Шестиногий Свенгали - Фредерик Браун
— Неужели?
— Одну минутку, Род. Я тебе кое-что покажу. Конечно, тебе трудно нам поверить, поскольку ты ничего не помнишь.
Она быстро вышла из палатки и почти сразу же вернулась с письмом; я узнал свой почерк. Дикси протянула мне письмо, я его прочитал и почувствовал, что у меня горят уши.
Я вернул письмо Дикси, и наступило долгое молчание. Наконец я набрался мужества и заговорил:
— И я даже не намекнул никому из вас, как собирался перехитрить земляную черепаху?
Доктор Эвертон развел руки в стороны:
— Вы нам ничего не сказали.
— И как долго продолжается амнезия? Она носит постоянный характер?
— Нет, проходит через несколько часов — пять или шесть. Но если ты вновь встречаешься с черепахой, все повторяется.
Я тщательно обдумал все, что мне было известно, но легче не стало. Неожиданно мне в голову пришла новая мысль:
— Но если все, кто ее видел, забывают о ней, откуда известно, что она вообще существует?
— Ее несколько раз удалось сфотографировать, но исследователи не помнили, что делали фотографии, пока не проявили их через несколько часов. Она похожа на земную черепаху, вот только у нее шесть ног, а не четыре, и она круглая, а не овальная. Ты довольно тщательно изучил фотографии.
Крейн встал из-за стола и вытащил полдюжины фотографий из складного столика, стоявшего в углу.
— Вот кого мы ищем, Род.
В его глазах плясал смех. Я с недоверием просмотрел фотографии.
— Симпатичные ребятишки, — пробормотал я. — Большие глаза. Они выглядят грустными.
— И довольно редкие даже для венерианских форм жизни, — сказал мне Крейн. — Их можно увидеть только на участке площадью в двадцать или тридцать квадратных миль.
— Да, очень редкие, — проворчал доктор Эвертон. — А если учесть, с какой быстротой исчезают редкие виды, едва ли мы успеем получить хотя бы одну черепаху для изучения.
Я простонал:
— Что вы имеете в виду?
Крейн пожал плечами:
— Некоторые попытки поймать земляную черепаху имели трагические последствия. Одна биологическая экспедиция использовала ядовитый газ, рассчитывая убить несколько экземпляров, чтобы получить хотя бы мертвые образцы. Однако вышло так, что после смерти черепахи стремительно погрузились в мягкую землю. Другая экспедиция использовала наркотик, рассчитывая, что черепахи потеряют сознание. Они…
— Весьма возможно, — перебил его доктор Эвертон, — что в случае нашей неудачи эта попытка будет последней. Охота за земляной черепахой — слишком дорогое удовольствие.
Я потер рукой лоб. Примерно такие же ощущения испытывает человек после шестидневного загула. Если бы не письмо, написанное моей собственной рукой, я подумал бы, что они решили надо мной посмеяться.
— Вероятно, мои идеи оказались неудачными, — грустно сказал я. — Я встретился с противником, и он одержал победу. Прошу меня простить…
— Куда ты собрался, Род? — спросила Дикси.
— Мне нужно немного подумать. — Я повернулся к доктору Эвертону. — Если у вас нет для меня никаких дел.
— Нет, идите, прогуляйтесь, Спенсер. Мы вновь отправляемся на охоту, вероятно, это будет последняя попытка перед отлетом. Но…
Он не сказал, что едва ли я буду полезным дополнением к их отряду, но думал именно так.
Впрочем, мог ли я его винить?
Я направился в свою палатку — у каждого из нас была собственная маленькая палатка, которые стояли вокруг большой, — уселся на походную кровать и попытался вспомнить о черепахах хоть что-нибудь полезное. Но кроме того, что мне рассказали, ничего нового в голову не приходило.
На что же я рассчитывал? Ну, в любом случае, моя идея не сработала. Я был готов рвать на себе волосы.
У входа в палатку кто-то вежливо кашлянул.
— Могу я войти? — раздался голос доктора Эвертона.
— Конечно, — ответил я.
Он вошел, и я жестом предложил ему присесть, но он покачал головой.
— Сожалею, что вынужден вам об этом напомнить, Спенсер, особенно сейчас, когда вы расстроены, но было бы нечестно поступить иначе. Похоже, вы забыли о нашем соглашении вместе со всем остальным, что имеет отношение к черепахе.
Я недоуменно посмотрел на него.
— Вы не помните?
Я покачал головой.
— Вот в чем оно состояло: я сказал, что, если вы сделаете то, что обещали, я сниму все свои возражения против вашего брака с Дикси. В свою очередь, вы поклялись, что в случае неудачи…
— О нет!
— Но это так, Спенсер. Вы были настолько уверены в себе, что вам казалось, будто вы ничем не рискуете. Однако вы действительно обещали, что в случае неудачи примете мое решение и перестанете встречаться с Дикси.
Мне представлялось маловероятным, что я мог такое обещать, но я знал, что доктор Эвертон честный человек. Ничего не оставалось, как ему поверить.
— Мне очень жаль, что я вынужден напомнить вам о нашем договоре. Откровенно говоря, в последнее время вы начали мне нравиться. Но я по-прежнему не считаю, что вы будете хорошим мужем для моей дочери. Она замечательная девочка. Дикси заслуживает того, кто сможет… э…
— Кто окажется умнее земляной черепахи, — хмуро закончил я мысль доктора Эвертона.
— Ну… — сказал он и принялся меня утешать, но ничего не помогало.
Вскоре он ушел, а я остался сидеть в своей палатке. И сидел довольно долго.
Наверное, я был на сто процентов уверен в себе, если согласился на такую сделку с доктором Эвертоном. Так в чем же заключалась моя идея? И какой толк от плана, если я его не помню? Или у меня хватило ума оставить себе послание?
Я быстро подошел к шкафчику, где держал одежду и оборудование, и распахнул дверцу. Так и есть, на внутренней стороне дверцы моей собственной рукой были написаны три предложения. Я прочитал их.
«Смена позиции — честная игра. Может ли человек, страдающий амнезией, потерять память? Все дело в фазе».
Я прочитал записку и застонал. Я наверняка зашифровал свое послание. Вероятно, опасался, что Крейн или Эвертон украдут мою идею. Но что же я имел в виду?
«Смена позиции — честная игра. Может ли человек, страдающий амнезией, потерять память? Все дело в фазе».
Бред какой-то. Когда я писал эти слова, они имели для меня смысл, но сейчас — полная пустота.
«Смена позиции — честная
