Иштван Немере - Дело Килиоса

- Бегом! - крикнул Баракс. Похоже, он взял на себя руководство операцией! Обижаться не стоило, так как я твердо знал, что только он сейчас способен спасти нас благодаря своим данным.

Мы перебежали крышу. В углу за водосточным желобом виднелись перила пожарной лестницы.

- Иди первым, я прикрою, - приказал он мне.

Лестница вела на крышу соседнего здания, более низкого.

"Да поторопись же!" - уловил я его мысленный приказ.

С крыши этого дома я перебрался на чердак и просигналил Бараксу: "давай". И он тут же оказался в воздухе. Не моргнув глазом, он спрыгнул с крыши тюрьмы примерно с высоты 35 метров. На миг у меня перехватило дыхание. Что делать, вот такой он и есть, этот Баракс. Не случайно я взял с собой именно его...

На чердаке чужого дома мы едва не заблудились. В конце концов отыскалась узкая лестница, и мы сбежали вниз. С улицы доносились приглушенные крики.

- Наверное, устроили облаву, - заметил, как обычно, спокойно Баракс.

- Идем! - сказал я решительно.

На первом этаже оказался ведущий во двор коридорчик. Мы никого там не заметили, но на всякий случай Баракс прочесал двор пучком излучения. Через темную подворотню мы выбежали на улицу. Спускались сумерки. Вдалеке виднелось несколько людей в форме: они ждали нас у другого выхода. Из-за угла выехал автомобиль. Он неторопливо приближался: агенты осматривали подворотни.

- Очень кстати, - усмехнулся я. - Нам как раз нужна машина.

Автомобиль неспешно приближался. Я выставил из-за угла ствол бластера и нажал на гашетку. Машина прокатилась еще несколько метров и остановилась.

Баракс открыл двери и выбросил на мостовую бесчувственные тела полицейских. Мы уселись в машину, и я нажал на газ.

- Ты чуть не убил человека, - сказал я некоторое время спустя. Мы мчались по ярко освещенной улице. Наступил вечер. На одной из площадей к самому небу вздымались струи воды из фонтанов и там рассыпались дождем. Из окон разноцветных автобусов выглядывали красивые девушки. На высоком помосте перед супермаркетом играл духовой оркестр. Саксофон блестел, как золотой.

- "Чуть" не считается, - сказал Баракс без тени раскаяния. - Они хотели пытать меня электрическим током, чтобы я сказал, откуда мы и кто нас послал. Ну вот я и выдал им пару тысяч вольт. Не повезло тому бедняге.

Я промолчал. А что тут скажешь? Хроноклазма мы, скорее всего, не сотворили - полицейские все свалят на замыкание в электрической сети. Им даже в голову не придет, что происшедшее с тем несчастным полицейским - дело рук арестованного...

- Что за эпоха, черт побери! - выругался Баракс. - Сначала они бросились меня колотить, но я только посмеивался. Потом полицейские поняли, что так им ничего не добиться, и решили применить ток. Рой, зачем им это нужно?

- Сложный вопрос, Баракс. Такой был обычай в ту пору.

- А тайная полиция существовала затем, чтобы так обращаться с людьми?

- Да, подобные организации для этого и существуют. За это платят жалованье ее функционерам. Ясное дело, платят им больше, чем самым лучшим специалистам в других сферах деятельности.

Баракс с сомнением покачал головой.

- Так что же получается? Правительство платит полицейским, чтобы они выступали против значительной части общества?

- Именно.

- Они что, еще не знают, что ни один человек не может главенствовать над другим? Что сознанием людей нельзя манипулировать в свою пользу?

- Они не желают принять к сведению эту простую истину, - кивнул я.

- В таком случае, они - безнадежные дураки! - покачал головой Баракс. Я думал, что на этом он закончит свои рассуждения, но нет: мой друг завелся снова.

- Значит, они добились того, что все живут в страхе?

- Ты прав.

- В таком случае, было бы жаль, если бы того полицейского убило током, - неожиданно заявил Баракс. Вообще-то логика его меня не застала врасплох, но сейчас я от него этого не ожидал.

- Любая жизнь - бесценна.

- Рой, ты смотришь на это общество через призму логики 31-го века, - упрекнул меня мой товарищ.

Голос его меня удивил. Баракс говорил как-то иначе, не так, как обычно... Напрасно я вглядывался в его лицо - оно было столь же непроницаемо, как всегда.

Машину мы бросили на просторной стоянке возле какого-то ресторана и пешком пошли домой. Я поужинал и улегся спать. Баракс осмотрел квартиру, проверил окна и двери и вошел в мою комнату.

- Знаешь, Рой, я подумал, что если бы все одновременно восстали, то можно было бы прогнать правительство и полицию...

- Ты предлагаешь совершить революцию, только и всего, - сонно пробормотал я. - Не мешай мне спать, дружище.

Я уснул. А он неподвижно стоял, охраняя мой сон до самого рассвета.

- Если бы во всех городах и селениях в одну и ту же минуту на полицейские участки было совершено нападение... - продолжал Баракс вчерашним тоном в половине восьмого утра, когда я проснулся. Словно не разделяла начало и конец произнесенной им фразы целая ночь, потому что мысль у него начала излагаться с того самого места, где он прервал ее вчера.

- Ага, ты уже имеешь в виду заговор, - проворчал я неохотно и побрел умываться. Терпеть не могу разговоров о политике натощак с утра пораньше. Баракс, наглец, естественно, последовал за мной в ванную и запальчив о продолжал:

- Если бы они так поступили, это был бы конец существующему строю, правда, Рой?

- Нет, дорогой мой друг, нет, милый мой Баракс, - пробулькал я сквозь пену с зубной щеткой во рту. - Никакого конца не было бы, потому что реализовать такой заговор невозможно.

- Так что же получается, Рой, ситуация безвыходная?

- Совсем наоборот. Ведь то, что ты сейчас видишь, - седая древность. Человечество справилось с этим точно так же, как и с другими своими бедами. Почитай труды историков.

Он оставил меня в покое, и я наконец смог закончить утренний туалет.

Перед полуднем в узких улочках припортового района было немноголюдно. Машину мы поставили на том же месте, у кафе "Кальвадос". Поблизости ничего подозрительного не было.

Нам удалось без приключений добраться до площади на набережной. Едва мы затормозили, машину окружили оборванные детишки.

- Сеньоры, дайте монетку! - кричали они.

Баракс удивился.

- Рой, чего они хотят?

- Просят подаяния, старик.

- Подаяния? Что это значит?

Я посмотрел на Баракса:

- Потерпи. При случае объясню.

Сквозь толпу детей я пробрался к входу в харчевню. На этот раз в зале было сравнительно мало народу. При моем появлении великан за стойкой отложил в сторону свое полотенце и поднял на меня большие влажные телячьи глаза.

- Наверху вас дожидаются, - произнес он негромко и указал на узкую лесенку у задних дверей, ведущую на второй этаж.