Андрей Костюк - Сады Королевы. Бермудская история
– Я поступлю так, как поступит сестра, – излагал Джонатан, не переставая нежиться о тёплую женскую кожу. Решит вернуться и всю жизнь жить воспоминаниями об этом месте, значит, мне придётся тебя покинуть. Решит остаться – значит, тебе от меня уже не отделаться. Но что-то мне подсказывает, что решение наше будет единогласным.
«Новый Оракул» с Уолл-Стрит, покоритель финансовых рынков, акула инвестиционного бизнеса, Джонатан Вудс не был таким уж влюбчивым мальчиком, и нельзя было сказать, что он верил в любовь с первого взгляда. Такое бурное проявление симпатий к молодой Катрин, которая оказалась его ровесницей, не позиционировалось как отношения серьёзнее, чем приятное времяпрепровождение. Похоже, что и Катрин относилась ко всему этому аналогично. За то время, что молодые люди провели вместе, они успели достаточно близко познакомиться. Катрин оказалась уроженкой Садов Королевы в нескольких поколениях, однако она осталась последней представительницей своей семьи. Осиротела девушка, как оказалось, не так давно, по воле несчастного случая, произошедшего несколько лет назад. Что именно за несчастный случай унёс жизни родителей и сестры-близнеца, Катрин рассказать своему новому другу отказалась, сославшись на элементарное нежелание вспоминать те трагические события. Джонатан настаивать не стал.
В этот ясный солнечный день, пара медленно шагала по петляющим улицам, держась за руки. Путь их пролегал к условной точке, которую Джонатан описал как «пустыню», спуск с бархана которой открыл для американцев этот дивный город. Поиски проходили медленно, не столько из-за того, что молодые люди никуда не спешили, а потому что эта пустыня оказалась действительно на много дальше, чем предполагала Катрин. Наконец, спустя час блужданий, когда Джонатан узнал в переулке то место, с которого началось знакомство с городом, он вышел в центр перекрёстка, расставил руки и воскликнул:
– Вот оно! Вот тот бархан, смотри, даже на песке всё ещё остались наши следы, – Вудс указал на разрыхлённый песок и расслабленно вздохнул.
– Ну что ж, полдела сделано, – сдержанно улыбнулась Катрин. – В какой стороне ваш гостиный дом?
– По этой самой улице, вперёд. Мимо уж точно не пройдём.
Разобравшись с дальнейшим маршрутом, на этот раз уже Джонатан повёл свою подругу. По пути он узнавал дома, вывески, тот ресторанчик, где его угостили супом, даже вспомнил лицо повара. За всё время пути по этой длинной прямой улице, единожды пришлось сойти в сторону. Грузовой автомобиль оригинального дизайна, подобный тому, что Джонатан видел утром с балкона, проехал мимо. Мистер Вудс разглядел вблизи перевозимый груз. На вид это был действительно своеобразный радар, вернее даже мобильная радиолокационная станция. По крайней мере, на внешний вид это была самая ближайшая ассоциация. Пропустив автомобиль, Джонатан вновь вышел на дорогу, как и остальные прохожие.
– Что это такое вообще? – озадаченно пробурчал Вудс, глядя вслед удаляющемуся грузовику.
– Я точно не знаю, как это называется, – замялась Катрин. – Какая-то старая разработка наших учёных.
– Ну а для чего она?
– Она влияет на погоду. Нажал кнопку – пошёл дождь, повернул рычаг – в океане начался шторм, щёлкнул тумблером и вот уже в тропиках идёт снег.
– Ничего себе! – впал в искреннее недоумение Джонатан. – Это такие у вас тут «старые» разработки? Что же тогда у вас новое?
– А что тебя так удивляет? В твоих Соединённых Штатах таких устройств нет?
– Не то, что в Соединённых Штатах, их во всём мире нет!
Катрин взглянула на своего спутника с неприкрытым изумлением и саркастически улыбнулась:
– Чем вы там у себя вообще занимаетесь? Вы хотя бы знаете, что Земля не плоская?
Джонатан не ответил на иронию, а лишь передразнил улыбку девушки. Дальнейший путь пара проделала, увлёкшись беседой на отвлечённые темы. Время летело незаметно, и нужный гостиный дом едва не выпал из внимания путников. Длинная улица, ведущая в сторону побережья, привела Джонатана к знакомому двухэтажному дому, чьи окна изнутри украшали цветы. Когда он был здесь последний раз, цветов не было. Зайдя внутрь, Вудс застал только домовладелицу. Франчески здесь не было. Где она может быть, Елисея не сказала, но поделилась предположениями. Так же она поделилась и последними новостями. Так Джонатан узнал, что случилось прошлой ночью в порту. Ещё Елисея поделилась слухами, которые ходят среди горожан касательно необычной активности транспорта в самом городе. Как оказалось, это собиратели принимают меры для защиты острова от возможного пришествия неких «нежелательных гостей». Что это за «гости», никто не знает. Однако, по её словам, любой гость в сложившейся ситуации будет нежелательным. С таким информационным грузом Джонатан и Катрин вновь вернулись на улицу.
– Что ж, твой гостиный дом мы нашли, – произнесла девушка, сомкнув руки за спиной.
– Не хочешь же ты сказать, что тебе пора?! – возмутился Джонатан, – Тем более что, кажется, я остаюсь тут на неопределённый срок.
– Стоило провести с тобой пару дней и вот уже я полностью выпала из реальности, – призналась Картин. – Совершенно не понимаю, что вокруг происходит. И мне это не нравится. Никогда подобного не было на моей памяти.
– Ну, уж на моей то тем более.
***
«Vora del món» – так называли это место островитяне. Огромная широкая скала возвышалась над океанским берегом по левую сторону от залива. А от вершины её и до бескрайних недр Садов Королевы раскинулись цветущие поля. Название сие было даровано утёсу ещё в восемнадцатом веке неким каталонцем, бежавшим от гонения Испанской Короны. С каталанского языка Vora del món переводится как «Край Мира». Эта скала была одной из самых высоких точек острова, и вид, открывающийся с её вершины, был по истине фантастическим. Впереди океан, могучий и спокойный, бескрайний и пугающий, постепенно выталкивал волны одну за другой на каменистый берег, который был метрах в ста пятидесяти от самой верхней точки скалы. А с другой стороны раскинулся город – то самое сердце Садов Королевы, в котором дома с большого расстояния казались миниатюрными и игрушечными. Ими было застроено всё побережье, охватывающее просторную бухту. Вглубь острова город был протянут так далеко, что даже с такой высокой точки, как «Край мира» его границ не было видно. Крыши домов, разнообразные по форме и одинаковые по цвету, сливались с горизонтом. Помимо высокого утёса, примечательной была и другая деталь – цветы. Целые гектары цветов, украшающие земной покров, расстелились вдаль на несколько километров. Они имели некоторое сходство со знаменитыми цветочными полями Голландии. Но в отличие от голландских, где цвет плантаций имел чёткие границы, на этих полях цветы самых разных оттенков перемешаны между собой и вместе и представляют одно огромное пёстрое покрывало, укутывающее сверху могучую скалу.
Единственное, что было явно лишним в этом природном пейзаже, это огромное устройство, напоминающее спутниковую тарелку. Оно было размером с небольшой одноэтажный домик десяти метров в высоту. Вокруг этого агрегата сновали люди. Одни возились с проводами, подсоединёнными к одному большому аккумулятору. Другие настраивали сам локатор, обступив его со всех четырёх сторон. Была даже парочка, вооружённая тяжёлыми снайперскими винтовками. Эти двое лежали в траве у самого края скалы и вглядывались вдаль, в безмятежный океанский горизонт. У обрыва в одиночестве стоял ещё один человек, поодаль от остальных. Он периодически поглядывал в оптическое устройство, стоящее на треноге и обращённое на океан. Этого человека отличала от других его одежда. Одни были в белых халатах, другие в синем камуфляже. Их форма одежды была рабочей, а этот мужчина был облачён в строгий серый костюм, из-под которого выглядывал ворот водолазки. Этот ворот скрывал страшное увечье – вся левая сторона шеи была покрыта просторным ожогом, тянущимся до самого уха. Чуть сгорбленный нос, строгие черты лица и русые сальные волосы делали внешность этого человека запоминающейся. Оторвавшись от своего оптического прибора, он последний раз взглянул вдаль невооружённым взглядом и направился к своим коллегам, настраивающим локатор.
– Kai baigsite? – спросил он у одного из мужчин в халате, встав у него за спиной. Беглый взгляд на сенсорный монитор через плечо коллеги был полон пытливого интереса.
Услышав произнесённое, рабочий оторвал взгляд от экрана и повернулся. Лицо его выражало крайнюю степень раздражённости.
– Мать твою, Влад, вот что ты сейчас сказал? – вспылил он. – Что это вообще за язык?
– Спокойно, дружище, это литовский!
– Литовский? – переспросил мужчина в халате, недовольно сморщившись, – Ты говоришь со мной на литовском языке? Кто вообще говорит на литовском языке?!
