Константин Рогов - Немного о работе

Рэм рассеяно дотронулся до пореза на щеке.

- Это? Нет, это так - пустяки.

- Пустяки? На мой взгляд, пройди лезвие пониже, ты бы валялся сейчас с перерезанным горлом.

- Профессиональный риск. Я никогда тебе не говорил, что быть наемным убийцей - весьма паршивая работа?

- Хмм... Ты - нет. Но я хорошо понимаю твои чувства.

Некоторое время убийца вглядывался в лицо мага.

- Пипкин, ты... в порядке?

- Башка болит, но это пройдет.

- Я не об этом.

Маг отвел взгляд.

- Не знаю. Наверное - нет.

- Они нашли его, ты знаешь?

- Кого?

- Того парня, который убил невесту твоего кузена, - ответил Рэм. - Я узнал это сегодня утром, когда ходил в лавку за пивом, пока ты дрых.

Пипкин тупо смотрел на убийцу. Все это было слишком как-то вдруг.

- Кто он?

- Рыжий Лео. Мелкий подлый ублюдок. Я немного его знаю. Первый раз он погорел лет в четырнадцать, когда занялся подделкой монет, ну а дальше покатился. Разными вещами занимался и - вот. Его взяла Стража, после свидетельства Фаида, владельца лавки. Фаид вроде видел, как Лео тем вечером околачивался возле дома Сваве, а потом пропал. Лео избавился от Фаида вчера днем, а сегодня ночью его самого отыскали. Дурачок не понял, что пора сваливать из города. Взяли прямо в "Тени повешенного". Он во всем признался. Что полез в дом, наткнулся на девицу, решил от нее избавиться, потом устроил пожар, чтобы замести следы, но тут появился твой брат... Все, короче выложил.

Некоторое время маг молчал.

- Суд будет?

- Необходимости нет. Есть признание. Есть показания свидетеля, а что Лео и его пришил, только косвенно усугубляет вину. Казнь - завтра в полдень.

- Что с ним будет?

- Его четвертуют, - просто сказал Рэм.

Пипкин налил себе еще пива, замер и некоторое время молча сидел, глядя в пол.

- Вот так все просто, - прошептал маг.

- Что? - не понял убийца.

- Нет, ничего.

XI

Толпа нетерпеливо колыхалась. Толпа шумно вздыхала, пыхтела и заполняла воздух запахом сотен немытых тел. И еще - запахом страха и какого-то сладостного ожидания. Нервной дрожи.

Ласку сдавили со всех сторон, да так, что она не могла даже срезать кошель у полного смуглолицего торговца стоящего перед ней. Девушка и дышать-то могла с большим трудом.

Она попыталась привстать на цыпочки, стараясь разглядеть хоть что-то из происходящего на грубом деревянном помосте. Но с этого конца площади все равно было ничего не разглядеть.

Толпа взревела, и Ласка закричала вместе со всеми. Ей показалось, что она на миг увидела скрюченную фигурку рыжего человечка, которого четверо дюжих помощников палача тащили к помосту. Кажется рыжий что-то кричал и пытался вырваться, но его криков все равно не было слышно. Добродушный торговец захлебывался от возмущения. Он ухитрился вытянуть кверху кулак и погрозить им осужденному.

Некоторое время ничего особенного не происходило, затем Ласка вдруг поняла, что уже некоторое время она слышит неразборчивую речь глашатая, который зачитывал обвинение.

Толпа затихла.

Сверкнул на солнце высоко поднятый топор, замер на миг в высшей точке и стремительно опустился. Жуткий вопль был подхвачен толпой. Толпа захолыхалась, обезумев от вида и запаха крови, Ласку понесло куда-то в сторону, торговец закричал - ему сломали руку... Топор поднялся и опустился еще четыре раза. Вопли перешли в вой, который оборвался после очередного удара.

XII

- Правосудие свершилось, - сказал Эрбин.

Он ничуть не таясь снял черный колпак палача. Пипкин мог только удивляться, каким образом ему удалось выбить разрешение на такую "работу". Впрочем, наказание убийцы нередко передавалось в руки родственникам жертвы.

Военный офицер выглядел очень измотанным.

- Да, - кивнул Пипкин, глядя, как то, что осталось от маленького рыжего человечека, бросают в мешок. Казненные редко удостаивались официальной похоронной церемонии. Останки отправятся на мусоросжигательный завод. - Но мне почему-то от этого не легче.

- Никому из нас нелегко.

- После того, как он убил Кэрол, я думал только о том, что надо поймать этого гада и наказать. Отнять у него жизнь так же, как это делал он. И все станет на свои места... Не получилось.

- Нельзя жить одной местью, маг, - нахмурился Эрбин. - Кэрол была моей сестрой, но... Месть - это не слишком хорошая цель в жизни. Она поглощает тебя без остатка, но после нее ничего не остается - только пустота.

- Я знаю. Тем не менее... Все это не принесло мне успокоения.

- Раны заживают долго... Такие - особенно долго. Мне пора.

- До встречи.

Пипкин лениво пожал протянутую руку.

Эрбин зашагал в сторону южных ворот. Там он должен был присоединиться к людям направляющимся к его часть. Наверное, в военной службе, как и во всякой другой есть свои достоинства. Чувство востребованности, к примеру. Пипкин обдумал это и решил, что ему это никак не грозит.

Люди постепенно расходились. Площадь пустела. Рабочие уже начали разбирать помост. Маг подошел к ним и некоторое время молча смотрел на темные пятна крови, въевшиеся в светлую древесину. Он решил, что представление было довольно гнусным.

XIII.

Тор выглядел растерянным, взлохмаченным и несчастным. Он теребил свой расшитый серебром пояс, очевидно не зная, куда деть руки.

- Ты понимаешь, - промямлил он. - Я ведь еще молод. У меня нет... достаточных средств, чтобы содержать семью. Вот когда я открою собственное дело, тогда...

- Вообще-то я ничего не говорила про семью, - заметила Ласка.

Девушка почему-то чувствовала разочарование и горечь. Нет, конечно, она не хотела выходить за него замуж, но все же... Он мог бы и не затевать этот разговор.

- Мой отец считает, что ты... ты как бы... ну понимаешь, не очень подходящая...

Парень беспомощно развел руками.

Со стороны это выглядело жалко.

- Жалкое зрелище, - безжалостно констатировала Ласка, чувствуя, что начинает злиться. - Значит я - неподходящая для тебя пара?

- Ты же Искательница. Твоя мать занимается разбоем...

- Это слова твоего отца. Неужели у тебя нет собственного мнения?

- Я пытался его переубедить. Нам не стоит больше встречаться.

- Не больно-то и хотелось. Завтра я уезжаю из этого города, - заявила Ласка. - Меня уже тошнит от вас, торгашей.

Одарив парня презрительным взглядом, она оставила его стоять на холодном ветру, зашагав в сторону Медного Моста. Наверное, с ее стороны это было жестоко, но она считала, что поступила правильно. Этому маменькому сынку давно пора взрослеть. Скоро он поймет, что жизнь - необычайно жестокая штука.

XIV

При всем желании, Шэмрок было трудно назвать красивым городом. Жители его, конечно, имели другое мнение на этот счет, но Пипкин считал южные кварталы, где располагались в основном торговые заведения, безвкусными и часто нелепыми. На западе тянулись ряды однообразных серых складских зданий. Восточная часть с многочисленными военными сооружениями и угрюмыми правительственными конторами казалась магу скопищем безумцев. Исключение он делал лишь для севера - где на четырех холмах красовались Шэмроксий университет, Торговая Палата, здание Гильдии Магов и высокие золоченые шпили всевозможных заведений религиозного толка.