Владимир Малов - На солнце ни облачка

— Привет из Каталонии, из города Салоу.

— Кто это? — с заметным удивлением спросила трубка.

— Это я, Вениамин, — сказал Веня. — Мы с тобой вместе пили пиво, а потом на пляже…

— В Салоу? — осведомилась трубка.

— В Салоу, — ответил Веня. — Мы с тобой… с вами обменялись телефонами.

— Веня? — спросила трубка. — Я действительно только что прилетел из Каталонии, но что-то, простите, не припоминаю…

— Познакомились в мы в баре, — сказал Веня, понимая, что разговор идет как-то не так. — Сначала, вроде, пили «Карлсберг», потом пошли в другой бар. Ты… вы рассказывали о Каталонии, о короле Хуане… кажется, Карлосе.

Трубка немного помолчала. Потом снисходительно молвила:

— Пиво в Салоу я, конечно, пил. В свое удовольствие. Я же был в отпуске. Не исключаю, что мы действительно виделись. Так чему обязан?

— Ты… вы ведь стоматолог? — задал Веня неуклюжий вопрос, чувствуя уже сильную растерянность.

— Ах, вот в чем дело, — ответил Николай. — Что же вы сразу-то не сказали? Значит, мы действительно встречались, раз у вас мой телефон. Если есть какие-то проблемы, милости прошу. У меня четыре клиники в Химках, в любой вас с радостью примут. Где вы живете?

— Послушай, Коля, — сказал Веня очень значительно. — Нам надо с тобой о многом поговорить. У меня твои часы. Ты мне их кинул на пляже и велел взять.

Трубка удивилась:

— Кинул часы? На пляже?

Последовала пауза. Потом Николай сухо сказал:

— Мои часы у меня на руке. Ничего не понимаю. В чем, собственно, дело?

— У тебя часы Casio? — спросил Веня, стараясь, чтобы название фирмы прозвучало как можно значительнее. — На черном пластиковом ремешке?

— Я своих часов никому никогда не кидал, — сказал Николай с заметным раздражением.

Веня набрал в грудь побольше воздуха.

— Коля! Допускаю, что ты меня тогда в темноте не узнал. Но на пляже был я, и я все видел. Свои часы ты бросил мне в тот момент, когда… в общем, ты велел мне их взять. Теперь я все знаю. Из этих часов появляется Инструкция. И я вместе с ним уже был в пирамиде. Он сказал, что раньше работал с тобой.

На этот раз пауза была долгой. Наконец Николай сказал:

— Послушайте, вы в своем уме? Какая пирамида? Кто появляется из часов?

Веня отчаянно брякнул самое последнее, что он мог сказать:

— Коля, я видел, как ты вознесся в небо. Тогда, на пляже в Салоу, вечером в грозу. Инструкция говорил, что юридически это было незаконно. И я рад, что у тебя все обошлось. Может, ты мне по какой-то причине не доверяешь? Что ж, вполне возможно. Но еще раз повторяю: мне все известно. И лучше бы нам встретиться, потому что многого я не понимаю.

Теперь трубка ответила без запинки:

— Бред какой-то! Вам надо лечиться не у стоматолога. Не вижу смысла продолжать разговор.

В трубке послышались частые гудки.

Все-таки Веня был не совсем трезв. Поэтому машинально он набрал номер стоматолога Коли во второй раз, после чего услышал в ответ:

— У меня телефон с определителем номера. Могу вас вычислить и прислать скорую психиатрическую помощь на дом. Вы этого добиваетесь?

Снова раздались частые гудки.

На донышке бутылки еще оставалось немного «Флагмана». Веня вылил остатки водки в стакан и осушил одним махом.

Ясно было, что разговаривать с Николаем бессмысленно. Раз стоматолог не хочет признаваться, что бросил свои часы Вене, значит, не хочет. Вполне возможно, на это у него есть какие-то веские причины.

Тут Вене вдруг пришла другая мысль: есть ведь разговоры, которые называют «не телефонными». Может, в этом все дело?

Полной уверенности в том, что телефонные откровения — тайна двух людей, конечно, ни у кого и ни в какой стране нет. Россия не исключение. Но если так, Коля мог бы хоть намекнуть, что все понял, пригласить, например, в одну из своих клиник, чтобы потом поговорить наедине.

Не намекнул, не пригласил…

И все-таки, если там, в Салоу, злополучный стоматолог унесся в небо, вдобавок уменьшившись в размерах, каким образом сумел вернуться на Землю?

Веня потянулся к пустой бутылке, решив прибраться после нехитрого застолья, и в этот миг снова увидел на столе Инструкцию. Маленький человечек побарабанил пальцами по этикетке и бросил на Веню укоризненный взгляд.

— Опять пьешь?

Вене вдруг стало очень стыдно.

— Сосед пришел, ему грустно было, — сказал он с извиняющимися интонациями. — Да и у меня, говоря по правде, на душе как-то…

— А почему «Флагман»? — осведомился Инструкция.

Веня недоуменно пожал плечами.

— Не знаю, сосед всегда приносит «Флагман».

Инструкция хмыкнул.

— «Флагман» лучше не пей. Если уж пить, то «Посольскую». Или калужский «Кристалл».

Веня воззрился на маленького человечка с безмерным удивлением.

— Ты-то откуда знаешь? Сам, небось, водку не пьешь, раз… бестелесный.

Инструкция вдруг ухмыльнулся.

— Ну, не будь таким категоричным! Мне тоже иногда надо расслабиться. Однако способы у меня совсем другие. Эффект, видимо, примерно тот же, что от водки, но добиваюсь я его не путем пития.

Испытующе посмотрев на Веню, маленький человечек добавил:

— Не исключено, когда мы с тобой сработаемся, случится нам и вместе расслабляться. Ты своим способом, я своим. Но «Флагман» больше не пей. Знаю, потому что я любознателен и изучаю все, что меня окружает.

Веня взял пустую бутылку и унес на кухню, чтобы бросить в мусорное ведро. Вслед ему донеслось:

— А сыр надо тонко резать. Тонко, как только возможно.

Вдруг испугавшись, что Инструкция опять может столь же стремительно, как появился, исчезнуть, Веня бросился обратно в комнату. Но маленький человечек оставался на столе. Теперь, сокрушенно покачивая головой, он взирал на неаккуратно взрезанную банку сайры.

Стоя в дверях, Веня очень тихо сказал:

— Может, ты мне наконец объяснишь, что происходит?

— А что происходит? — небрежно поинтересовался Инструкция.

Веня сделал широкий жест, словно обводя руками сразу все вокруг.

— Ну, эти пирамиды, расположенные неизвестно где. Люки возле книжного магазина, заклинания, клавиши, которые я должен нажимать. Зачем это все?

— Ты лучше об этом не думай, — столь же небрежно посоветовал Инструкция. — Делай свое дело и все. Привыкнешь постепенно.

— А что я должен делать? — вырвался у Вени отчаянный вопрос.

Инструкция широко улыбнулся:

— Колеблюр торсин! Я-то думал, ты уже все понял! Дел у тебя немного: всего-то следить за фигурками на экране и поправлять строй, если что-то не так. Строй всегда должен быть ровным.