Эхо - Алексей Котаев
Время шло, за окном наступила темнота и с высоты балкона можно было наблюдать, как в домиках загораются огни окон. Бескрайнее поле уже не так просматривалось, а звезды на небе, казалось, его совсем не подсвечивали.
– Красиво, правда? Аж жить хочется… – подошел Император к маленькому мальчику, что еле доставал ростом до ограждений.
– Да! Дедушка, а почему ты тут главный?
– Так сложилось, Эхо… – мужчина потянулся рукой к ребенку, чтобы погладить его по голове, но осекся. – Ну и странное же у тебя имя…
– Почему?
– Оно бесформенное.
– Это как?
– Имя обычно значит то, что ты можешь увидеть… потрогать…представить…
– Ага… – абсолютно ничего не понимая поддакивал мальчик.
– Эхо нельзя ни потрогать, ни увидеть. Вот ты знаешь, как выглядит эхо?
– Нет.
– И я нет… Странное у тебя имя.
– Угу… – ребенок было задумался, но его мысли быстро переключились. – Дедушка, а я буду таким же большим как ты? Или маленьким, как папа и дядя?
– Смотря кем ты хочешь стать, когда вырастешь!
– Кем? А кем я могу быть?
– Кем угодно. Хочешь – расти пшеницу. Хочешь – будь строителем. Но, знаешь, Эхо, ты ведь можешь стать Императором!
– Не хочу! – без задней мысли ответил мальчишка.
– Это еще почему?
– У тебя всегда такое хмурое лицо. Тебе грустно, дедушка? Тебе не нравится быть Императором?
– Тут дело не в том, что тебе нравиться, а что – нет. Есть такая вещь, как долг…
– Пап, хватит, – вышел на балкон Восход. – Он же еще маленький.
– Я не маленький!
– Да, Эхо, ты уже не маленький, но некоторые вещи ты поймешь позже. Когда повзрослеешь, – Юноша наклонился к ребенку и положил руку на тонкие волосы.
– Да не маленький я! – крикнул Эхо и ударил ладонью по груди своего дяди.
Брошь соскользнула с пиджака и упала на блестящую плитку. Стекло ударилось и разлетелось на тысячу мелких осколков. Под ногами осталась лежать одна лишь булавка.
– Я… – Эхо пытался сдержать слезы, но получалось у него с трудом. – Я случайно!
Восход подхватил малыша и посадил его себе на плечо, подняв его еще выше того, что позволял балкон. Выше. Еще выше. Почти что до самых звезд. – Не переживай Эхо. Ты главное не плачь. Потом сделаешь мне другую брошь.
– Я не плачу!
– А что тогда капает мне на темечко?
Эхо мокрыми глазами смотрел куда-то в даль. Ребенку было обидно, что он одним движением разрушил старания своего отца. Тогда, в этот момент, Эхо впервые ощутил себя виновным в чем-то. Весь оставшийся вечер он вел себя так тихо, как только мог, отводя глаза и от родителей, и от дяди с дедушкой. Эхо ел и пил, послушно, послушно собрался, когда Император попросил всех разойтись и послушно зашел в лифт, словно забыл про свой страх.
Грязь чавкала под ногами, но Эхо не просился на руки отца. Ему было стыдно. Морок же наоборот, всю дорогу подбадривал ребенка, понимая, что для него это было очень обидно. Как никак это был их общий подарок.
– Эхо, – подхватил малыша Морок. – Это ведь не последняя брошь! Ты подрастешь – научу тебя.
– Угу…
– Знаешь, – Морок поднес Эхо поближе и шепотом продолжил ему на ухо. – Я ведь так к твоей матери и подошел. Я сделал ей брошь, и она растаяла. Это самый надежный способ заполучить девушку!
– Мне не надо. У меня есть мама!
– О чем вы там говорите? – обернулась к мужчинам Лазурь. – Про меня что ли?
– Нет.
– Нет!
– Смотрите у меня!
– Мама, дедушка спросил у меня, кем я хочу быть…
– И кем же?
– Я хочу делать стеклянные броши!
– Эхо-Эхо… Но ведь это не цель в жизни. Это просто навык, как, например, свистеть…
– Ну спасибо, любимая…
– Ничего, переживешь. Ты, считай, подкатил ко мне только благодаря Эхо!
– Ты же шутишь? Лааз… Ты ведь, правда, пошутила? – забеспокоился отец.
– Мам…
– Эхо. Мечтай о большем! – девушка взяла малыша за руку, продолжая идти вперед. Глядя куда-то вдаль. – Начни путешествовать. Посмотри мир. Сделай больше, чем мы с отцом.
– Я не понимаю…
– Любой родитель хочет, чтобы его ребенок забрался выше и дальше…
– Выше дедушкиного балкона?
– И дальше бескрайних полей империи!
– Я понял тебя, мам! – радостно подпрыгнул Эхо.
Семья открыла деревянную дверь своей хижины, что когда-то принадлежала родителям Морока и зашла в тускло освещенную комнату с двумя кроватями. Тесный сырой домик Лаз всегда нравился больше, чем хоромы в замке отца. Тут было тихо и спокойно. Мать умыла Эхо и положила его в кровать, укутав в теплое колючее одеяло.
– Что ты должен сказать перед сном? – наклонилась к маленькому лицу девушка.
– Я люблю тебя!
– А еще?
– Я хочу жить!
– Верно!
Глава 9
Внешняя сетчатка
– Я хочу жить… – бормотал Эхо, пока его тело ревностно волокли.
Сначала парень считал больной головой железные ступени. Теперь его тащили по холодному каменному полу. Больно, все давит, даже пошевелиться не вышло. Эхо хотел ощутить себя в пространстве, сделав взмах руками, но тщетно.
– Очнулся наконец, – говорил до боли знакомый голос. – Не мните его, парни!
Сколько бы ни пытался проморгаться Эхо, глаза отказывались ловить фокус. Вместо этого всюду разводами плавали белые пятна. Свет ударил в глаза, и юноша понял, что его выволокли из коридора с трубами. Обратно.
– Вот он! – звонко разносился голос знакомого человека. – Он убил Императора и показал нам все это!
– Казнить ублюдка! – ревела толпа где-то вдалеке.
– Я сам его прирежу! – кричали люди.
Яркий свет ударил в лицо и глаза нехотя начали щуриться. Эхо напрягал свое зрение и через минуту уже мог различать силуэты. А вскоре прозрел полностью.
– Что… – хриплым голосом попытался выдавить из себя парень.
Для него голоса бушующей толпы смолкли. Он стоял на коленях, с привязанной к культе левой рукой, да так крепко, что и пошевелить нельзя. А впереди, подсвеченный лампами, был бесконечно огромный ангар. Мир… Дом… Все это было лишено краски и превратилось в нечто уродливое.
Дополненная реальность слетела.
Парень стоял и пытался понять, что же перед ним. Вместо балкона, что раньше был прекрасен и величественен – наварена арматура, с ржавыми кривыми швами. Крепостные стены под балконом превратились в кучу потерявших цвет контейнеров. Контейнерами были и казармы, и дома, и столовые. Все гнилое, уродливое. Пыль, что веками копилась, шапкой лежала не всем, что видел
