Александр Шалимов - Охотники за динозаврами

Озеров прекрасно понимал, в чем слабость его гипотезы: она была построена на общих рассуждениях, на чистой логике. Доказать свои предположения он не мог ни полевыми исследованиями, ни лабораторными опытами. Его гипотеза превосходно объясняла многое, объясняла лучше, чем гипотезы, ставшие классическими. И классические гипотезы были так же недоказуемы, как его ядерная. Однако к ним привыкли, их повторяли, как молитву, не особенно вдумываясь в смысл, а от него требовали доказательств того, что в глубинах Земли идут ядерные реакции синтеза тяжелых элементов. Этих доказательств до сих пор у него не было. Но, может быть, он найдет их в Адж–Богдо? Энергетические разряды, периодически извергаемые из глубин Земли, — что может быть лучшим доказательством ядерных реакций, идущих в земных недрах!

Озеров принялся трясти Тумова.

— А, уже садимся, — встрепенулся геофизик.

— Еще нет. Послушай, что мне пришло в голову, — он кратко рассказал о своих соображениях.

— Зеленая фантазия! — зевнул Тумов. — Лучистая энергия поступает на Землю только из космического пространства. Извне… И зачем разбудил? Теперь не засну… — он сокрушенно покачал головой, закрыл глаза и через минуту снова начал похрапывать.

Озеров некоторое время глядел в окно, потом сунул в карман потухшую трубку, достал записную книжку в кожаной оправе и принялся писать мелким, угловатым, похожим на клинопись почерком.

***

Мистер Алоис Пигастер был высок и лыс. Седые брови нервно подрагивали на сухом лице, когда он говорил и улыбался. Улыбался он по каждому поводу. При этом ярко блестели золотые зубы, а глаза оставались настороженными и внимательно буравили собеседника.

Озеров и Тумов познакомились с американцем на алма–атинском аэродроме перед посадкой в самолет, который должен был доставить их в монгольский город Кобдо. Местные власти сделали все возможное, чтобы комиссия экспертов могла быстрее оказаться в районе работ.

Мистер Пигастер не успел даже осмотреть Алма–Ату. Его пересадили из одного самолета в другой, и вот они уже летят над снеговыми хребтами Джунгарского Алатау.

Услышав, что Тумов свободно говорит по–английски, Пигастер обрадованно хлопнул Игоря по плечу, уселся с ним рядом и болтал всю дорогу.

Тумов вскоре узнал, что американец впервые в Советском Союзе, что он совсем не знает русского языка, но исколесил Индию, Тибет, Гималаи и владеет чуть ли не всеми языками народов Центральной Азии. По специальности он геофизик, астроном и математик. Сам управляет автомашиной и самолетом, а в молодости увлекался гипнозом и спиритизмом.

— Правительство Монголии хорошо делает, что дает возможность осмотреть место катастрофы, — заявил он. — Политики даже в Азии с годами становятся умнее и стараются не раздувать конфликтов.

— Какой конфликт? — возразил Игорь. — Неужели вы думаете, что гибель вашего спутника — дело человеческих рук?

— А неужели вы думаете иначе? — блеснул зубами Пигастер.

— Разумеется. Либо авария приборов, либо природное явление.

— Авария приборов исключена. Все приборы работали блестяще, мистер Тумов.

— Ну а, например, столкновение с метеоритом? — прищурился Игорь.

— Исключено. Скажу вам по секрету: наш спутник был снабжен специальным предохраняющим устройством, которое превращало встречные метеориты в пар.

— Это не секрет, — заметил Игорь. — Но предохраняющее устройство могло отказать…

— Невероятно. И вообще вероятность встречи с метеоритом совершенно ничтожна.

— Согласен. Однако она существует. Мы с вами запустили уже не один десяток искусственных спутников. И вот, наконец, эта ничтожная вероятность осуществилась.

— О, мистер Тумов, наш последний спутник — это целая летающая лаборатория. Там все было предусмотрено. В таком спутнике могли бы лететь несколько человек… Приборы были рассчитаны на многолетнюю работу.

— И все же ваш спутник погиб из‑за какой‑то непредвиденной случайности, — решительно заявил Тумов.

— Случайности — да, — ослепительно улыбнулся американец, — непредвиденной — нет.

— Простите, не понимаю.

— Или не хотите понять, дорогой мистер Тумов… Возможно, что никто не намеревался сознательно уничтожить нашу летающую лабораторию. Это произошло случайно, например при испытании какого‑то нового оружия. Как это у вас говорится: целился в корову, а попал в ворону.

— У нас говорят не совсем так, но это не имеет значения, — заметил Тумов. — Меня интересует другое: неужели вы сами, мистер Пигастер, верите в высказанное вами предположение?

— Это официальная точка зрения государственного департамента. — В первый раз слова Пигастера не сопровождалась улыбкой. — Я американец, сэр.

— Но вы и ученый, если не ошибаюсь. Вы представляете, что значит “случайно попасть” в спутник, летящий с космической скоростью на высоте двух тысяч километров над поверхностью Земли. Какое оружие могло выполнить такую задачу?

— Этого я не знаю, но хотел бы узнать.

— Путем осмотра места, над которым произошла катастрофа?

— А почему бы и нет?

— Потому что, если всерьез придерживаться вашей официальной точки зрения, то “оружие”, уничтожившее спутник, можно искать где угодно, в любой точке планеты или… даже за ее пределами, что гораздо вероятнее.

— Не совсем так, мистер Тумов, — снова блеснул зубами Пигастер, — не совсем так. Я уже имел удовольствие объяснить вам, что наш спутник — это целая летающая лаборатория. Там были сотни приборов, непрерывно передающих показания по радио. Анализ последних показаний приборов свидетельствует, что спутник получил удар по вертикали снизу. Удар был вызван не снарядом и не волной взрыва, а скорее, каким‑то мощным излучением, например потоком нейтронов.

— Какая ерунда! — вскричал Тумов. — Мощный поток нейтронов, источником которого является Земля!

— Я сказал, например, потоком нейтронов, — ласково улыбнулся Пигастер. — Это могли быть не нейтроны, а какие‑то другие частицы. Если удастся найти остатки спутника…

— Уцелевшие после падения с высоты двух тысяч километров?

— Конструкция спутника предусматривала и такую возможность. Отдельные контейнеры могли достигнуть поверхности Земли.

— Если бы удалось найти хоть один болт с вашего спутника, это было бы замечательно, — задумчиво сказал Тумов. — Тогда многое прояснилось бы. Боюсь только, что это невыполнимая задача. Легче найти иголку, сброшенную в джунгли с самолета.

— Все же попробуем найти, — снова заулыбался Пигастер. — И вдруг найдем не иголку, а что‑нибудь более крупное! Это было бы еще замечательнее.