Александр Лоскутов - Исповедь всемогущего

Ракетный удар по Багдаду. Три городских квартала превратились в руины. А когда я разбирал завалы и пытался лечить раненых, население плевало мне в спину.

Я могу привести множество подобных примеров: Сан-Франциско, Джакарта, Тегеран, Гватемала, Москва...

В свои двадцать четыре года я успел повидать всякое. Видел, как уроды, недостойные именоваться людьми, расстреливали из пулеметов детей. Видел военачальников, которые приказывали бомбить города с целью устрашения местного населения. Видел людей, повешенных на собственных кишках. Видел улыбчивых политиков, чье сердце было чернее ночи и которые оптом торговали людскими судьбами.

Я много чего такого видел. Не видел только обещанного нам всем Золотого Века. И справедливости я не видел. А уж счастьем-то и вовсе не пахло.

Может быть, я сужу превратно. Может быть, мне просто так повезло - подтирать за человечеством всю его грязь и кровь, вдоволь насмотревшись на которые я почему-то возомнил, что весь мир состоит из выродков и негодяев, способных наслаждаться пытками и убийствами, а на самом деле все не так уж и плохо.

Может быть, мои действия и на самом деле несли пользу.

Может быть.

Но общество судят обычно по его худшим качествам. А уж их-то я насмотрелся вдоволь. Да и запоминаются размазанные по стене мозги обычно не в пример лучше, чем робкий детский смех и тянущиеся ко мне ручки.

Я лежал, смотрел на небо и думал...

И зачем только мы ввязались во все это? Ну нравится людям уничтожать себе подобных. Так ради бога. Пусть уничтожают. Пусть занимаются тем, чем хотят. Зачем нам вмешиваться?

Зачем мне это?

За все, что я сделал, мне в награду досталась только ненависть. В меня стреляли, пытались отравить, минировали машины, против меня использовали смертоносные газы и психотропные препараты. Для чего, спрашивается? Да ради того, чтобы убрать неугодного Хранителя с дороги, чтобы он не мешал вершить большим людям их мелкие делишки. И, самое главное, что виновных в этих покушениях ни разу не находили. То есть я-то, конечно, прекрасно знал, откуда ниточки тянутся, но что толку? Ведь не скажешь же на суде: "Я просто прочел их мысли..." Это не доказательство.

А доказательства никто и никогда не искал. Потому что не хотели местные органы правопорядка идти на конфликт с Сильными Мира Сего (которые на самом дели и стояли за большинством всех этих покушений) и, получив указание от правительства своей страны, тихо спускали дело на тормозах.

Чтобы дать возможность убийцам-неудачникам попробовать еще раз.

Все. Хватит!

Прав был тот полусумасшедший старикан, спрятавшийся от своей доли Хранителя в буддистском монастыре, когда отказался вмешиваться в дела человечества. Никогда нельзя навязывать людям свою помощь, пусть даже они в ней и нуждаются. Не поймут. Не поверят. Возненавидят. Надо дождаться, когда они сами попросят о помощи. Только тогда можно будет подать руку и уберечь, вызволить, защитить.

С меня довольно. Буду брать пример с того старичка. Уйду в монастырь. Буду сидеть на солнышке, достигать нирваны и наслаждаться жизнью. Никаких войн или перестрелок и только свежие фрукты на завтрак. Вот жизнь-то...

Я лежал и смотрел в небо. Четыре дня. Днем и ночью. Лежал и смотрел в небо.

Дважды я слышал шум винтов, и надо мной пролетал вертолет с эмблемой миротворческих сил ООН на борту. В первый раз я довольно долго размышлял о том, стоит ли мне подать сигнал SOS или можно обойтись своими силами? Пока думал - вертолет уже улетел.

Во второй раз я просто проводил его взглядом.

На третий день спокойного отдыха прямо по мне прошел совершенно обалдевший повстанец, неведомо каким способом заблудившийся в трех поваленных пальмах. В мыслях у него был полный сумбур. Бедолага не понимал, что он здесь делает, зачем на его плече висит эта громоздкая штука под названием автомат и кто он вообще такой. Более того, он уже где-то ухитрился схлопотать довольно значительную дозу радиации. Присыпанного листвой и мусором меня этот оболтус не заметил, хотя и наступил мне на руку.

Убедившись в том, что этот парень движется в правильном направлении, если желает выйти прямо к базе миротворцев, я хотел было пожать плечами, однако удержался от этого не слишком полезного в моем состоянии деяния и вернулся к своим мыслям, еще раз напомнив себе, что поклялся больше не вмешиваться в дела человеческие.

Забегая в будущее, сразу же скажу, что подобную клятву я давал не меньше десяти раз (обычно это бывало после окончания каких-то крупных войн или других тому подобных явлений). Иногда я соблюдал ее довольно долго - годы, десятилетия, даже века, а иногда - всего лишь считанные дни. Но всегда все заканчивалось одинаково - я нарушал данное самому себе слово и, отбросив в сторону принцип недеяния, принимался вмешиваться в дела человечества, чтобы исправить все те ошибки, которые оно успело наворотить за время моего отсутствия. А потом все повторялось сначала...

Но в тот раз я думал, что это уже навсегда, что я никогда больше не буду лезть в те дела, которые напрямую меня не касаются.

Я лежал, смотрел в небо и думал. О жизни, о судьбе, о том, кто я есть. Просто поразительно, сколько всего можно передумать, пока лежишь с переломанным позвоночником.

Провалявшись под рухнувшей мне на живот пальмой четыре дня и с горем пополам залечив все свои раны с помощью Силы, я кое-как встал и медленно побрел сквозь поваленные и местами основательно подпаленные джунгли. Спина болела просто ужасно, но приходилось терпеть.

Осколки моих былых мечтаний хрустели под ногами вместе с почерневшими от огня листьями упавших деревьев.

Через три дня, после того, как я, путешествуя исключительно своим ходом, покинул этот не слишком гостеприимный остров и перебрался на материк, военные действия на Мадагаскаре, притихшие было после того незабываемого ядерного удара, возобновились с новой силой. Немного опомнившись (и основательно обидевшись за негуманное к себе отношение) повстанцы поперли вперед, не взирая ни на какие потери. Правительственные войска, тоже не собираясь отставать, в свою очередь ответили им точно такой же монетой. Стрельба разгорелась с новой небывалой прежде силой. Только за последующую неделю было до основания разрушено шесть второстепенных городов и погибло не менее трех тысяч человек. Причем большая часть жертв, как это обычно и бывает в подобных случаях, к этой дурацкой войне никакого отношения не имела и оружия в руках не держала отродясь.

Кроме того, прослышав об использовании на Мадагаскаре ядерного оружия и усмотрев в этом какую-то непонятную выгоду для себя, на остров толпами рванули фанатичные приверженцы некоторых террористических организаций. Эти ребята быстро превратили и без того не отличающийся особой упорядоченностью конфликт в самый настоящий вооруженный бедлам. Война повстанцев против правительственных сил моментально переросла в войну типа "все против всех" и начала быстро набирать обороты.