Игорь Росоховатский - Каким ты вернешься? Научно-фантастические повести и рассказы

— Кто тебя назначил?

— И-пятнадцатый!

— А кто же он теперь? — поинтересовался я, желая поскорей узнать, каких вершин общественного положения успел достигнуть И-пятнадцатый.

Я не сомневался, что уж он-то, обладая сложным самопрограммирующимся устройством, носит титул не менее чем из ста слов. Но, к моему удивлению, шпалоукладчик ответил:

— Самопрограммирующийся робот конструкции И-пятнадцать. А вот и он спешит к вам, люди!

Я взглянул туда, куда указывала клешня шпалоукладчика. Над нами кружил, выпустив шасси, быстро снижался И-пятнадцатый. Едва он коснулся земли, как шпалоукладчик закричал, обращаясь к нему:

— Оттаивание производить! Слушать команду! И-пятнадцатый не обратил на него никакого внимания, почтительно обратился к нам:

— К вашим услугам, люди.

На всякий случай я включил свой автожетон, похожий на Карманный фонарик, и направил мигающий луч на индикатор робота. (При этом «в мозгу» любого робота должен автоматически включаться орган безусловного подчиненения.)

— Что здесь происходит? — спросил я.

— Строительство участка дороги, — доложил И-пятнадцатый. — ЭтапЧустановка автоблокировки. Человек — главный инженер — заболел. Он временно назначил меня выполнять его функцию по строительству.

— А что делают этот шпалоукладчик и те роботы в доме главного инженера?

И-пятнадцатый смутился. Он был настолько сложен по конструкции, что, оказывается, мог даже смущаться.

— Дело в том, что мы производим сложные работы, и роботы типа НГТ-пять, уже не говоря об М-один, участвовать в них не могут. Выключить их, а потом терять время на наладку нерентабельно. Оставить включенными без всякого занятия — накопление избыточной энергии. Вот я и организовал игру в комназпредрас.

— Что это такое?

— Комитет по назначению, предназначению и распределению. Нескольких более сложных роботов я уполномочил ухаживать за больным и детьми. И остальным пришлось подыскать какое-то занятие, присвоить какие-то звания и титулы. Но разве это запрещенная игра?

— А почему робот Т-шесть бьет гайкой по куску ваты?

— Его основная специальностьЧзаколачивание костылей, гвоздей… Сейчас он играет роль главного печатедержца. Ставя печати, он производит те же движения, что и на работе, поэтому может сразу же перейти к основному делу. Игра для него — подобие зарядки…

— А этот шпалоукладчик почему здесь командует?

— Но он в данное время не нужен ни для чего иного. Он тоже участвует в игре и машет руками, повторяя движения укладки шпал…

Петр Ильич все еще хмурился. Подозрительно глядя на И-пятнадцатого, он спросил:

— А если ему так понравится командовать, то он потом не захочет работать?

И-пятнадцатый секунду помолчал. Я знал: его удивил вопрос.

Но вот робот почтительно ответил:

— Я его выключу, подожду, пока остынет лампа Ц-один, и снова включу.

…Когда мы возвращались, Петр Ильич упрямо сказал:

— А все-таки я не доверяю И-пятнадцатому. Следовало бы лишний раз проверить наладку.

— Ну что вы, он вполне налажен, — без тени сомнения ответил я. — Об этом свидетельствует его логика.

— Что именно?

— Хотя бы то, как он распределил обязанности между роботами…

У ЛЕСНОГО ОЗЕРА

Научно-фантастический рассказ

На столе перед моим товарищем лежала газета. Одна из заметок была обведена красным карандашом.

— Можно? — спросил я, придвигая к себе газету.

Он молча кивнул.

В газете сообщалось, что в австралийской бухте, почти полностью отгороженной от океана скалами, рыбаки заметили пятнадцатиметровое чудовище, похожее на гигантского краба. Предполагают, что это доисторическое животное — представитель вида, который размножался и дожил до наших дней в исключительно благоприятных условиях.

Я прочел заметку и вопросительно взглянул на товарища — немногословного молодого человека с гладко причесанными волосами, в неизменном сером костюме. Люди, мало знавшие его, не поверили бы, что он может мгновенно преображаться, что его глаза приобретают ястребиную цепкость и лицо становится дерзким и красивым. Это случалось всякий раз, когда нужно было принять смелое решение, разрешить необъяснимую загадку природы. И сейчас он заговорил не о чудовище. Заметка была лишь поводом для его рассуждений:

— Тот, кто прочитает книгу природы, станет всемогущим. Но природа говорит загадками, как мы — словами. Она задает загадку и отвечает на нее загадкой. И так без конца…

По глазам его было видно: он вспоминал. И я догадался, о чем он вспоминает.

— Нет, товарищ молодой начальник, я не могу повести туда, — сказал Курсандык. — Я очень беспокоюсь за ваше и за свое драгоценное здоровье.

— Ладно, — махнул рукой Валерий. — Тогда хоть расскажи об озере. Только подробнее.

— Это можно, — обрадовался Курсандык. Глаза его еще больше сузились, словно он увидел все, о чем рассказывал:

— Мой отец, большой охотник, не видел озера Желтых Чудовищ. И мой дед, большой охотник, тоже не видел озера. Но дед нашел в лесу больного человека, и человек рассказал ему все.

Курсандык откинул голову и посмотрел на небо. «Зачем на земле существуют такие страшные вещи? Наверное, они созданы богом за грехи людей», — думал он. Но мужчине далеко не все мысли подобает произносить вслух. Он снова заговорил, слегка напевно, раскачиваясь всем телом:

— За большим холмом, который называется Холмом Трех Дорог, начинается путь. Он лежит не по правой дороге, которую сделали твердой и блестящей мои и твои братья. Средняя дорога ведет через лес к пустыне. Но и не по ней тянется путь. Надо ступать ногами по левой дороге…

Валерий подумал, что если Курсандык говорит лступать ногами? то по дороге действительно не проехать.

— Четыре дня надо ступать по дороге широким шагом, а потом тропа уводит в гору. Подъем очень тяжел. Со скал можно упасть и убиться, в лесу из-за листьев не видно неба. Тот, кто осмелится, пробудет в пути еще девять дней, если пойдет широким шагом и даст сну завладеть собой не больше, чем на пять часов в ночь. Он узнает о близости озера Желтых Чудовищ по тому, что трава и деревья станут желто-красными. И сам человек тоже пожелтеет, и силы покинут его тело…

Курсандык посмотрел на Валерия, словно хотел прочитать по лицу, не боится ли тот, и продолжал;

— «Силы покинут его тело, — сказал больной человек моему деду», — но если смелость останется в его душе, он проползет по тропе и увидит озеро. Нет, первое, что увидит тот, кто осмелится, будут чудовища. Они стерегут священное озеро и выползают на берег, на черные камни. Они похожи на огромных червей, больше роста человека, и на палицы богатырей, и на головы, отделенные от тела…» — Курсандык вздохнул и тихо добавил: — Больше тот человек ничего не видел. Как только чудовища заметили человека, они устремились к нему. Он успел уползти по тропе, и чудовища его не преследовали. Можно подумать, что их власть лежит в узком круге… Валерии перевел взгляд на своих товарищей-студентов, участников научной экспедиции. «Кто из них пойдет со мной к озеру? Никто не знает, какая опасность там ожидает…» И, не колеблясь, ответил себе: «Все пойдут. Аркадий пойдет потому, что смел и любопытен, как всякий исследователь. Олег ни за что не отстанет от товарищей. Петя пойдет потому, что боится, но не сознается себе в этом».