Сергей Лукьяненко - Геном (Сборник)

– Молчите? Может быть, кто-то из вас удивлен? – Агент оглядел их. – А может быть, вы верили в древние бредни о человеческом равенстве? Сколько их было – христианство, свободное предпринимательство, коммунизм, генетическая революция? И всегда одно и то же – равенство возможностей… которого все равно нет изначально. Всегда и все решало происхождение. Стартовый капитал, социальный статус, сделанный родителями выбор – вот что определяет судьбу. И ваша – давным-давно определена. Судьба раба. И родители-рабы говорили детям-рабам – «все вокруг – быдло, а ты хозяин». И дети-рабы говорили друг другу – «мы станем хозяевами жизни». А все решено. Задолго до вас. И правят всегда те, кто молчит. Всю жизнь молчит и стоит в тени. Но если надо…

Алекс уже с минуту следил за Ким. Девочка затихла… девочка собиралась.

Сейчас она нанесла удар. Прямо с пола, не вставая, не глядя на агента, на звук – крутанулась, обеими ногами ударив агента в живот, оттолкнувшись при этом руками и пружинисто вскочив.

Он словно не ощутил удара, способного разорвать внутренности нормальному человеку. В его тело и впрямь было вбито столько изменений, что агент лишь качнулся – а в следующий миг Ким уже вновь застыла перед ним, с жестоко заломанными за спину руками, с лицом искаженным от боли – или от тех ощущений, что заменяют бойцу-спец боль.

– Если надо – мы действуем самостоятельно, – закончил фразу агент. – Я же сказал, что не хочу тебя убивать, Ким Охара. Успокойся. Такие, как ты, нужны везде и всегда. Выполняй свою работу и будь счастлива всю свою долгую и интересную жизнь.

Ким рассмеялась, плюнула – тщетно попытавшись вывернуть голову настолько, чтобы попасть в агента:

– Ты… хозяин жизни… ты проживаешь ее под чужими именами и в чужих телах… Пресмыкаясь перед нами, своими рабами!

Агент засмеялся.

– Ты как актер-импотент, способный трахаться, лишь играя роль Казановы… чем ты гордишься? – выкрикнула Ким.

– А это хорошая идея. – Бывший энергетик «Зеркала» посмотрел на Генералова. – Как же мне надоел этот вечно влюбленный педераст…

– Тебе ведь нравилось! – закричал Пак. Похоже, он был уязвлен до самой глубины души. – Ты же…

Агент уже не обращал на них никакого внимания. Удары, нанесенные им Ким, были скорее похожи на легкие касания – но девочка обмякла, безвольно опустив голову.

– Подонок… – прошептала Джанет. – Боже… какой же он подонок.

– Они все подонки, – сказал Алекс.

Джанет ненавидяще посмотрела на него:

– И это все твой приказ… силовой барьер… ты мог понять, что боец-спец сквозь него пробьется?

– Мог, – согласился Алекс. – Но нам был необходим этот… моральный стриптиз. На то, что все кончится настоящим стриптизом, я даже и не рассчитывал.

Агент бросил Ким на пол. Наклонился, срывая с нее одежду.

– Извините, что не приглашаю вас поучаствовать, коллеги, – процедил он. – Зато имеющие склонность к подглядыванию могут удовлетворить свое любопытство.

Он грузно опустился на девочку. Как ни чудовищно было происходящее, но Алекса остро ударило странным, неприятным ощущением схожести насильника и жертвы. И крепкий, рослый агент, и тонкая, хрупкая девочка – они казались едины, они составляли некую извращенную, но цельную пару, они словно созданы были друг для друга…

Алекс прикрыл глаза. Одними губами прошептал:

– Капитанский доступ. Ответа не требуется.

В трех метрах от него агент Эбенской контрразведки овладевал Ким Охара. Алекс ждал четыре нестерпимо долгих секунды, каждую секунду готовый закончить свой приказ кораблю. Ждал четыре бесконечных столетия – прежде чем агент закричал.

В этом вопле не было ничего человеческого. Боль и панический, бесконечно древний, идущий из самых глубин подсознания ужас смешались в крике.

– Снять блокировку кают-компании! – уже в полный голос крикнул Алекс, вскакивая.

Разумеется, Шерлок Холмс среагировал быстрее его. Когда Алекс прыгнул к агенту, судорожно дергающемуся на полураздетом теле Ким, «Бульдог» следователя был уже прижат к виску насильника. Другая рука Холмса стальными клещами впилась в шею агента.

– Встать! – рявкнул Холмс.

Казалось, агент его не слышит. Или же считает и пистолет, и ломающую позвонки руку незначительной мелочью перед тем, что с ним сейчас происходит.

– Отпусти его, Ким, – сказал Алекс, поймав взгляд девочки. Собранный, жесткий, волевой взгляд агента-спец. – Все в порядке, Ким. Ты молодчина.

Мгновение Ким колебалась. Потом – одним резким толчком сбросила с себя агента. Холмс не дал тому упасть, вздернул перед собой – как недавно сам агент держал Цзыгу. Пальцы следователя все так же лежали на позвонках агента, из-под прорванной ногтями кожи сочилась кровь. Пистолет будто прирос к его виску.

– Джанет! – крикнул Алекс. – Займись Сей-Со, она истекает кровью!

Ка-третьему ничего приказывать не требовалось, он и без того уже хлопотал над телом Цзыгу. Негритянка все-таки задала вопрос:

– Почему я?

– Потому что ты этому обучена! Ты палач-спец, ты знаешь анатомию Цзыгу!

Поколебавшись мгновение, Джанет Руэло присоединилась к клону. Алекс помог Ким подняться, натянуть разорванные брючки. Тихо сказал:

– Прости, малышка. Я не мог вмешаться раньше.

Ким серьезно посмотрела на него, кивнула:

– Я знаю. Он слишком силен… он убил бы всех, даже напади мы одновременно.

Доктор Уотсон тем временем закрепляла на руках агента силовые наручники. Едва захлопнувшись, металлические браслеты с чудовищной силой потянулись друг к другу, выворачивая руки, до того момента прижатые к паху. Агент все еще тихо выл, изгибался, пытаясь посмотреть на свой окровавленный пах.

– Что… что ты с ним сделала? – Генералов изменился в лице. Казалось, что увиденное напугало больше, чем что-либо иное в жизни. Ким не ответила – она, морщась, ощупывала собственное тело.

– Тебе нужна помощь? – деловито спросила Уотсон. – Ким?

Девочка покачала головой. С легкой иронией ответила:

– Нет, пожалуй. Я крепкая. Мне нужен только душ…

Она вновь посмотрела на Алекса. Спросила:

– Откуда ты знал про эту мою спецификацию? Она нигде не документирована.

– Мне на нее намекнул один твой виртуальный знакомый.

Глаза Ким сощурились, она, с заминкой, кивнула.

Алекс успокаивающе потрепал ее по плечу. Подошел к Цзыгу.

Она была жива и в сознании – и, как ни цинично, но это было самым главным.

– Госпожа Сей-Со, – мягко отстраняя Ка-третьего, бинтующего сожженные локти Чужой, сказал Алекс. – Соберитесь с силами, госпожа Сей-Со. Будущее наших рас зависит сейчас от вашей силы воли.