Наталия Мазова - Исповедь травы

- Так что можно я у тебя немножко поживу, Эленд? - тихим голосом довершает Имлаанд, краснея от неловкости. - Нелли говорит, что ты добрая...

- Погоди, - я кладу руку на хрупкое плечико. - Давай сначала разберемся, почему ты боишься войти в Круг. Тебя же послали твои родители, а родители не могут желать тебе ничего плохого.

- Наверное, не могут, - Имлаанд хлопает длиннющими ресницами. - Но лоини Арлетт тоже не желает мне ничего плохого, а она говорит - Круг отнимет мою свободу...

Так, эту песенку мы уже слышали и раньше. Ушельцы просто патологически помешаны на свободе. Причем свобода эта понимается ими прежде всего как независимость от любого долга и любой ответственности. И уж никоим образом не как "возможность самому определять пространство принятия решений", как учила меня Лайгалдэ.

- А почему ты считаешь, что Арлетт желает тебе добра? Она же для тебя абсолютно чужой человек.

- Меня хотели убить в одном из миров. Кричали - "нелюдь, нелюдь"... А она вступилась, отняла меня у толпы и помогла дойти сюда. Только говорит - мои родители не знают всей правды, потому и послали меня вот так. А правда в том, что Круг не только дает, но и отбирает взамен.

А вот это уже зацепка! Я быстро оглядываюсь на Арлетт, но та оживленно грузит своих адептов и не обращает ни малейшего внимания на нас двоих - Нелли уже снова убежала с кем-то общаться...

- А поподробнее не можешь объяснить, Имлаанд? Твои родители наверняка сами входили в Круг, когда были моложе, но ведь они не считают, что потеряли от этого нечто, иначе не послали бы тебя.

- Я попробую... Лоини Арлетт говорит - у каждого человека есть тень. И так должно быть, потому что не может быть света без тьмы и дня без ночи. Тень нужна, чтобы человек был в равновесии...

Блинн... Мать моя женщина, а ведь начало срастаться! Эти девчушки на лестнице, помнится, тоже размахивали каким-то Великим Равновесием.

- ...Но раз это Круг Света, то он и хочет, чтобы люди служили только свету, и делает их как бы своими частичками. Лоини Арлетт сказала - винтиками в машине, но у нас нет машин, я плохо понимаю, что это такое... Вот, а для этого он отбирает у людей тень, и они уже ничего не делают неправильно, потому что знают, как надо. И им уже никогда не больно по-настоящему, а лоини Арлетт говорит - кому не больно, тот не человек.

- Имлаанд, - перебиваю я, - но почему бы не допустить, что Круг просто делает людей сильнее и умнее? Разве тебе не хочется этого?

- Да, но лоини Арлетт говорит - слабость есть тень силы. Отними слабость - опять нарушится равновесие. А только человек в равновесии по-настоящему свободен.

- Так ты боишься потерять свободу? - спрашиваю я как можно ласковее, хотя внутри меня все уже кипит от ярости. Так бы и натравила Стражей на эту Арлетт, но это называется "настучать" и является поступком в высшей степени неспортивным...

- Нет, я даже не этого боюсь. Просто лоини Арлетт еще сказала, что люди на самом деле делятся на простых и вольных. На тех, у кого можно отобрать свободу, и на тех, у кого нельзя. Первых намного больше, и они, выходя из Круга, даже не замечают, что утратили что-то. А вольные в Круге просто сходят с ума, - Имлаанд опускает глаза и договаривает еле слышно: - И я - из вольных. Лоини Арлетт говорит, что только поэтому и спасла меня, что я - как все они, а не как простые люди...

Мне приходится укусить себя за руку, чтобы сдержаться. Нет, методика вербовки адептов поражает своим изяществом страх либо сойти с ума, либо оказаться не в числе избранных... Так, я спокойна, я очень спокойна, я не хочу набить морду Арлетт, морду Арлетт набью не я, это сделают и без меня! А я пока буду решать логическую задачку: как объяснить, что такое принцип копирования, детенышу из мира без машин?

- Знаешь, Имлаанд, Арлетт, кажется, тоже знает не все. Давай я тебе попробую объяснить. Ты ведь доверяешь мне?

- Ага, - улыбается Имлаанд. - У тебя глаза, как у моей старшей сестры.

- Так вот, если ты прочитаешь книгу, ты ведь возьмешь из нее нечто. Возьмешь знание, и оно будет уже в двух местах - в книге и у тебя в голове. Но ведь от этого знания в книге меньше не станет, и ее сможет так же взять и прочитать любой другой человек. А теперь представь, что в ту же книгу забралась мышка. Она не будет читать книгу, а просто съест страницу из нее. При этом она тоже получает нечто - пищу себе в брюшко, - но книги становится меньше. Понимаешь?

- Конечно, понимаю, - кивает Имлаанд. - Это очень просто.

- А теперь пойми: Круг Света читает входящих в него, а вовсе не ест. Он получил то, что могли дать ему твои родители, и взамен дал им новые возможности. Но ни его, ни их от этого меньше не стало. Так как же он может что-то отобрать у тебя, будь ты хоть трижды из вольных?

Имлаанд морщит лобик в задумчивости.

- Ты говоришь так, что хочется верить. Когда народ разойдется, я обязательно спрошу у лоини Арлетт, что она думает по этому поводу.

- Спроси, - улыбаюсь я. - Но что ты будешь думать, если она скажет тебе, что я говорю неправду?

- Тогда... Тогда решить смогу только я. Ведь проверить, кто из вас лжет, я не в состоянии.

- Вот и правильно, - я не отказываю себе в удовольствии прикоснуться к пушистым волосам. - Так всегда и поступай учитывай чужое мнение, но решай самостоятельно. И на всякий случай запомни мой адрес: сектор Девы, улица Седьмая Сосновая, дом шестьдесят шесть, на девятом этаже спросить мадам Гру, а потом Элендис...

Имлаанд уходит, и теперь я могу не сдерживать более своих эмоций. Трать-тарарать-тарарать и еще раз трать! Если и Маэстине этим закомпостировали мозги - неудивительно, что в Круг Света ее на аркане не затащишь. Сколько я помню, моей милой сестрице всегда нравилось думать, что она не такая, как все, а лучше, талантливее, в общем, избраннее.

Арлетт тем временем берется за кесмину и начинает что-то вопить - разумеется, тоже о Свободе и Равновесии. Что-то типа: "Дайте белому лебедю черную песню, дайте черному ворону белое небо" - слова абсолютно не запоминаются, напор же такой, что удивительно, как с потолка штукатурка не сыплется. О боги мои, ну где же эта паршивка Маэстина, за какие грехи вы заставляете меня терпеть еще и это!

"Странник, ты чего такой грустный?" - "Я букву "т" потерял..." Почему им всем так нравится быть проклятыми?!

- ...Что с тобой? - я и не заметила, как ко мне подкралась эта девчонка в черной шляпе. Похоже, одна из самых верных адепток Арлетт - насколько я помню, та приняла сигарету именно из ее рук. - Тебе плохо?

- Нет, - бросаю я сквозь зубы. - Просто я не в силах слушать эту песню! "Дайте, дайте..." серому страусу красные ноги, блинн!

Глаза девчонки неожиданно загораются странным блеском:

- Я знаю, тебе больно, - произносит она с какой-то неестественной интонацией. - Но ты все равно слушай, слушай - и тебе станет лучше!