Джек Вэнс - Джек Вэнс. Повести и рассказы. - Джеффри Лорд. Бронзовый топор. (Сборник)

Нужно было восстановить в памяти еще очень многое: захваты и броски, болевые точки, нервные узлы, все грязные приемчики уличной драки, изученные им некогда в совершенстве.

Блэйд бросил одному из пиратов свою тунику и колет. Ярл, сидя за столом и потягивая вино из кубка, не спускал с него глаз. Англичанин перевел взгляд на Талин — та замерла в кресле, скрестив на груди руки. Лицо ее было белым как снег, губа закушена до крови.

Рыжебородый вышел на открытую площадку среди столов. По форме она напоминала боксерский ринг. «Боксерский ринг? — подумал Блэйд. Может быть, удастся вспомнить что-нибудь из бокса?

Рыжебородый поднял руку, требуя тишины. Он не глядел на Блэйда. Его голос, как ни странно, звучал довольно дружелюбно.

— Боги творят с нами, что им вздумается.

Я, Геторикс по прозвищу Рыжебородый, богов особливо не чту и отнимаю их у побежденных, но все же признаю их силу. Если я потеряю жизнь и королевство, а этот наглый чужак, — он с презрением указал на Блэйда, — станет моим наследником, то выходит, так мне на роду написано. Если я погибну, вы все должны повиноваться принцу Лондонскому, вашему новому правителю. Я завещаю также Ярлу быть его первым советником.

Блэйд отошел на несколько шагов и принял защитную стойку. Рыжебородому нельзя было отказать в хитрости. Геторикс заглядывал в будущее, давая пищу для легенд скальдов, и, что самое важное, эти слова сослужат ему добрую службу, когда дело дойдет до разговора с Васом. Он абсолютно уверен в своих силах — для него Блэйд уже мертвец.

Рыжебородый повернулся к Блэйду. Тот с трудом взял себя в руки, обдумывая тактику поединка. Саватэ? Слово это будто упало с неба. Бокс ногами. Когда-то он неплохо владел приемами этой борьбы.

Геторикс не спешил вступать в бой. Он жестом подозвал виночерпия.

Виночерпий наполнил кубок и протянул Блэйду. Кубок был сделан из человеческого черепа и украшен искусной росписью. Огромные белоснежные зубы сохранились в целости, и череп ухмылялся Блэйду, когда тот пил из него.

Вновь наполнив чашу, виночерпий подал ее Рыжебородому. Великан поднял ее высоко над головой и захохотал, а огромный зал вторил ему.

— Когда-то это было головой Тота, — сказал предводитель пиратов, допив вино и бросив кубок слуге. — Он вызвал меня на поединок в прошлый раз.

Глава 15

Распростав ручищи, Рыжебородый двинулся на Блэйда. Англичанин пятился и уворачивался, понимая, что самое страшное для него — оказаться в объятиях великана.

Никогда еще Блэйд не бывал в роли Давида. В прежней жизни рост и сила всегда давали ему преимущество над противником, теперь же картина изменилась, и он стал Давидом пред этим рыжебородым Голиафом.

Геториксу надоела игра, и он ринулся на Блэйда, занеся кулак-кувалду. Блэйд пригнулся, и как только кулак просвистел мимо, ответил сильным ударом правой в живот. И чуть не взвыл от боли — как о железную стену!

Он проворно отскочил от столов, к которым его прижал Рыжебородый. Тот ухмыльнулся и медленно, невозмутимо двинулся следом.

— В чем дело, принц Лондонский? Не желаешь драться? Разве не ты затеял ссору?

Блэйд не ответил. Он лихорадочно пытался вспомнить хоть что-нибудь. Ясно было одно: либо он победит быстро, либо не победит вообще. Этот человек не выбьется из сил, как тогда Коняга. Он может драться без устали хоть до утра. Ловкость, хитрость, превосходная тактика будущего, да еще скорость — вот что должно стать залогом победы Блэйда.

Отбегая назад, он заметил череп на ближайшем столе. Не хотелось бы ему послужить материалом для такой утвари.

Рыжебородый вновь атаковал, выбросив вперед обе руки. Один кулак скользнул Блэйду по плечу и отшвырнул его на десяток футов. Зрители повскакивали со своих мест и завопили: «Убей его!» Их вожак бросился к англичанину, но тот вовремя обрел равновесие и метнул оба кулака в бородатую ухмыляющуюся рожу. Память и рефлексы сослужили ему добрую службу — этот прием всплыл из подсознания и удался на славу. Суставы пальцев припечатались к подбородку пирата.

Плечо Блэйда пронзила боль. Рыжебородый поморщился — эти комариные укусы начали его раздражать.

Развернувшись в прыжке, Блэйд пнул гиганта в лицо. Прием савате тоже явился ниоткуда. Пятка рассекла кожу под правым глазом Рыжебородого. Потекла кровь.

Великан захохотал.

— Тюнор меня дери! Он дерется как девка — пинается, тычет кулачками куда попало! Как же так, принц Лондонский? Я думал, ты воин, я видел, как ты сражаешься — что же с тобой стряслось? Ну-ка, подойди, принц! Давай не будем тянуть время, а? Схватимся, как подобает мужчинам, и поглядим, кто из нас крепче.

Блэйд снова прыгнул, развернулся и ударил его ногой в живот. Бестолку. Он вновь пустил в ход кулаки и быстро отбил себе руки. Казалось, Рыжебородый врос в землю. Он стоял подбоченившись и с хохотом встречал удары. Кровь стекала на бороду.

Блэйд уже устал и чувствовал, что дальше дело пойдет еще хуже. Главное — не паниковать... но это оказалось непосильной задачей. Перед ним стоял не смертный из плоти и крови, а Геторикс — бронзовый истукан.

Рыжебородый молниеносно прыгнул. Огромные, скользкие от пота руки обвили Блэйда и начали смыкаться вокруг пояса.

— Ага! — закричал пират. — Послушаем, как трещат твои косточки. — Голубые глазки сверкали над огненной бородой, словно льдинки.

Еще немного, и Блэйду пришел бы конец. Спасли его скорее рефлексы, чем сознательные усилия. Рефлексы, страх — самый настоящий ужас — и подсознательная хитрость, которой не лишил его компьютер лорда Лейтона.

Блэйд выгнулся назад, вонзая пальцы Рыжебородому в глаза, а колено — в пах. Но этого оказалось недостаточно.

Ручищи неуклонно смыкались, и Блэйд почувствовал, как треснуло ребро.

Он схватил одну из перевитых ленточками прядей бороды, дернул изо всех сил и вырвал из окровавленного лица вместе с кожей.

Рыжебородый заорал от боли и ярости. На миг тиски ослабли, и Блэйду удалось выскользнуть.

Потрясая косицей перед носом противника, он заговорил в первый раз с начала поединка:

— Вот они, твои любимые ленточки. Попробуй, отними!

Рыжебородый бросился на него, как разъяренный бык. Его гордость и достоинство подверглись дерзкому оскорблению, единственное, к чему он сейчас стремился — сокрушить, растерзать, стереть в порошок этого наглого чужеземца.

Блэйд увернулся от захвата и хлестнул морского разбойника по лицу вырванной косой. Рыжые, туго заплетенные волосы длиною в добрых три фута извивались в его руке, как змея. И тут на ум пришло что-то давно забытое — он понял, как можно убить Геторикса.