Евгений Ленский - Рай-на-задворках

Вчера Аману стало плохо, несмотря на все усилия конов-ученых. Мало этих конов в подземельях, да и неофиты настроены к ним недружелюбно. Но он, кон Морт, знает, что делает. У него тоже есть немногочисленные, но удобные центры. Пока для ученых не так уж много работы, но она будет, клянусь посохом Болла, будет! Морт остановился. Тихо. У Рука были молнии, Морт видел, как молния разломала скалу. Ученые создадут Морту молнии. Подобно гневу Ура выйдут на поверхность неофиты, как только Аман сойдет с Дороги. Но когда же он сойдет?

Погруженный в размышления, Морт не сразу заметил вошедшего, а заметив - отвернулся: вдруг неофит понял, о чем он думал?

- Кон Морт, тебя зовет Учитель!

Сердце Морта сбилось и пропустило такт - раз зовет, значит, жив. Аман лежал один. Его комната ничем не отличалась от тысяч других в туннелях по всей Грассе.

Морт привык к этой комнате, но сейчас заново поразился. Вот Учитель, за которым идут сотни тысяч. Вот он, "голос Ура", повергающий толпу в трепет, вызывающий слезы горя и восторга. Вот он лежит в полутьме подземелья, которое создал сам. На простом ложе, среди сиротской простоты лежит один.

Увидев Морта, Аман с усилием приподнялся, но голос его был все тот же, прежний:

- Смотритель Морт, я призвал вас, чтобы поведать последнюю волю. "Если последнюю, значит, уже не волю", - подумал Морт, но почтительно склонил голову.

- Когда с Дороги сходит Идущий, он думает, что до Свершенья остался один шаг. Это горькая мысль. Но когда с Дороги сходит Учитель, он думает о другом. Учитель думает, правильно ли он учил? Справедливо ли, кон Морт, что я ухожу с Дороги, так и не увидев Дара? Справедливо ли, что Идущие продолжат путь, открытый мной, без меня?

- Не вы первый, Учитель, не вы последний.

- Если бы! Не заблуждайся. Я не 326 Учитель, я первый на новой Дороге. Я расколол Грассу и увел Идущих в подземелье! Разве можно придти к Дару в темноте подземелья, Смотритель?

- Дар найдет верных и во тьме!

- Нет, не будет благословения Ура в этих стенах, - голос Амана слабел. Он уже не приказывал, а жаловался и просил:

- Неужели я ошибся, кон? Неужели я увел Идущих в царство Рука? Разве нельзя было остаться наверху?

- Мало бы тогда нашлось верных, Учитель. Велика сила центров.

- Сильнее веры? А может, мы проглядели Дар?

Аман упорно ловил взгляд Морта. Смотритель отводил глаза, но все же не выдержал, их взгляды встретились, и Аман понял все. И опять Морт поразился произошедшей с Учителем перемене. В голосе Амана зазвучала сила:

- Генеральный Смотритель, кон Морт! Пригласите конов-ученых и Учителей. Я хочу обратиться к Идущим с последним словом.

Морту понадобилось страшное усилие, чтобы не броситься выполнять. Он остался на месте и покачал головой.

- Как вы смеете, кон? - Аман приподнялся на кровати, почти встал и вдруг, вскрикнув, повалился навзничь. Его сухие пальцы царапнули стену. Кон Морт подождал еще несколько минут, отдал телу Учителя ритуальный поклон и повернулся к выходу. С зеркальной стены на него глянул высокий, с длинными руками и ногами, пожилой человек с глубоко сидящими глазами, острым подбородком и тонкими губами.

- 327 Учитель, кон Морт, - сказал он себе и поклонился отражению.

- Нет, первый Учитель Морт, который вернет Грассу на Дорогу!

Сейчас на него обрушится лавина дел, и он знает, что за чем последует. Главное и первое - кон Мал. Мал выпустил на Грассу лжедар, и его долг перед Дорогой велик. Именно от этого маленького и невзрачного Идущего, возможно, зависит, когда выйдут из подземелий неофиты. Уже не с посохами Болла, а с молниями Ура! Ура... или Рука?

- Неважно, - решил кон Морт, шагнув через порог.

Рай-на-задворках.

ДОЛИНА ЭДЕМ

Переводы машина закончила к ужину. Каждый желающий мог получить любой из полутора тысяч переведенных текстов. "Мертвые заговорили!" думал Стас. Чем больше он вчитывался в мерные строки сказаний и скороговорку чего-то вроде древних земных газет, тем труднее ему становилось. Местные жители были чрезвычайно, непозволительно похожи на землян! Они так же любили и ссорились, мечтали и работали, как предки Станислава, как он сам. Точно так же они боялись смерти и мечтали о долгой жизни. Но в текстах не было главного - причин таинственной гибели населения. Подстегиваемый надеждой обнаружить хотя бы намек, Стае просматривал один кадр за другим. Увлеченный, он забыл и запертого в каюте Арно, и серый кубик, и даже новый план исследований, которым с утра огорошила его Светлана Стен.

Комаров перещелкивал кадры, и чем дальше, вместе со всей Грассой, уходил по Дороге, тем явственней понимал, что разгадку уже проглядел, Поздним вечером, совершенно обалдевший, он наконец выключил экран и уныло пропел на мотив старинного земного похоронного марша: "А-о-ой, я отстал, потерялся...". Запрашивать информацию по кубику или что-нибудь решать с Сержем было уже поздно.

"Утро вечера мудренее", - подумалось ему. Но не тут-то было. В каюту ввалились Варнис, Чандр, Стен и Белов.

Когда все удобно расселись и были готовы к обмену мнениями, Комаров обнаружил, что ему сесть некуда. В креслах у стола расположились Варнис и Чандр. Стен сидела прямо на столе, а Белов занял Стасово место за столом. Самому же Комарову как гостеприимному хозяину пришлось просто прислониться к стене. "Алена", новейший исследовательский космолет, в смысле быта ничем не отличался от предыдущих серий. Конструкторы совершили невозможное. Почти не увеличивая объема корабля, они вдвое подняли дальность полета и на треть расширили лаборатории, сделав это единственно возможным путем за счет жилых помещений. Была, правда, попытка уменьшить спортивный зал, сад и бассейн, но психологи с биологами подняли такой крик, что руководитель конструкторов добровольно возглавил отдел беспилотных грузовозов.

Неожиданно, как для Комарова, так и для себя, первым заговорил Белов. Разведчик был краток: команда разведчиков полностью поддерживает Светлану Стен. После этого исчерпывающего заявления гигант умолк, глядя в спину психолога такими кроткими глазами, что Стас возмутился. А заметив, какой, хотя и мимолетной, улыбкой одарила Белова Светлана, возмутился еще больше и представил слово не ей, а Варнису. Отчасти это был вынужденный акт. Мало кому удавалось не дать слово Варнису, если тот хотел его взять.

По мере того, как он говорил, все бесконечные Руки, Уры, змеи, Боллы вкупе с кубиками и Дорогой четко выстраивались в логичную и стройную систему. Информацию Варнис разделил на две группы, определив первую, как: "Что мы знаем?". Оказалось, знали они немало.

- Итак, - говорил Варнис, - планета была населена человекочрезвычайноподобными (Светлана облизнулась, словно попробовала новое слово на вкус). Второе. Они вымерли в невероятно короткий срок, исключающий естественные причины. Третье - вымерли от чего-то, действующего только на человекочрезвычайноподобных, ибо в остальном биосфера процветает, включая млекопитающих, некоторые представители которых уже бесконтрольно бегают по кораблю. Примет вторжения извне нет, если не считать следов единичной посадки. Очевидно, это следы косморазведчика Петра Арно. При этом Варнис с яростью посмотрел в бороду Чандра, а тот успокаивающе ею подвигал.