Станислав Гагарин - Разум океана

- Да, господин профессор, - приподнимаясь, ответил патологоанатом.

- После завтрака принесите материалы сюда.

- Хорошо, сэнсей.

Накамура взглянул на Тиэми Тода.

- Ты неважно выглядишь сегодня. Ты нездорова?

- Нет, нет, все в порядке, отец.

- Вы, Аритомо Ямада, сегодня займитесь с Фаситором. Что-то не нравится мне его поведение. Наш йовый коллега попозже присоединится к вам.

Профессор Накамура с улыбкой посмотрел на Бакшеева.

- Вы не возражаете против совместной работы с Аритомо Ямада? Нет? Вот и прекрасно.

После завтрака все поднялись, сложив ладони около груди. Один за другим сотрудники лаборатории удалились.

Профессор Накамура и Степан Бакшеев остались одни.

- Не хотите ли закурить? - спросил профессор, протягивая коробку с сигарами.

- Благодарю, - сказал Бакшеев, но сигару не взял. Заядлый курильщик, он после приключений последних недель утратил всякую тягу к табаку.

- Я много знаю о вас, Бакшеев, - начал Накамура. - Мне нравится смелость ваших идей. К сожалению, профессор Ветров слишком рано ушел из жизни...

- Да, профессор Ветров рано умер, - сказал Степан.

- Я несколько осведомлен о вашей совместной работе и благодарю провидение, которое привело вас ко мне. Надеюсь, здесь, на этом острове, вы будете таким же талантливым исследователем, каким были у профессора Ветрова.

- Что именно требуется от меня? - спросил Бакшеев.

- Пока ничего. Для начала я кое-что покажу вам. Об этом ваш шеф мог только мечтать. Идемте со мной...

Одна из стен этого помещения была сплошь покрыта разнообразной аппаратурой. Назначение ее было малопонятным Бакшееву, и он с любопытством оглядывал ряды индикаторных ламп, экранов, напоминающих экраны осциллографов, бесчисленные тумблеры и кнопки. На остальных стенах приборов было тоже немало, но между ними оставалось хоть какое-то свободное пространство.

Посреди комнаты возвышался пульт, рядом, под углом друг к другу, стояли два кресла. Они напоминали кресла из парикмахерской. Впечатление усиливали странные колпаки над изголовьями, словно аппараты для сушки волос.

Профессор Накамура подвел Бакшеева к одному из кресел и знаком пригласил сесть. Степан повиновался.

Кресло оказалось весьма удобным. Следуя формам тела, оно создавало иллюзию невесомости.

Бакшеев скосил глаза вправо и увидел, как профессор отошел к боковой стене, навстречу ему выдвинулся стержень с утолщением на конце. Накамура приблизил этот стержень ко рту и проговорил несколько слов, их смысла Степан не сумел различить.

"Микрофон", - подумал Бакшеев.

Затем профессор вернулся к Степану, продолжавшему сидеть в кресле, и обеими руками взялся за колпак над его головой.

- Сейчас вы увидите, как далеко ушел я по сравнению с профессором Ветровым, - горделиво произнес Накамура. - Сидите спокойно.

Накамура щелкнул тумблером, и колпак стал опускаться на голову Степана. Он снова подумал и сходстве колпака с тем, какие надевают на головы модниц, и решил, что стать вдруг завитым, как барашек, не самое страшное из ожидавших его возможностей.

Колпак закрыл голову до половины лица. Стало темно. Степану вдруг вспомнилась та темнота, он опустил глаза и с облегчением различил свет, идущий из-под колпака снизу.

- Приготовьтесь! - услыхал он голос профессора.

Бакшеев не видел хозяина лаборатории, но по голосу понял, что тот устроился в кресле рядом.

Вдруг Степан ощутил мелодичный звон. Он сразу понял. Именно не услышал, а ощутил... Непосредственно своим сознанием, мозгом, без участия органов слуха.

Звон сменился низким гудящим тоном, затем раздался тоненький свист и звуки, напоминающие плач ребенка.

Степану показалось вдруг, что голова у него постепенно разбухает, увеличиваясь в размерах. Он забыл, что голова стиснута обручами колпака, и попытался тряхнуть ею. Голова даже не шевельнулась, но разбухать перестала.

Снова раздался свист, он становился все пронзительнее. У Степана заложило уши. Наконец свист оборвался на самой высокой ноте, и появился голос.

- Хорошо, что ты пригласил меня, Старший Самурай.

Эти слова были произнесены по-японски, и Степан понял, что говорит не профессор, тем более сразу же за этой фразой в его мозгу возникла другая:

- Я тоже рад встрече с тобой, - ответил голос. Это был голос Накамура.

- Но причины, вызвавшие радость у тебя, и мое желание встретиться с тобой различны, Старший Самурай.

- Ты говоришь загадками.

- Сейчас я скажу все.

- Нет, нет! Не сейчас! Сегодня я снова встречусь с тобой позднее. Понятно? Позднее...

Бакшееву показалось, что профессор испуган.

- Хорошо. Что хочешь ты от меня, Старший Самурай?

- Рядом со мною находится молодой коллега. Он давно ищет встречи с тобой, Старшая Мать. Он ученый. Зови его Доктор.

- Я рада приветствовать вас, Доктор, - произнес голос, все тот же далекий голос. Степан сообразил, что обращаются к нему.

- Поздоровайтесь, Бакшеев, - вмешался профессор. Степан разжал губы, пытаясь произнести хоть слово, но не мог ничего сказать, снова стала увеличиваться голова, он догадался, что отвечать надо мысленно, попытался сосредоточиться, услышал: "Я плохо слышу его", почувствовал, будто голову разрывают на части, хотел крикнуть, и вдруг все исчезло.

Открыв глаза, он увидел перед собой обтянутое желтой кожей лицо профессора Накамура. Единственной рукой профессор расстегивал ему ворот рубашки.

- Вы можете встать?

Степан тряхнул гудевшей головой и приподнялся в кресле.

- Вот и хорошо, - сказал профессор. - Мне следовало вас проинструктировать... Но, может быть, так оно лучше.

- Что это было? - спросил Степан.

- Потом, потом, - сказал профессор Накамура. - Идите отдыхать.

Он подошел к пульту, возвышающемуся между кресел, и нажал одну из многочисленных кнопок.

Степан поднялся из кресла и встал на ноги, стараясь унять в них противную дрожь. Голова сильно кружилась.

Вошел Аритомо Ямада.

- Проводите коллегу в его комнату, - сказал профессор Накамура. - У него было много впечатлений сегодня.

Пошатываясь, Степан направился к выходу. У двери его поддержал за локоть Аритомо Ямада.

- Отдохните как следует, - вслед Бакшееву проговорил профессор Накамура. - Завтра вы будете мне нужны.

Степан Бакшеев и Аритомо Ямада прошли длинными коридорами, и у стеклянной двери, ведущей на площадку перед океанариумом, Степан остановился.

- Мне хотелось бы выйти на свежий воздух, - сказал он Аритомо Ямада.

Молодой японец толкнул дверь, и они вышли в гигантский кратер, высоко над ним округло синело небо.