Джек Вэнс - Тшай планета приключений.

«Куда?» — спросил Рейт.

«Мне это неизвестно. Я не хотел знать — на тот случай, если меня арестуют и я не выдержу пытки. Траз написал «Онмале» на ангаре, и сказал, что ты поймешь, где спрятан звездолет».

«Пойдем в контору. Я там оставил подругу».

Аначо спросил: «Ты понял, что имел в виду Траз?»

«Думаю, что да. Не могу сказать с уверенностью».

Они вернулись по тропинке. Рейт осведомился: «Аэромобиль все еще в нашем распоряжении?»

«Жетон у меня. Не вижу, почему бы мы не могли им воспользоваться».

«Все не так плохо, как могло быть! Я интересно провел время, будет о чем рассказать... — Рейт вкратце описал суть своих злоключений. — Мне удалось сбежать из Убежищ. Но на берегу Второго моря за нами увязались гжиндры. Возможно, их наняли хоры, но я почему-то уверен, что их послали пнуме. Мы их видели в Урманке. По всей видимости, те же гжиндры, переодетые старухами, сопровождали нас на борту «Ньиахара». Насколько мне известно, они все еще загорают на Зашанских островах. После этого за нами, кажется, не следили — и я хотел бы покинуть Сивише сразу, пока гжиндры не сообразили, что к чему».

«Я здесь ничего не потерял, — согласился Аначо. — В Сивише беда притаилась за каждым углом».

Они свернули по дороге к старому складу Вудивера. Рейт остановился, как вкопанный. Его опасения, змеиным клубком шевелившиеся в мутной глубине подсознания, оправдались. Дверь в контору была открыта настежь. Рейт бегом бросился вперед, Аначо поспешил за ним.

Сеитикс не было ни в конторе, ни в разрушенном ангаре — нигде.

На влажной земле перед входом в контору остались отпечатки узких голых ступней. «Гжиндры, — сказал Аначо. — Или пнумекины. Больше никто не ходит босиком».

С горячечным изумлением марафонского бегуна, застреленного в спину перед победным финишем, Рейт смотрел на солончаковую пустошь, безмятежно озаренную янтарным вечерним светом. Бесполезно искать, бесполезно бежать по белым пятнам соли, по заросшим тростником болотам, звать и прислушиваться... Что он мог? Ничего не делать — невозможно, немыслимо! Траз, звездолет, возвращение на Землю — все отравлено, все безвозвратно потеряло смысл! Медленно, трудно, как промокшее старое бревно, наконец опускающееся в холодные воды бездонного озера — все прошлое, все стремления, все связи вещей потонули в его уме, оставив только усталое воспоминание об утрате. Рейт опустился на старый ящик. Минуту-другую Аначо разглядывал его сверху, с печальным любопытством наклонив длинное белое лицо клоуна из кошмарного сна, потом сказал: «Здесь нельзя оставаться. Пора идти».

Рейт растирал пальцами виски: «Не могу. Я не могу уйти. Мне нужно подумать».

«О чем тут думать? Ее забрали гжиндры, ей конец».

«Я понимаю».

«Ничего не поделаешь, такова судьба».

Рейт оглянулся в сторону далекой скальной гряды: «Ее унесут, связанную, обратно под землю. Ее повесят за ноги в непроглядной тьме над дышащей холодом бездной, потом обрежут веревку».

Аначо пожал сгорбленными плечами: «Достойный сожаления факт — но ты не можешь его изменить. Возможное достаточно невероятно. Траз сторожит звездолет, он давно нас ждет».

«Но я могу что-то сделать, — сказал Рейт. — Я могу ее найти».

«В подземном царстве пнуме? Безумие! Ты никогда не вернешься!»

«Я уже вернулся однажды».

«Пнуме не повторят своей ошибки».

Рейт поднялся на ноги.

Аначо настаивал уже с отчаянием: «Ты никогда не вернешься. Подумай о Тразе. Он будет ждать вечно. И я даже не смогу ему сказать, что ты все принес в жертву одной женщине — потому что я не знаю, где он».

«Я не собираюсь ничего приносить в жертву, — упорствовал Рейт. — Я намерен вернуться».

«Он намерен вернуться! Скажи пожалуйста! — передразнил его Аначо тоном бесконечного презрения. — Пнуме ждут тебя с распростертыми объятьями. Ты повиснешь над пропастью рядом со своей подругой».

«Нет, — сказал Рейт, — не повисну. Меня ждет Вечность».

Аначо развел руками, тряся головой в замешательстве и раздражении: «Вечность? Я тебя никогда не пойму, ты самый упрямый из людей! Ступай под землю, в ад кромешный! К чему тебе советы верных друзей? Ты все делаешь по-своему! Пеняй на себя. Когда ты собираешься сдаваться пнуме? Сейчас?»

«Завтра».

«Завтра? Зачем откладывать? Зачем целый день отказывать истомившимся по тебе чудовищам в мимолетном удовольствии доказать свое превосходство?»

«Потому что сегодня мне нужно сделать кое-какие приготовления в городе. Пойдем».

12

На рассвете Рейт уже стоял на краю солончаковой пустоши. Именно здесь он и его друзья когда-то вывели на чистую воду Айлу Вудивера, перемигивавшегося с гжиндрами световыми сигналами. У Рейта в руке было зеркало — повторяя одну и ту же последовательность движений, он посылал отраженные лучи восходящей Карины 4269 в глаза далеким невидимым наблюдателям.

Прошел час. Рейт терпеливо помахивал зеркалом, будто выполняя заученный ритуал. Никто не отвечал. Потом внезапно, ближе, чем в километре от складской площадки — по всей видимости из-под земли — появились две темные фигуры, обращенные лицом к Рейту. Рейт продолжал пускать солнечные зайчики. Фигуры, как завороженные, приближались шаг за шагом, Рейт двинулся им навстречу. В конце концов они остановились в пятнадцати метрах друг от друга.

Прошла минута. Рейт и вызванные им посланцы подземного мира молчали, оценивая ситуацию. На гжиндрах были черные шляпы с широкими свисающими полями, скрывавшими в тени лица — бледные, чем-то напоминавшие лисьи морды, с длинными тонкими носами и ярко-черными глазками. Наконец один подошел ближе и тихо произнес: «Ты — Адам Рейт».

«Я — Адам Рейт».

«Зачем ты нас позвал?»

«Вчера вы забрали мою спутницу».

Гжиндра невозмутимо молчал.

«Так это или не так?» — потребовал ответа Рейт.

«Это правда».

«Почему вы это сделали?»

«Мы выполняли поручение».

«Что вы с ней сделали?»

«Мы доставили ее согласно полученным инструкциям».

«Куда вы ее доставили?»

«В условленное место».

«Меня вам тоже поручили доставить?»

«Да».

«Ну что же, — сказал Рейт, — показывайте дорогу. Я пойду за вами».

Гжиндры посоветовались шепотом. Один обратился к Рейту: «Это неудобно. Мы не хотим, чтобы ты шел у нас за спиной».

«Вам придется перенести такое неудобство. В конце концов, так или иначе, вы сможете выполнить поручение».

«Выполним, если не будет никаких препятствий. Но кто поручится, что ты не испепелишь нас огненным лучом?»