Евгений Щепетнов - Слава. Возрождение

– Хорошо, сделаю, – кивнула головой Глава. – Все, что нужно, положу.

– Как люди отреагировали на смерть Мудрых? Что говорят в городе? – неожиданно вспомнил Слава.

– Ну что… Решили, что кто-то из них опрокинул масляный светильник и все сгорели, задохнувшись в дыму. В общем-то всем не до них – Ярмарка есть Ярмарка. Послали за Мудрыми в их Союз, недели через две будут здесь. Одна или несколько – не знаю. Я могу идти? У меня еще дела. Через два часа караван будет готов.

Слава молча кивнул головой и пошел к своему дому. Нужно было подумать, что делать дальше.

Темнота. Она плавала в ней, растворившись как кусочек сахара в кипятке. Это было бесконечно, без времени, без пространства, только темнота. Она не осознавала себя, только знала, что существует. Где? Где-то…

Потом кусочки ее сущности начали слипаться. Они, как будто снежинки, кружились, кружились, несомые ветром, и, касаясь друг друга, слипались в огромный ком. Наконец, ком стал настолько большим, настолько уплотнился, что стал постепенно осознавать себя.

– Кто я? Я мыслю, значит, я существую! Где это сказано? Кто сказал? На Земле! Что такое Земля? Что-то знакомое… Земля… Слава! Слава!

Сущность уцепилась за это слово и потянула к себе остальные «снежинки», закружившиеся, как в хороводе, и вереницей слетавшиеся на «ком».

– Я Лера! – обрела себя сущность. – Я Лера. Где я? Почему я ничего не вижу, не слышу? Почему я не могу шевелиться? Где вообще я нахожусь? Хагра меня убила! Я в потустороннем мире? Он что, и правда существует? А я-то, дура, не верила… Бедный Слава… бедный, бедный… как он страдает сейчас! Как бы не поубивал их всех там. Бедная Хагра – она так любила меня! Они ее заставили, я знаю, я видела ее глаза. Она была не в себе. Мерзкие твари! Бедная девочка… наверное, Слава убил ее. Хагра, Хагра…

– Кто здесь?! Кто меня зовет?

– А ты кто?

– Я – Хагра! А кто ты? Демон? Как ты оказался во мне? Или… я сошла с ума?

– Я – Лера. Хагра, где я?

– Лера?! Лера… как так может быть?! Я же убила тебя, я помню! Я не хотела, прости меня, Лерчик, я правда не хотела! Я убила, но не хотела! Руки, ноги сами шли! Я бы никогда тебя не ударила, никогда бы не причинила тебе вред! Я била по Славе, а попала по тебе. Мне нет прощения… я мерзкая тварь, тварь, тварь! Я хочу умереть!

– Стоп! Где я? Умереть всегда успеем! Ты хочешь сказать, что мы сейчас в одном теле? То есть я у тебя в голове?

– Наверное… я не знаю… я слышу тебя. Я помню, как я ударила по Славе, он увернулся, и удар пришелся по тебе. А потом вспышка, и я больше ничего не помню. Только тебя с перерезанным горлом. Я убила тебя? Мы с тобой в Звездных Чертогах? А где тут комнаты с серебряными гвоздями, где прекрасные мужчины и женщины, прислуживающие нам? Или мы не заслужили Чертогов и нас сбросили в ущелье, к демонам?

– Нет никаких Чертогов. Чушь это все. Давай рассуждать: мы обе где-то находимся – в каком-то месте. Как-то умудряемся мыслить. Даже говорить. Значит, мы должны в чем-то находиться. Как мы тут оказались? Я, предположительно, умерла. Ты – тут вопрос интересней… Слава тебя либо убил, либо… скорее всего, просто вырубил. Я умирала, и по той информации, что у меня есть, воскресить, щелкнув пальцами, нельзя. Значит, он должен был перекачать меня в какое-то тело. Какое? Только твое! Оно было ближе всего. И мы в твоем теле. Ну что, привет, подруга! Ближе, чем теперь, нам уже не быть, не правда ли?

– Я не понимаю… как это может быть? Слава… он что, колдун? Как так может быть?

– Ну как бы тебе сказать… Он – Мудрый, если перевести на ваш язык. И такой силы, что ваши Мудрые в сравнении с ним как перворанговые против тебя. Меня интересует другой вопрос: почему мы не ощущаем тела? Почему мы все плаваем в этой темноте? Хм… наверное, вот так: информация залита, но она не укоренилась. То есть она болтается по мозгу, и мы не можем осознанно управлять телом. Однако, судя по тому, что рассуждаем и существуем, тело живет. Но это и понятно: его первичные функции – дыхание, поддержание процессов в теле выполняются помимо воли. Просто мы не соединились с телом и потому не можем им управлять. Нам нужно попробовать почувствовать тело.

– Как это? Я не поняла, что ты говорила! – В голосе Хагры чувствовалась паника. – Что я должна делать?

– Мы должны почувствовать тело. То есть представь себе, что ты шевелишь пальцами, что ты открываешь глаза, что ты что-то говоришь! Я тоже попробую это сделать – кто-нибудь из нас да сможет. А второй будет видеть и слышать через него. Наверное. Я сама ничего не знаю и могу только предполагать! Пробуй!

За Славой тянулся караван из трех лошадей, на двух, идущих за ним, были навьючены продукты, какие-то мешки, видимо палатка и одеяла. Но самое главное – между лошадьми, идущими бок о бок, был укреплен этакий небольшой помост или скорее носилки, на которых лежало тело Хагры. Он развязал ее путы – все равно бесполезны: она так и не пришла в себя, хотя с момента трагедии прошло уже более двух суток.

Слава уже сутки был в дороге. На предоставленных Главой лошадях он выехал из города, закутанный в плащ, скрывающий его тело с головой, похожий на любую торговку, приехавшую на Ярмарку. Никто не обратил на него внимания, ну, кроме возчиц, ругавшихся, что им перегородили дорогу, но затихавших, видя накрытое одеялом тело между лошадей Они делали рукой жест, отгоняющий демонов, – мало ли что случилось с этой женщиной, лежавшей на носилках, может, она проклята, и тогда проклятие может перейти и на них: ведь всем известно, что проклятия бывают прилипчивы и из-за них некогда вымирали целые кланы, покрываясь нарывами и умирая за считаные часы. Никто и не смотрел на ту, что сидела на лошади впереди и вела караван, торопясь скорее проскочить опасное место.

Дорога была спокойна, хотя навстречу иногда ехали группы женщин – и воительницы, и мастеровые люди, решившие посетить Ярмарку. Они тоже подозрительно косились на носилки и не задавали вопросов фигуре на передней лошади, очень сильно напоминающей Мудрую. Чего лезть к Мудрым? От них одно беспокойство и неприятности…

Перед вечером Слава свернул с дороги, ища место для стоянки. Он нашел его у озерка, благо что таких озерков по прерии было немереное количество. Расседлал лошадей, запомнив, как на них располагается сбруя, – иначе потом не заседлаешь как следует, – и занялся установкой палатки. Тут проблем особых не было: палатки есть палатки – принцип один во всех мирах. В походы с классом он ходил пару раз, так что знал, как ставить это сооружение. Палатка была добротная, на пять человек, так что двоим там места вполне хватало. Был еще и навес – как он понял, для вьючных мешков.

Затащив груз под этот навес, Слава поднял тело Хагры и уложил его на одеяла внутри палатки. Еще раз осмотрел – повреждений нет, здоровое и даже очень привлекательное тело… Ругнул себя – не те мысли в голове. Не хватало еще использовать лежащую в коме бабу! Маньяк он, что ли…