Пол Андерсон - Огненная пора

— А насчет того, где ждать, — продолжала Джилл, — так я же тебя знаю. По Кемпбелл-стрит на Риверсайд — и домой. Верно?

Он попытался улыбнуться:

— Я настолько прозрачен?

— Нет. — Она внимательно смотрела на его худое лицо. — Нет, ты очень скрытный человек. Однако был шанс, что ты уйдешь раньше, потому что ты никогда не придавал значения всем этим вежливостям. И ты выбрал бы такой путь, чтобы избежать людей. Сейчас такой путь здесь. Примавера, в конце концов, не лабиринт. — В голосе послышалась ирония: — Вы знаете мой метод, Ватсон. Воспользуйтесь им!

Он мог только хмыкнуть и покачать головой.

— Да расстегни ты воротничок, — предложила Джилл. — Ты больше не должен своей серьезностью производить впечатление на Космофлот. Кроме того, этот твой вихор здорово портит весь эффект.

— Ладно.

Он так и сделал, она взяла его под руку, и они пошли тем свободным широким шагом, которым оба любили ходить.

— Что случилось? — спросила она чуть погодя.

— Я бы не должен…

— Да, конечно, конечно. Но ты ведь не давал подписку о неразглашении? Я тебе могу обещать, если хочешь, что ничего из этого дальше не пойдет. Она сделала паузу, и было слышно, как стучат шаги, и он чувствовал её прикосновение. Когда она снова заговорила, её голос был мягче. — Иен, я понимаю, что прошу некоторой привилегии. Но у меня брат в Космофлоте. А Ларрека всегда мне был вторым отцом. И этой ночью, он ведь остановился у меня… Труднее всего было выдержать, когда он заставлял себя шутить, рассказывать анекдоты и вообще всячески меня развлекать. А мне хотелось плакать. Но он понял бы, что это значит, а дочь солдата не должна показывать горя.

— Традиция легионеров, — сказал он, не найдя других слов. — Иначе это вредно сказалось бы на боевом духе. У нас, людей, по-другому.

— Не очень по-другому. И если бы я знала — чем скорее бы я узнала, как обстоят дела, тем раньше я могла бы начать думать о какой-то реальной помощи, а не сидеть сложа руки и заниматься самоедством.

Он посмотрел на нее, и ему не пришлось опускать глаза так далеко вниз, как обычно мужчине его роста при взгляде на женщину. Ее голубые глаза были спокойны, но она больше не улыбалась, а в горизонтальных лучах солнца у неё на ресницах что-то блеснуло.

— Будь по-твоему. Хотя то, что ты услышишь, тебе не понравится.

— Я этого и не жду. Ну ты и баклан!

Это слово означало что-то вроде «старый кавалерист» и подразумевало что-то доброе, сильное и надежное. Она выпустила его локоть и взяла за руку. Ему захотелось пожать её руку в ответ. Нельзя, совершенно не следует давать ей понять, как все это для него важно. Но ведь держать её за руку ему можно?

Они дошли до вертолетной площадки и свернули на север на Риверсайд дорогу, что отходила от левого берега Джайина. Справа от них деревья закрывали собой Город — длинная шеренга мощных мечелистов, защищавших участок земной растительности от бешеных смерчей с запада. Напротив них, что-то лепеча и отсвечивая в лучах заката, несся широкий поток. Рябили в нем коряги и перекаты, показывался на отмели рыбоящер, отливая серебром, мелькали бриллиантовыми ракетками мошки всех цветов. На дальнем берегу простиралось обычное пастбище этой планеты — охряный — дерн из лиа и рассеянные там и сям меднокронные деревья. Не очень далеко паслось стадо овасов и отдельно от них — шестиногие коровы. Хорошо бы Констебль написал такой пейзаж, подумал Спарлинг.

Здесь воздух был прохладен, тих и влажно дышал сложным букетом ароматов. На западе, под заходящим солнцем Бел, горели оранжевым облака. А все остальное небо было так чисто, что словами не передать. Призрачно мерцающая Целестия склонялась к востоку. Под ней, так высоко, что, казалось, у него нет тела, только крылья, парил сару. Он не спускался за ибуру, что летали ниже, может быть, он ждал добычи полегче, чем этот большой бронзовокрылый птероид. Маленький кантор в серых перышках вел, сидя на кусте, свою осеннюю песню.

Спарлинг вспомнил, что продолжение работы своего учителя, старого Джима Хасимото, о различных функциях пения кантора и близких к нему видов было одной из первых её серьезных исследовательских работ, и как она кричала от восторга, когда подтвердилась её основопотрясающая гипотеза. Не тогда ли он впервые… нет, наверное, не Тогда. Она тогда была ещё голенастым подростком, на шесть или семь лет старше его дочери, просто одна из троих детей Конуэев. С тех пор Алиса вышла замуж за Билла Филлипса, а Дональд вслед за Бекки отправился в колледж на Землю, пока не попал в Космофлот…

— Мы скоро придем к тебе домой, Иен, — предупредила Джилл, — если ты не остановишься поговорить.

— Ладно, давай с этим закончим. Как бы там ни было, рассказывать не очень много есть чего.

— Корабли, наверное, почты не привезли?

— Нет. По крайней мере, никто об этом не упомянул. Их начальник, капитан Дежерин, обещал обеспечить регулярную связь. Если не будет других средств, его посыльные суда перевезут и гражданскую почту.

— А зачем они здесь?

— Это было сказано вчера, сразу же после первого контакта. Защитить нас от возможного вторжения наксанцев.

— Я бы сказала, что это смешно. А по-твоему? Смешно, как вся эта война.

— Может быть, и нет.

— Ладно, если их присутствие гарантирует бесперебойное снабжение хотя бы для твоей работы, — я была бы глубоко благодарна. Да ведь нет, ходят слухи, что из-за этой войны почти все рейсы прекратятся, в том числе и ключевые. Капитан Хузи сегодня это подтвердил. Верно? Иначе ты бы так не завелся.

Спарлинг резко кивнул.

Джилл внимательно посмотрела на него, прежде чем продолжить:

— Там ещё что-то было похуже. Верно?

— Верно, — вырвалось у него. — Они хотят построить здесь базу. Для разведывательных операций. А это значит депо, ангары, службы поддержки и консервации и местная военная промышленность для поддержания межзвездных перевозок. У Дежерина есть приказ мобилизовать для такой работы все местные ресурсы, кроме тех, что необходимы для нашего выживания. В настоящий момент мы должны определить, какую часть своей продукции мы потребляем, а остальное отдать на склады Космофлота.

Джилл остановилась. И он тоже.

— Не может быть, — прошептала она.

Он почувствовал, как расслабились его напряженные плечи.

Она схватила его за обе руки.

— Твой цементный завод? — спросила она. — Ты не сможешь делать бетон для плотин!

— Именно так. — Он сам слышал, насколько был его голос лишен всякого выражения. — Он реквизирован на строительство базы.

— Неужели ты не мог объяснить?

— Мы пытались, по поводу разных объектов. Я лично указывал, что наводнения в долинах, вызванные таянием снегов, всегда были основной причиной гибели цивилизаций в Южном Бероннене, а в этом периастре мы можем этому помешать, по крайней мере попытаться, — слушай, тебе-то я зачем об этом говорю? Дежерин спросил меня, когда начнутся наводнения. Я дал ему нашу оценку — он ведь наверняка проверил мои материалы, — и он сказал, что война в течение пяти лет закончится и мы продолжим работу.