Артур Кларк - Девять миллиардов имен Бога (сборник рассказов 1937-1953)

И еще один характерный эпизод, о котором я должен вам рассказать. В первый же день после того, как в Британском музее открылся новый отдел, я пошел туда посмотреть на «Посланника»: хотелось проверить, будет ли его воздействие на меня таким же сильным в новой обстановке. (Ну так вот: это было совсем не то, но все–таки впечатление сильное, и отныне я весь музей воспринимаю как–то иначе.) В зале было множество посетителей, и среди них я увидел Мейза и Мериэн.

Кончилось тем, что мы зашли в ресторан и очень приятно провели время за столиком. Надо отдать должное Мейзу, он не злопамятен. Вот только Мериэн меня огорчила.

Ей–богу, не понимаю, что она в нем находит.

Встреча на заре истории

(перевод В. Постникова, А. Шарова)

Империя доживала последние дни. Космический кораблик, проводивший поиски среди редких звезд на окраине Млечного Пути, находился далеко от дома и чуть ли не за сто световых лет от большой межзвездной плавучей базы. Но даже здесь он не мог избежать зловещей тени, нависшей над цивилизацией: под знаком этой тени, прерывая иногда работу чтобы подумать о далеком доме, ученые Галактических Изысканий по–прежнему занимались своим бесконечным делом

На корабле было всего три человека, но сообща они обладали знанием множества наук, а половина их жизни прошла в космосе. После долгой межзвездной ночи возникшая вдруг впереди звезда подняла их настроение, и они устремились на ее свет. Несколько золотистее, чуточку ярче Солнца, которое теперь казалось легендой их детства. Из прошлого опыта они знали, что вероятность обнаружения здесь планет составляет более девяноста процентов, и на какое–то мгновение, возбужденные открытием, они позабыли обо всем другом.

Первую планету нашли уже через несколько минут после того, как легли в дрейф. Это оказался гигант знакомого им типа, слишком холодный, чтобы на нем могла существовать жизнь в виде протоплазмы, и, вероятно, без стабильной поверхности. Тогда они обратили свои поиски в сторону Солнца и вскоре были вознаграждены.

Это был мир, при виде которого их сердца заныли от тоски по дому, где все было до боли знакомо и все же совсем иное. Две громадные материальные массы плавали в сине–зеленых морях с шапками изо льда на обоих полюсах. Несмотря на отдельные пустынные районы, большая часть планеты была явно плодородная. Признаки растительности безошибочно различались даже с такого расстояния.

Изголодавшиеся, они уставились на разворачивающийся пейзаж, когда вошли в атмосферу и направились в полуденные субтропики. Через безоблачные небеса корабль отвесно падал к большой реке, потом, резко вырубив бесшумные двигатели, прервал падение и замер среди высоких трав у кромки воды.

Ни один из членов экипажа не двинулся: делать, пока автоматические приборы не закончат свою работу, было нечего. Наконец мягко звякнул звоночек, и огоньки на контрольной панели загорелись в осмысленном беспорядке. Со вздохом облегчения капитан Альтман встал на ноги.

– Нам повезло, – сказал он. – Если патогенические пробы окажутся удовлетворительными, мы сможем выходить без всякой защиты. Какое мнение сложилось у тебя об этом месте, Бертронд?

– Геологически стабильное, по крайней мере активных вулканов нет. Следов городов я никаких не увидел, но это еще ничего не доказывает. Если здесь есть цивилизация, она, возможно, уже прошла эту стадию.

– Или еще ее не достигла?

Бертронд пожат плечами.

– Вероятность того и другого одинакова. Нужно время, чтобы определить это на планете подобного размера.

– Причем гораздо больше времени, чем отпущено нам, – сказал Клиндар, бросив взгляд на панель связи, соединявшей их с межзвездной базой, а оттуда – с сердцем Галактики, над которым нависла смертельная угроза.

На мгновение в кабине воцарилось гнетущее молчание. Потом Клиндар прошел к контрольной панели и с доведенным до автоматизма мастерством нажал несколько кнопок.

С легкой вибрацией секция корпуса скользнула в сторону, и четвертый член экипажа, поигрывая металлическими конечностями и настраивая сервоприводы на привычную гравитацию, ступил на новую планету. Внутри салона ожил телеэкран: простор колышущихся трав, на среднем расстоянии – несколько деревьев, вид большой реки. Клиндар нажал кнопку, робот повернул голову, и эта картинка неторопливо потекла по экрану.

– Куда пойдем? – спросил Клиндар.

– Взглянем–ка на те деревья, — ответил Альтман. — Если здесь и есть какая живность, так она наверняка там.

– Смотрите! – вскрикнул Бертронд. — Птица!

Пальцы Клиндара бегали по клавишам: картинка сосредоточилась на крошечном пятнышке, которое вдруг возникло на экране слева и быстро увеличилось, когда пришли в действие телефотографические линзы робота.

– Ты прав, — сказал он. — Перья… клюв… довольно высоко по эволюционной лестнице. Да, похоже, тут есть что посмотреть. Я запускаю камеру.

Покачивающееся движение картинки, по мере того как робот продвигался вперед, не мешало им: они давно к нему привыкли. Но они так и не примирились с этим исследованием через поверенного, когда им не терпелось поскорее по кинуть корабль, пробежаться по траве, ощутить на лице дуновение ветра. Однако риск был слишком велик, даже на планете, которая казалась такой красивой. За самым улыбчивым лицом природы непременно таится какой–нибудь череп. Дикие звери, ядовитые гады, трясины – смерть могла прийти к незадачливому исследователю под тысячью личин. А хуже всего были невидимые враги – бактерии и вирусы, единственная защита от которых зачастую находилась лишь на расстоянии в тысячу световых лет.

Роботу же все эти напасти были нипочем, и даже если, как иногда случалось, он встречался со зверем, который оказывался достаточно сильным и ломал его, — ну что ж, машину ведь всегда можно заменить.

Во время прогулки робота по покрытой травами местности они ничего не встретили. Если появление робота и потревожило каких зверюшек, так те оставались за пределами его видимости. Когда робот приблизился к деревьям, Клиндар замедлил ход машины, и зрители в космическом корабле невольно отпрянули – ветки, казалось, прямо хлестнули их по глазам. Картинка на мгновение померкла, пока контрольные приборы не настроились на более слабую освещенность, затем снова стала нормальной.

Лес был полон всякой живности. Она таилась в поросли, карабкалась по веткам, летала в воздухе. По мере приближения робота она бежала прочь, щебеча и тараторя. И все это время автоматические камеры записывали появлявшиеся на экране картины, собирая материал, который, когда корабль вернется на базу, проанализируют биологи.