Кир Булычев - Космический десант (Сборник)

– Но я же их собственными глазами видел, – возразил Удалов.

– Это поучительный пример того, как нельзя доверяться собственным глазам, если уж попал на чужую планету. На деле все наоборот: на нашей планете практически побеждена смерть. Мы – планета торжествующей жизни.

Но почему-то это оптимистическое заявление заставило говорившего грустно вздохнуть.

Затем Гнец-18 продолжал:

– Мы раньше, чем Земля, вступили на путь научного прогресса. И дальше ушли по этому пути. Были побеждены болезни и сокращены несчастные случаи. Мы раскрыли секреты старения и долголетия. Теперь у нас люди живут столько, сколько считают нужным. И как минимум двести лет.

– Это очень важное достижение, – согласился Удалов.

– Но мы не изобрели лишь одного – космических путешествий. Как ты мог убедиться на моем примере, мы типичные домоседы и к космосу относились с опаской и недоверием. Вот вы, к примеру, на Земле заранее решили осваивать космос. Мы же только сейчас спохватились. Когда поняли, что наша планета страшно перенаселена. Несмотря на наши достижения, нам приходится с каждым годом уменьшать площадь квартир и даже высоту потолков, что невыносимо для цивилизованного человека.

– Совершенно невыносимо, – подтвердил Удалов, кинув взгляд на низкий потолок гостиничного номера.

– У нас страшные очереди в библиотеки и на стадионы, хотя, например, мы пошли на то, чтобы увеличить число команд в первой лиге по цукенолу до тысячи восьмисот двадцати.

– Это что еще за игра? – удивился Удалов. – Такой не знаю.

– Трудно объяснить, ведь на разных планетах совершенно разные развлечения. В цукеноле собираются две группы игроков, и им выдают один круглый предмет. Цель игры – закатить этот предмет в сетку противника.

– Руками или ногами? – поинтересовался Удалов.

– Что ты, только ногами. Если кто-нибудь дотронется до круглого предмета рукой, с него берут штраф.

– Очень похоже на футбол, – подумал вслух Удалов. – А поле какое? А игроков сколько?

– Вот в этом еще одна наша трагедия. Когда-то, в недавнем прошлом, цукенолисты играли на поле длиной в сто метров. Но с современным перенаселением пришлось уменьшить поля в десять раз, а число игроков с десяти до трех. Сам понимаешь, что наши поклонники цукенола – самые несчастные люди во Вселенной.

– Да, на десяти метрах не разгуляешься!

– И вот наши ученые сделали очередное открытие: научились безболезненно усыплять людей, погружать их в анабиоз. И тогда те, кому надоело жить в тесноте, решили, что они поспят, пока наша проблема перенаселения не будет решена. Сначала их было сравнительно немного, но потом к ним присоединились несколько тысяч не очень красивых девушек, которые решили поспать до тех пор, пока наука не придумает, как всех людей сделать красивыми. Еще через год в анабиоз решили улечься два миллиона болельщиков цукенола, которые не в силах были глядеть на уменьшение спортивных полей. Когда вернутся славные времена, тогда и проснемся, заявили они. Но ведь многие засыпают со своими семьями…

Гнец-18 удрученно замолчал.

– И сколько же всего набралось сонных? – спросил Удалов.

– На сегодняшний день насчитываем чуть более двух миллиардов человек.

– С ума сойти!

– Вот именно. Все больше нужных планете специалистов заняты строительством анабиозных ванн и хранилищ для них, половина нашей промышленности вырабатывает охлаждающие растворы и контрольные приборы, старых хранилищ не хватает, приходится все время строить новые. И ты, Удалов, как раз присутствовал при заполнении очередного «спального дома». Научный прогресс неизбежно замедлился, а население продолжает расти, так что даже если бы мы захотели сейчас разбудить всех наших спящих, им бы некуда было деваться.

– Положение! – сказал Удалов.

– Мы вынуждены были отказаться от многих искусств и даже музыки. Мы живем без отпусков и выходных, бережем наших спящих и лихорадочно ищем пути выхода.

– И свободную планету, – продолжил за Гнеца Удалов. Он уже все понял.

– Да. Привлекательную планету с умеренным климатом и богатой растительностью. Мы отвезли бы туда два миллиарда ванн, построили бы там дома и косметические кабинеты, разбили бы там скверы и цукенольные поля… Но такой планеты нет.

– А сами принялись бы развивать искусства и литературу, – предположил Удалов.

– Но нет такой планеты, – повторил печально Гнец-18. – Мы разыскиваем ее уже который год, но все напрасно.

– Найдем, – сказал Удалов. – Как не найти! У нас весь отпуск впереди.

Вторая планета

Перед отлетом Удалов с Гнецом изучили звездные карты и решили лететь в сектор 5689-бис. Сектор был неблизкий, триста световых лет, меньше чем за три дня туда не доберешься, но зато в тех краях было отмечено несколько очень перспективных планетных систем.

Премьер-министр приехал проводить разведчиков. На прощание он сердечно пожал Удалову руку и произнес с надеждой в голосе:

– Сами понимаете, Корнелий Иванович…

– Понимаю, – ответил Удалов, – и постараюсь не обмануть доверие.

Гнеца-18 сразу укачало, чувствовал он себя паршиво, большую часть времени лежал на диване и думал. Удалов готовил пищу, прибирал на корабле, а в свободные минуты любовался пролетавшими за иллюминатором разнообразными звездами, планетами, кометами и метеорами. Картины звездного мира доставляли ему несказанное удовольствие. Отпуск начался удачно. Если бы не Максимкина свинка, стоило бы взять мальчишку с собой. Набирался бы впечатлений, чтобы поделиться с товарищами по классу.

К вечеру третьего дня Гнец-18 сказал:

– Тормози, Корнелий.

Удалов перешел на капитанский мостик и начал торможение. Он освоился с управлением и посадку провел гладко, мастерски.

Уже при подлете было видно, что планета попалась спокойная, зеленая, поросшая большей частью кустарником и совершенно необработанная. Ни городов, ни деревень, ни дорог сверху не было видно.

Опустились на берегу реки. Река была широкая, прозрачная, текла медленно и величаво. За рекой начинался невысокий лес, в котором щебетали вечерние птицы и рычали какие-то звери.

– Ура! – обрадовался Гнец-18, когда отдышался после посадки. – Это то, что нам нужно. Климат, растительность и никакой разумной жизни.

– Погоди, – остановил его осторожный Удалов. – С утра возьмем катер, поглядим. Если бы ты на Земле сел в верховьях Амазонки, то тоже решил бы, что населения у нас нет. Был со мной в прошлом году случай. Отправился я затемно за опятами на Выселки. Прихожу, лес пустой, а грибы уже собраны. Оказывается, меня те, кто с ночи выехал, опередили.

– Это так, – согласился Гнец-18. – Я, когда сел в лесу у Великого Гусляра, тоже решил, что Земля необитаема. А потом услышал, что лесопилка работает, и расстроился.