Любен Дилов - Упущенный шанс

— Но, дорогая, ведь я же ради тебя старался! — писклявым голоском простонал мой друг.

— Ну, разумеется, я во всем виновата! Именно я. Привыкли всё валить на жен, — вконец разъярилась француженка.

— Оставь-ка нас одних! — прикрикнул я на нее. — Отправляйся к моей жене, составь ей компанию! Возьми мои сани, они на ходу.

— Конечно, ты не прочь остаться с ним наедине! — воскликнула Ивонн таким тоном, что я окончательно смешался.

Усевшись на стоявший в отдалении стул, я скрестил руки на груди и обиженно заявил:

— Жду ровно две минуты. Если за это время вы не объясните мне, зачем я вам здесь понадобился, я уйду. И учтите — насовсем!

Испуганно толкнув мужа, Ивонн сказала:

— Постой. Видишь ли, этот дурак решил покончить с собой из-за случившегося. Нужно следить за ним. Как бы он не выскочил на улицу без скафандра.

Я демонстративно бросил взгляд на свой хронометр и поднялся.

— Не знаю, чем ты можешь нам помочь, — подхватил мой друг каким-то чужим, писклявым голосом. — Ивонн уже обзвонила все инстанции. Все празднуют. А добиться чего-то от роботов — дело безнадежное, сам знаешь. С большими бюрократами человечеству еще никогда не приходилось сталкиваться…

— Я все еще ничего не понимаю, — с угрозой произнес я, постучав ногтем по стеклу хронометра.

— Вот я тебе и пытаюсь объяснить! Не действуй хоть ты мне на нервы, попросил он. — Ты же видишь, в какой переплет я попал. Понимаешь, это была единственная возможность поспеть домой вовремя. Анализ местных проб был готов в последний момент, а все места в космолетах были забронированы еще до моего вылета на Землю. К тому же почти все космолеты уже стартовали. Поэтому в транспортном бюро мне прямо сказали: единственный мой шанс воспользоваться телетранспортацией. И не только мой — всего человечества. Страхи людей, мол, совершенно беспочвенны. — Давайте без обобщений, — заявил им я. — Все человечество сейчас меня совершенно не интересует. Вы мне просто скажите, как успеть к Новому году на Титан. Ведь я вам не какой-нибудь изнеженный турист, я там вкалываю, меня жена ждет, у меня там дел но горло! А они гнут свое — телетранспортация да телетранспортация! Это, мол, обойдется несколько дороже, к тому же бюрократы, засевшие в учреждениях, не соглашаются оплачивать командированным разницу в цене, да и багаж можно будет получить только по прибытии грузового космолета, зато через полтора часа вы будете на Титане. Если не согласны — сможем отправить космолетом не раньше, чем через две недели. Что было делать — пришлось согласиться! Знаешь ведь, какая Ивонн ревнивая. Она бы мне глаза повыцарапывала, если б я не явился к Новому году!

— Опять я во всем виновата! — воинственно прервала его француженка. Во всех ваших дурацких историях виновата жена.

Я не обратил на ее выпад никакого внимания. На Титане все женщины становятся легко ранимыми и раздражительными. Все время находиться с одним мужчиной, сидеть в герметически закупоренных помещениях, выходить на улицу только в скафандрах — все это действует им на нервы.

Ее выпад был оставлен без внимания и Иваном, который спокойно продолжил:

— Не думайте, однако, что с телепортацией не возникло никаких проблем. Люди помешаны на путешествиях Мне с трудом удалось втиснуться в группу, которую должны были перебросить на Титан за два часа до наступления Нового года. Заметь, нас отправляли группами!

Он судорожно вздохнул и умолк.

— Ну, а дальше? Рассказывай же! — подстегнул я его Самому мне еще не доводилось переступать порог станции телетранспортации, недавно появившейся и на Титане. И я далеко не уверен, что когда-нибудь решусь воспользоваться ее услугами. Мы, геологи, все не множко консерваторы. Может, телетранспортация и впрямь гениальное и революционное открытие, может, в ней действительно будущее человечества, но есть в ней что-то унизительное для человека. По крайней мере, на мой взгляд. Позволить, чтобы тебя раздели догола, засунули в кабину реактора, разложили на кванты и в таком виде отправили в космос!? А потом на соответствующей планете из квантов же собрали?

Нет, в этом есть что-то противоестественное. Правда, телетранспортация осуществляется с самой высокой скоростью — со скоростью света, но даже ради этого я не позволил бы никому разложить себя на кванты.

— Тебе хоть было интересно? — любопытствую я. — Что ты почувствовал, когда…

— Ты бы лучше спросил, что я чувствую сейчас.

Он вздохнул.

— А в чем дело, собственно?

— Как в чем дело? Ты что — не видел?

Только теперь до меня окончательно дошло происходящее, и я воскликнул:

— Ах, вот оно что!

Хорошо зная обидчивость своего друга, я не дал выхода рвущемуся наружу смеху.

— Ну-ка, покажись!

Я потянулся к одеялу, но француженка перехватила мою руку.

— Хватит разглядывать, видел уже…

В голове возникла соблазнительная картина пышных бедер, нежных округлостей коленей… Царящая на Титане скука, по-видимому, делала наше воображение гораздо более живым, чем у людей на Земле.

— Как это случилось? — спросил я, устыдившись своего видения.

— Не знаю. Как я тебе говорил, была ужасная давка. Отправляли нас группами. Неизвестно, где и как произошла ошибка, что и в чем они напутали, но вот результат — вся нижняя часть тела у меня женская.

— Мама родная! — притворно ужаснулся я, изо всех сил стараясь изобразить сочувствие. — Но ведь на приемной станции…

— Роботы! — гневно завопил он. — Под Новый год там не сыщешь ни одной живой души! Даже одежду мою — и ту куда-то подевали! Объяснили тем, что такие ошибки возможны, линия, мол, новая и проходит через астероидный пояс. И что ничего нельзя сделать, пока не выяснится, куда отправлена моя нижняя часть. Ни с одной станции к тому времени не поступило сообщение об ошибке. Так что мне предложили отправляться домой в таком виде, заверив, что сами разыщут меня. Да еще имели наглость пригрозить: «Предупреждаем вас: вы несете ответственность за сохранность чужой части тела!» Безобразие! Как будто я ее украл! Как будто мне до смерти приятно появиться перед женой в таком виде! Да еще на Новый год! Ну смейся, смейся, чего там!

Наконец-то он заметил, что я вот-вот расхохочусь.

— Иван, — сказал я, обращаясь к француженке, — прими мои новогодние соболезнования.

И помчался в туалет.

Хохотал я до тех пор, пока у меня не заболели мышцы на животе, потом облил лицо холодной водой и только после того, как вытер его, осознал всю серьезность положения. Чем мог я помочь своему другу и коллеге? Да и можно ли чем-то помочь ему? Худо-бедно, у меня хватило бы способностей разобрать поливизор, однако в технике этой проклятой телетранспортации я совершенно не разбирался. И не представлял себе, ни как могла произойти ошибка, ни как ее можно исправить. Ясно было лишь одно — хирург в этом деле не помощник. Не так-то просто разрезать человека пополам и снова сшить, тут нужен выход даже не на молекулярный, а на субмолекулярный уровень.