Генри Каттнер - Лунный Голливуд
Слой воздуха защищал Лунный Голливуд от жгучих лучей Солнца и страшного холода Космоса. В решении второй задачи ему помогали большие обогревательные плиты, излучающие тепло. Каждая девушка мечтала хоть раз прогуляться по Лунному Бульвару и потанцевать в "Серебряном Скафандре", но мечта сбывалась в лучшем случае у одной из ста тысяч.
Квад вызвал Петерса. Вскоре тот явился, почесал щеку, покрытую серой щетиной, и посмотрел вниз, на город, освещенный солнечными лучами.
-- Рад был вернуться, Тони, но, кажется, у нас какие-то неприятности, да? В чем дело?
Когда Квад рассказал ему обо всем, Петерс присвистнул.
-- Что же делать?
-- Используем Ганимед.
-- Спутник Юпитера? Но до него слишком далеко!
-- Астероид, дубина! Через несколько дней он окажется в перигелии, внутри орбиты Марса, совсем близко от нас. Эрос отпадает: когда до него дойдет эфирный поток, он просто перестанет существовать. Мы должны разместиться на полюсе Ганимеда и оттуда заснять взрыв. Придется поспешить, если не хотим проворонить картину.
-- А как с правами собственности? -- спросил Петерс.
-- Я хочу, чтобы этим занялся ты. Я собираюсь заправить свой собственный корабль и полететь туда, чтобы прикинуть все на месте, а ты тем временем сними его на месяц, оговорив возможность выкупа. Если мы собьем его с орбиты, то просто купим и избежим неприятностей -- ведь тогда он будет нашей собственностью. Передай всем нашим на Эросе, чтобы немедленно перебирались на Ганимед и начинали подготовку. Ты тоже прилетишь туда сразу же, как только кончатся съемки на Луне. Там будут нужны все люди.
-- О'кей,-- Петерс кивнул, и в эту секунду корабль сел с ощутимым толчком.-- Что ты собираешься делать сейчас?
-- Найти Грегга, -- угрюмо ответил Квад.
Грегг сидел в "Серебряном Скафандре", его круглое жирное лицо кривила гримаса глубокого отчаяния, производившая в соединении с совершенно лысым черепом карикатурное впечатление. При виде Квада он скроил такую мину, словно собирался разрыдаться в голос.
-- Ну-ну, не бери в голову, -- буркнул Квад, усаживаясь на мягкий стул. -- Я тебя не вышвырну, хотя ты и заслужил, сам прекрасно понимаешь. Что, собственно, произошло?
-- Это моя вина, Тони, -- выдавил Грегг. -- Ты даже не представляешь, как мне стыдно. Я же знаю, что все это для тебя значит. Последние несколько недель я ходил словно помешанный.
-- Вот как? -- Квад внимательно посмотрел на него, а потом поднял взгляд на официантку, подъехавшую к столику на небольшом, богато украшенном автомобильчике. -- Спасибо, я не голоден. Хотя... подождите-ка. Меня ждет долгое путешествие, так что давайте двойную яичницу с ветчиной.
Девушка удивленно уставилась на него и попыталась предложить салат из лунных трюфелей, но Квад жестом отослал ее и вновь обратился к Греггу.
-- А теперь расскажи толком обо всем.
-- Это из-за моей дочери, -- ответил Грегг, почесывая толстую щеку. -Я знаю, что для тебя это не причина, но именно из-за нее я ошибся и просмотрел этот чертов эфирный поток. Я беспокоился из-за дочери, дьявольски беспокоился. Ты ведь знаешь, что она помешана на кино, правда?
Квад кивнул.
-- Что она натворила? Прилетела зайцем на каком-нибудь корабле?
Грегг покаянно закивал.
-- Ее мать написала мне, что нашла записку, в которой Кэтлин сообщает, что летит, мол, в Голливуд, чтобы сниматься в фильмах. Надеюсь, ты понимаешь, что это значит.
Квад понимал. Он не одобрял закон, который протолкнули киномагнаты, но вполне их понимал. Вскоре после возникновения Лунного Голливуда великолепие этого города стало притягивать девушек со всего мира: из Европы, Азии, обеих Америк и Австралии. Кандидатки в звезды валили толпами; был даже момент, когда их подвалило так много, что стало просто невозможно нормально работать.
В прежние времена, когда Голливуд был небольшим городком на побережье Тихого океана, у разочарованных девиц не возникало проблем с возвращением домой или с устройством на другую работу. Однако Луна удалена от Земли на 239 000 миль, и кинофирмы потратили огромные деньги, когда однажды, доведенные до отчаяния, загнали всех несостоявшихся звезд на корабль и отправили домой.
Они не могли оставаться на Луне -- здесь просто не было для них места. В настоящий момент штраф для прибывающих зайцем составлял пятнадцать тысяч долларов с заменой пятнадцатью годами тюрьмы.
-- Разумеется, у меня нет таких денег, -- продолжал Грегг, -- и что еще хуже всего, я нигде не могу найти Кэтлин. Держу пари -- она боится полиции и потому не осмелилась еще со мной связаться. Или с ней что-то случилось.
-- Почему ты не сказал об этом сразу? -- спросил Квад. -- Я бы заплатил штраф, и ты мог бы уже отправить ее домой, предварительно спустив с нее шкуру.
-- Ты тогда занимался съемками, и я не мог до тебя добраться. Кроме того, я не могу позволить, чтобы ты за меня платил.
-- Болван! Впрочем, теперь это не имеет значения: сейчас я уже не могу заплатить. Я вложил все деньги в этот фильм, и если из него ничего не выйдет, у меня не останется даже цента. -- По лицу его скользнула тень. -Нет смысла и дергать за какие-нибудь веревочки, потому что я сейчас персона нон грата, разве что выдам то, чего от меня ждут.
-- И все из-за меня! Черт возьми, Тони, охотнее всего я бы просто прыгнул с Кольца.
-- Заткнись, -- посоветовал ему Квад. -- Ты что -- полный идиот? Все мы совершаем ошибки, но нужно и меру знать. Я сейчас лечу на Ганимед и надеюсь, что мы закончим там все за неделю. Если найдешь дочку, спрячь ее получше и жди моего возвращения.
-- Хорошо. -- Грегг встал. -- Затем я сюда и приходил. Думал, может, ей удалось устроиться официанткой, но, похоже, ничего подобного. Что ж, как бы то ни было в таком случае -- удачи тебе.
Квад ободряюще улыбнулся ему и набросился на свою яичницу. Свет в зале потускнел, и в пурпурном круге появилась сверкающая девушка, одетая в серебристый наряд. Казалось, она висит в воздухе над площадкой посреди зала. Зазвучала страстная пульсирующая музыка, и девушка запела низким голосом:
Дайте мне корабль, чтобы лететь к звездам,
И я отправлюсь за Венеру, за солнечный диск,
Но сердце мое вернется домой...
-- Привет! Как дела?
Квад поднял голову и увидел Сандру Стил. Поморщившись, он вновь принялся за яичницу.
Сандра Стил являла собой конечный продукт Лунного Голливуда. Кожа ее была снежно-белого цвета, а глаза, некогда карие, изменили цвет на фиолетовый. Волосы ее напоминали серебристую паутину.
-- Можешь идти, свинка, -- буркнул Квад. -- Мне не нужен твой автограф.
Ни одна звезда не любит, когда ее называют свинкой, что на киношном жаргоне означает девушку из хора. Тонкие пальцы Сандры с голубыми ногтями судорожно подобрались, но она сумела сдержаться.
-- Мерзкий боров! -- сказала она, не повышая голоса. -- Теперь, когда я с фон Зорном, увидишь, как быстро я тебя уничтожу. Мне надоели твои выходки!
Квад отхлебнул воды и равнодушно посмотрел на певицу. В глубине души он прекрасно понимал, что Сандра опасный противник. Он мог бы стать ее альфонсом -- она сама это предлагала, если бы это не означало потерять уважение к самому себе. Однако он сказал "нет", дополнив ответ несколькими не слишком приятными замечаниями, надеясь, что это пойдет ей на пользу.
Но теперь Сандре удалось опутать фон Зорна, а это означало власть.
-- Послушай, Тони, -- сказала она, наклоняясь над столиком, чтобы заглянуть ему прямо в глаза. -- Почему ты не хочешь быть милым со мной? Фон Зорн зол, как шершень, за то, что ты натворил с Эросом, но я могла бы его утихомирить... Что скажешь?
-- Иди-ка ты лучше ловить метеориты,-- посоветовал Квад и вышел.
2
Остановив такси, он проехал по Лунному Бульвару до космопорта, где уже ждал его корабль, заправленный и готовый к полету. Это была двухместная космояхта с прозрачным носом, быстрая, с мощными двигателями.
Кивнув механику, Квад взглянул на солнце и поднялся на борт. Для начала он заглянул в носовое помещение, включил сирену, предупреждающую другие корабли о скором старте, установил регулятор гравитации, а затем перешел в заднюю каюту.
В гамаке, накрывшись его лучшим меховым пальто, спал какой-то человек. Квад вполголоса выругался и бросился обратно к регулятору. Корабль, начавший было подниматься, вновь осел на плиты космодрома.
Квад быстрыми шагами вернулся в каюту и с размаху приложил носок своего ботинка к тому месту на теле пассажира, которое, по его мнению, лучше всего подходило для этого. В следующее мгновение он отшатнулся назад с шумом в ушах и следом ладони, отпечатавшимся на горящей щеке.
-- Юпитер Великий! -- воскликнул он, вне себя от удивления. -- Девушка! Может, скажешь, что ты дочь Грегга?
В натянутом на голову белом меховом шлеме девушка напоминала взъерошенного кролика; задорно задранный подбородок выдавал изрядное упрямство, карие глаза сверкали. Она выпрыгнула с гамака, и Квад поспешно отступил.
