работы. Но, как видите, не утерпел, – директор наклонился к профессору поближе, зашептал ему:
– Проведите меня к ним, мне бы хотелось посмотреть поближе.
Профессор Шаровский недоуменно посмотрел на Гордиенко:
– Но вы же знаете, что все контакты с людьми запрещены, уменьшены до необходимого минимума. Мы входим в помещения арцефов только в случае крайней необходимости и только в специальных костюмах, закрывающих тело и лицо. После того инцидента… Да и вообще…
– И это всё я тоже прекрасно знаю, – снова перебил директор, положив массивную ладонь на плечо профессора. – Но вы поймите, такие масштабные нововведения в нашем предприятии не проводились с самого его основания, и я не могу отпустить этих «детишек» на распределение, не познакомившись с ними лично.
– Ваш интерес мне понятен, но я не могу, потакая вашим прихотям, нарушать ход эксперимента. Даже несмотря на то, что вы являетесь директором предприятия, – Шаровский был неприятно удивлен просьбой директора и совершенно не понимал такой заинтересованности в эксперименте. Обычно директор проявлял сдержанный интерес, не выходя за рамки стандартных вопросов, необходимых для Правительства и Совета директоров, чтобы они в срок и необходимых количествах предоставляли финансирование.
– Не думаю, что пять минут свидания с ними сломает всю вашу систему воспитания, – последнее слово директор произнёс с кривой усмешкой. – Я прошу всего о пяти минутах, не более.
Директор исподлобья смотрел на профессора, и тому ничего другого не оставалось, как нехотя поддаться той силе, которая будто волнами исходила от мощной фигуры Гордиенко. Шаровский медленно кивнул, мысленно презирая себя за слабость.
Гордиенко, убедившись в согласии профессора, развернулся спиной к стеклу и уперся взглядом в толпу студентов, скопившихся у противоположной стены. Профессор удивлённо посмотрел на них, совсем позабыв о том, что они всё это время были здесь.
– Друзья. Вынужден огорчить вас, но лекцию придётся прервать. Прошу вас всех покинуть это помещение, в коридоре вас будет ожидать ассистент профессора Шаровского, который непременно ответит на все ваши вопросы и проведёт обзорную экскурсию по предприятию.
Студенты молча уставились на директора, нерешительно теребя в руках блокноты.
– Вы можете идти, – громче повторил Гордиенко. Группа белых халатов сначала неторопливо, а затем, ускоряя темп, выползла из лаборатории. Директор не спускал с них взгляда до тех пор, пока за студентами не задвинулась дверь.
– Ну что ж, а теперь приступим к самому интересному, – директор довольно потёр руки. Профессор Шаровский, страдальчески скривив лицо, мысленно дал себе указания после допросить своего ассистента Игоря Степного, который сейчас должен был быть на другом конце города, на конференции, и который каким-то странным образом оказался в данное мгновение за дверью. Такие неожиданные действия ассистента сбили профессора с толку, и он не сразу понял вопросительного взгляда, брошенного на него директором.
– Вы не хотели бы открыть мне дверь? – Гордиенко, подняв густые темные брови, вопросительно смотрел на профессора.
– Да, да, конечно, – проговорил Шаровский, шаря по карманам в поисках магнитного ключа. Он им практически никогда не пользовался, но всегда носил с собой на всякий случай. – Но мне кажется, вам необходимы защитные костюмы, я распоряжусь…
– Не стоит, – громче, чем требовалось, произнёс директор. – Я думаю, пять минут общения с человеком им не повредит, вам не о чем беспокоиться.
Шаровский хотел снова возразить, но боль в голове смешала его мысли, и он согласно кивнул Гордиенко против собственной воли. Директор, широко улыбнувшись, двинулся к двери.
– Ну что, профессор Шаровский, открывайте.
Шаровский на дрожащих ногах подошёл к двери, и та с писком открылась от прикосновения магнитного ключа. Гордиенко нырнул внутрь комнаты, скрывшись из виду профессора, тот хотел было двинуться за ним, но его остановило лёгкое покашливание за спиной.
– Простите, могу я присоединиться к вам? – профессор, обернувшись, удивленно уставился на юношу, о котором совершенно забыл. Молодой человек словно растворился в лаборатории после того, как вошёл в неё. – Директор, как видите, не дал мне чёткого ответа, так что, решение за вами.
Утомленный профессор Шаровский уже не видел причин для отказа и покорно кивнул, пропуская ассистента в комнату с арцефами. Тот не стал ждать повторного приглашения и уверенно прошёл внутрь.
Шаровский, потерев костяшками пальцев висок, судорожно вздохнул, провёл влажной рукой по лицу и вошёл следом за незваными гостями.
«Вот ведь незадача…» – успел подумать он, пока дверь за ним медленно закрывалась.
II
Первой реакцией арцефов был испуг. Директор Гордиенко заметил, как те вздрогнули от неожиданности, заскрипели стулья, но никто
