Лоис Буджолд - Границы бесконечности. Братья по оружию

Когда у его руки зашипел инъектор, Лэм испуганно поежился.

— Считайте от десяти до нуля, — велел Ди. Дойдя до трех, Лэм расслабился, а на нуле — захихикал.

— Кейрел, матушка Кейрел, Пим, подойдите ближе, — распорядился Майлз. — Вы — мои свидетели. Мальчики, отойдите в сторону и молчите. Прошу меня не прерывать.

Майлз начал задавать предварительные вопросы, цель которых — установить ритм беседы и протянуть время, пока суперпентотал не подействует в полную силу. Медикаментозный допрос с суперпентоталом входил в курс военной разведки, который Майлз слушал в академии. Как ни странно, снадобье действовало именно так, как им рассказывали.

— Ты вернулся к себе домой в то утро, когда ночевал у родителей?

— Да, милорд, — улыбнулся Лэм.

— Примерно когда?

— В середине утра.

Часов здесь ни у кого не было, и на более точный ответ рассчитывать не приходилось.

— Что ты сделал, когда пришел?

— Позвал Харру. А ее не оказалось. Я испугался, не ушла ли она. Подумал — она меня бросила. — Лэм икнул. — Мне нужна моя Харра.

— Подожди. Малышка спала?

— Спала. Она проснулась, когда я позвал Харру. Такой рев сразу подняла — просто мороз по коже.

— Что ты тогда сделал?

Лэм широко раскрыл глаза.

— У меня молока нет. Ей нужна была Харра. Я ей ничем помочь не мог.

— Ты взял ее из колыбельки?

— Нет, милорд. Я ж ей ничем помочь не мог. Да и Харра не позволяла мне до нее дотрагиваться. Говорила — вдруг я ее уроню, или еще что.

— Ты ее не встряхнул, чтобы она замолчала?

— Нет, лорд, я оставил ее лежать. Я пошел по тропинке вниз, искать Харру.

— А потом ты куда пошел?

Лэм моргнул:

— К сестре. Я обещал помочь возить бревна для нового дома. Белла — еще одна моя сестра — выходит замуж, и…

Он ударился в несущественные подробности, как и положено для суперпентотала.

— Остановись, — приказал Майлз, и Лэм послушно замолчал, чуть покачиваясь на стуле. Майлз тщательно обдумал следующий вопрос. Опасная черта слишком близко.

— Ты кого-нибудь встретил на тропинке? Отвечай «да» или «нет».

— Да.

— Кого? Спросите его, кого! — зашептал взволнованный врач.

Майлз предупреждающе поднял руку.

— Отлично. Можете вводить нейтрализатор, доктор Ди.

— Разве вы не собираетесь об этом спросить? Это же чрезвычайно важно!

— Не могу. Я дал слово. Вводите нейтрализатор, доктор!

Озадаченный Ди прижал инъектор к запястью пациента, и уже через несколько секунд полузакрытые глаза Лэма распахнулись. Он выпрямился на стуле, растирая себе руку и лицо.

— Кого вы встретили на тропинке? — напрямую спросил Ди.

Лэм не ответил и посмотрел на Майлза, ожидая помощи.

Ди тоже на него посмотрел:

— Почему вы не захотели его спрашивать?

— Потому что мне это не нужно, — сказал Майлз. — Я совершенно точно знаю, кого Лэм встретил на тропинке и почему он пошел дальше, а не вернулся. Человек, который шел ему навстречу, убил Райну. Как я очень скоро докажу. И — засвидетельствуйте мои слова, вы, Кейрел, и вы, матушка Кейрел, — эта информация получена не от Лэма. Подтвердите!

Кейрел медленно кивнул:

— Понимаю, милорд. Вы… очень добры.

Майлз взглянул ему прямо в глаза, напряженно улыбаясь:

— А когда для вас тайна перестала быть тайной?

Кейрел покраснел и минуту не отвечал. Потом он сказал:

— Вы можете продолжать так, как начали, милорд. Сдается мне, теперь уже поздно идти на попятную.

— Да, вы правы.

Майлз послал гонцов: матушку Кейрел в одном направлении, Зеда — в другом, Кейрела и его старшего — в третьем. Пим и Ди приглядывали за Лэмом. Жена старосты вернулась первой, ведя за собой матушку Журик и двух из ее сыновей.

Мать кинулась к Лэму и обняла его. Младшие братья держались позади, но Пим уже занял позицию между ними и дверью.

— Все в порядке, ма, — похлопал ее по спине Лэм. — По крайней мере со мной все в порядке. Я чист. Лорд Форкосиган мне верит.

Не выпуская руки Лэма, женщина сердито посмотрела на Майлза.

— Но ты ведь не дал лорду-мутанту напичкать тебя своим ядом?

— Это не яд, — поправил ее Майлз. — На самом деле эта штука спасла жизнь вашему сыну, так что вернее было бы считать ее лекарством. Однако, — тут он сурово повернулся к двум младшим братьям Лэма и скрестил руки на груди, — я хотел бы знать, кто из вас, юных идиотов, бросил этой ночью мне на палатку факел?

Младший из двоих побледнел. Тот, что постарше, успел издать возмущенный возглас, но, заметив лицо брата, замолк на полуслове.

— Ты?! — в ужасе прошипел он.

— Не бросал я, — заныл младший. — Никто не бросал!

Майлз поднял брови. Наступило короткое напряженное молчание.

— Ну, пусть тогда этот никто извиняется перед старостой и матушкой Кейрел, — проговорил Майлз, — поскольку это их сыновья спали в палатке. Я с моими людьми ночевал на чердаке.

Мальчишка в ужасе открыл рот. Самый младший из сыновей Кейрела раздулся от гордости и важно прошептал:

— Ты, Доно! Идиотина, ты что, не знал, что палатка не загорится? Это же настоящая армейская!

Майлз заложил руки за спину и пронзил Журиков ледяным взглядом:

— Это было покушение на жизнь наследника вашего графа, что по закону считается таким же преступлением, как покушение на самого графа, и карается смертной казнью. Или, может, Доно об этом не подумал?

Тут никакого суперпентотала не требовалось: парень совершенно не умел врать. Матушка Журик, не отпуская Лэма, схватила теперь за руку и Доно. В эту минуту она походила на курицу, застигнутую грозой и старающуюся спрятать под крыльями весь свой многочисленный выводок.

— Я не пытался вас убить, лорд! — в смятении воскликнул Доно.

— А что же ты тогда пытался сделать?

— Вы же ловили моего брата Лэма. Я хотел заставить вас уехать. Хотел спугнуть вас. Я не думал, что кто-то взаправду пострадает… Ведь это же была только палатка!

— Насколько я понял, ты еще никогда не видел пожара. А вы видели, матушка Журик?

Мать Лэма растерянно кивнула, явно разрываясь между стремлением защитить сына и желанием отлупить его.

— Ну так вот, если бы не случайность, ты мог бы убить или ужасно покалечить трех своих друзей. Пожалуйста, поразмысли над этим. Ввиду твоего малолетства и… э-э… явной умственной отсталости я не буду выдвигать обвинения в предательстве своего сюзерена. Вместо этого староста Кейрел и твои родители будут в дальнейшем отвечать за твое хорошее поведение и решат, как тебя следует наказать.

Матушка Журик растаяла от облегчения и благодарности, а у Доно вид был такой унылый, словно он предпочел бы расстрел. Брат ткнул его в бок и прошептал: