Олег Дивов - Лучший экипаж Солнечной. Саботажник. У Билли есть хреновина

– Пьянь несчастная!

– Босс, мы не дошли до бара. Ехал фермер на пикапе, у него из колеса болты посыпались. И все бы ничего, да у витрины магазина девчонки местные стояли. Билли их хвать в охапку и отпрыгнул. Девчонки визжат на весь город, а через секунду из–за угла фермер выруливает. И точно в эту витрину – бац! Катил бы он по улице прямо и вильнул, никто бы ничего не заподозрил. А то из–за угла. Дело ясное, что дело темное. Копы нам прямо в глотки вцепились. Мы, как обычно, в глухой отказ. А у них, видно, неприятности, и они слегка прижали нас. Я подумал и сдался им на неделю. Правда, тут возник шанс поторговаться, но денька на три мы все равно застряли.

– Не застряли! – уверяет Джонсон. – Вытащу. Сейчас Либермана найду, и сразу на старт. Либерман копов на гамбургеры порвет. Погоди, а как прижали вас?

– Да техосмотр. Несовпадение фактических характеристик машин с данными в паспортах.

– Понятно. Снова Билли трепался.

– При чем тут Билли?! Из машин это самое несовпадение во все стороны топорщится. А я вам говорил. Люди–то не слепые.

– Но Билли – трепался?

– Слушайте, босс, – говорю. – Не в этом дело. Разрешите нам задержаться. У них тут, кажется, серьезные проблемы. Копы сначала выпендривались, а теперь начали упрашивать. Может, мы поглядим, что да как? Вдруг человек в беде.

– Вляпаетесь в неприятности, – рычит Джонсон, – пеняйте на себя! Могу подключить Вейланда.

Он всегда так изъясняется, наш Джонсон. Без паузы между руганью и проявлением заботы. Время экономит.

– А Вейланд нам друг?

– Благодарный клиент.

– Осознал, – говорю. – Это пригодится, но не сейчас. Пока, на мой взгляд, все хорошо.

– Почему тогда сработала охранная система?

Тьфу ты, черт. Если правду скажу, что в замке коп местный ковырялся, Джонсон озвереет и точно прилетит нас спасать. С Либерманом наголо. Карающим мечом полицейской коррупции и произвола.

– Детишки баловались, – говорю. – Пострадавших нет, конфликт улажен.

– Ну–ну, – Джонсон раздраженно фыркает и дает отбой, не прощаясь.

Я сижу на лавочке и мечтаю. Представляю, как здорово было бы сейчас оказаться за штурвалом своей машинки, выйти на трассу, набрать крейсерскую и спокойно пилить над широкими полями, зелеными лесами, высокими горами… И домой. И в гараж. И зайти в бар, и выпить много–много холодного–холодного пива. И лечь спать. Проснуться свежим, отдохнувшим, принять новый груз, да ка–ак рвануть через полстраны! – хорошо бы туда, где снег, я соскучился по снегу.

Еще жениться хочу. Жениться–остепениться. Это, наверное, с похмелья.

Кларисса мне подошла бы вполне.

И подходит Кларисса.

– Мистер Кузнетсофф, лейтенант ждет вас.

Вообще, лейтенант мог бы и на ком стукнуть. Или ему по должности на мелочи размениваться не положено?

– А что, мистер Кузнетсофф, – спрашивает Кларисса как бы невзначай, – это правда, у вашего коллеги Всевидящий Камень?

Хороша девка. Прямо не верю, что натуральная. И этот носик вздернутый… Носик–глазки. Мой типаж. Бюст великоват, но что поделаешь, здесь юг. Зато ноги гениальные. С почти неуловимой кривинкой в голени. Вроде нет ее, а она ведь есть. Такие ноги может «построить» только очень талантливый корректор. Обычно ноги делают прямые, как карданный вал. И сразу в имидже что–то важное срубается. Что–то природное, натуральное. Очарование уходит.

– А?.. – переспрашиваю глубокомысленно.

– Вам плохо, мистер Кузнетсофф?!

– Напротив, милая Кларисса. Я смотрю на вас, и мне хорошо. И никакой я не мистер, а просто Иван.

– Ивфа–ан… – выдает она с придыханием.

Какое счастье, что рядом нету Билли. Он бы сейчас начал истерически ржать и биться головой о стену. Знает, как я это американское «Ивфа–ан» ненавижу. И все мечтаю, что найдется девчонка, которая произнесет мое имя нормально.

– Лучше, наверное, Айвен. Кажется, меня ждет лейтенант?

– Да, мистер… Айвен.

У двери я на миг оборачиваюсь.

– Вы спрашивали, что за штуковина у Билли. Разумеется, Кларисса, это Всевидящий Камень. И он работает. Сами знаете, каким образом Билли выручил сестренок Харт. А что?

– Это удача для города, Айвен, – говорит Кларисса, глядя мне прямо в глаза. – Мы и не думали заполучить человека с таким артефактом. Но приготовьтесь, лейтенант сначала испытает вас.

– Черт побери, что у вас за проблема?!

– Если лейтенант поверит в артефакт, он скажет.

Вздыхаю. Деревня, она и есть деревня. Провинциалов считают легковерными только те, кто вырос в мегаполисах. А деревенский раз облажается – кличка обидная на всю жизнь.

Я сам из деревни, мне ли не знать.

Билли с лейтенантом сидят, в гляделки играют.

– Чего набычились, – спрашиваю, – братья по разуму?

– Вас дожидаемся, – говорит лейтенант. – Это вы с боссом общались?

– Босс дает карт–бланш. Но просит намекнуть одному лейтенанту, что в штате фирмы числится патентованный специалист по укрощению полицейских. Осознали? «Адвокат Либерман» вам ничего не напоминает?

– Слово «адвокат» мне несомненно знакомо, – кивает лейтенант. – А вот слово «либерман» слышу впервые. Хм–м, что бы оно значило?.. Ладно, к делу. Вильям, вы как? Готовы хлопнуть мою железку?

Билли скалится неприязненно. Огорчило моего коллегу то, что случилось на штрафстоянке. Билл только с виду раздолбай, на самом деле тот еще педант, непорядка не любит. И сейчас винит во всем лейтенанта. Отчасти справедливо, я думаю.

– Вильям готов, но сегодня, что называется, в полпедали, – оцениваю я. – А завтра, пожалуй, на все деньги.

– Я сегодня невозможного и не потребую, – обещает лейтенант. – Прогуляемся чуток, развеемся, и отдыхайте.

– «Развеемся», – цедит Билли. – Клоунов нашел.

– Нет уж, – усмехается лейтенант, вставая и поправляя на поясе кобуру, – нам клоунады в выходные хватило. Давно здесь такого не было, чтобы двое залетных целый бар выпили.

У меня сразу начинает чесаться нос.

– Доводить людей не надо, – говорю. – Мелочными придирками. Ну, пойдем, Билли, покажем, на что еще залетные способны.

– С места до ста миль за четыре секунды, – оживляется Билли. – Эй, лейтенант, забьемся на двадцатник, хлоп твою железку? Только главную улицу нам освободи для разгона.

– Соси бензин! – рявкает лейтенант.

– Ага, Ванья, он осознал!

Лейтенант, бормоча что–то про «кретинский столичный жаргон», распахивает перед нами дверь.

Идем по городу, раскланиваемся со знакомыми и незнакомыми. Местных три с половиной тысячи, считай, все всех знают. А если и забыл, кого как по батюшке, отчего бы просто не поздороваться.